Сонька. Продолжение легенды

— Да, — тихо ответила прима и опустила голову.

— Что связывало вашу мать с данным господином?

— Он был влюблен в нее и пытался разыскать.

— Здесь, в Петербурге?

— Да, в Петербурге. — Она слабо улыбнулась. — Он даже пришел однажды в театр и предложил стать моим меценатом, лишь бы я помогла найти Соньку. Видимо, весьма состоятельный человек.

— Весьма, — кивнул следователь. — Вы отказались ему помочь?

— Отказалась.

— Причина?

— Я не знала, где она находилась в то время… И второе — я решила навсегда забыть и мать, и сестру.

Гришин удовлетворенно кивнул.

— Вы сказали: «я не знала, где она находилась в то время»… Сейчас вам известно ее местонахождение?

— Нет.

— Мы условились говорить серьезно, — заметил директор театра.

— Я действительно не знаю, где Сонька сейчас. Газеты пишут разное, мне же ничего не известно.

— Тем не менее давайте поищем варианты. — Следователь подсел к приме поближе. — Где вы видели ее последний раз?

— В театре… В больнице. Оба раза она была вместе с господином полицмейстером.

— Это нам известно. Еще?

— Еще? — Табба задумалась. — Еще… это было давно… сестра и мать явились сюда, в театр, желая со мной примириться, но я указала им на дверь.

— Еще.

— Однажды, после спектакля, мне передали странную записку для Соньки и попросили ей передать.

— Что было в записке?

— Ее предупреждали, чтобы она была поосторожнее… Меньше появлялась в людных местах.

— Кто предупреждал?

— Мне неизвестно. Записка была вложена в корзину с цветами.

— Вы ее передали?

— Да.

— Кому?

— Отвезла на Фонтанку, в дом князя Брянского.

— Почему именно туда?

— Я видела сестру с княжной… с дочкой покойного князя… и решила, что девочка сможет найти Соньку.

— Княжна передала записку?

— Это мне тоже неизвестно. Я лишь предупредила девочку, чтобы она была осторожнее с моей матерью.

— Больше вы в доме Брянского не были?

— Нет.

Следователь прикинул что-то, пощелкал сухими тонкими пальцами, с приятной улыбкой посмотрел на приму.

— Вам придется снова побывать в этом доме.

— Зачем? — искреннее удивилась Табба.

— Затем, чтобы встретиться там с матерью.

— Но разве она там?

— Мы этого не исключаем. Поэтому готовьтесь к тому, чтобы выполнить нашу просьбу.

— Вы все поняли? — ласково спросил директор и даже приобнял девушку. — Готовьтесь к спектаклю и ни о чем не думайте. Все будет хорошо.

Воры — Улюкай и Артур — сидели в закрытой повозке на Фонтанке, в противоположной от дома Брянского стороне, караулили входящих и выходящих, въезжающих и отбывающих.

Недалеко от дома князя Брянского стояла еще одна закрытая повозка, в ней находились филеры.

Вот открылись ворота особняка, из них выкатилась карета с поднятым верхом и помчалась вдоль Фонтанки.

За ней следом двинулась повозка с филерами.

— Пошел! — крикнул Артур извозчику.

В карете можно было разглядеть миловидную девочку с находящимся с ней рядом дворецким; воры не отставали, ехали следом за филерской повозкой, внимательно следя за всеми остановками и поворотами княжеской кареты.

Вот она остановилась на Литейном, рядом с магазином «Дамские прикрасы»; Никанор помог княжне Анастасии сойти, и они скрылись за дверью магазина.

Воры видели, что филеры остались сидеть в своей повозке, ждали выхода девочки и дворецкого.

Наконец те вышли, сели в карету и помчались дальше.

Шпики немедленно тронулись за ними следом.

Воры подъехали к магазину, Улюкай остался в повозке, Артур направился в магазин.

Здесь было настоящее женское царство — верхняя одежда, обувь на любой вкус и каприз, нижнее белье, разных цветов и качества шапочки и платки, парики…

Артур подошел к женщине-продавцу, вежливо поинтересовался:

— Несколько минут назад к вам заходила совсем юная девушка…

— Да, — кивнула дама, — она купила у нас дюжину париков.

— Париков? — крайне удивился вор и тут же нашелся: — При выходе она уронила бумажник. Думаю, она за ним вернется.

Продавщица открыла бумажник, в нем лежал всего лишь один рубль.

— Не думаю, что она вернется. Девочка слишком состоятельная, чтобы беспокоиться из-за такой суммы.

— Тем не менее оставьте бумажник у себя.

— Благодарю.

Артур вышел из магазина, забрался в повозку, сказал с улыбкой Улюкаю:

— Сонька в доме князя.

— С чего ты взял? — удивился тот.

— Девочка купила дюжину париков. Зачем?

Вор рассмеялся.

— Наша подруга в порядке.

Сонька стояла перед зеркалом и под придирчивыми взглядами девочек примеряла парики. Один на ней смотрелся хуже, другой лучше, а третий вообще вызвал у всех смех.

— Может, совсем седой? — Воровка повертела в руках серый парик.

— Не хочу, чтобы ты была совсем старой, — заявила Михелина.

— А мне, Миха, нравится черный. — Княжна теперь тоже называла подругу так. — Чтоб совсем черный-черный.

— Черный тоже старит, — возразила Сонька.

— Мама, надень, — попросила дочка. — Ну правда, надень. Пожалуйста…

Воровка хмыкнула, послушно натянула парик, и девочки прямо-таки покатились от смеха.

— Настоящая баба-яга! — хлопала в ладоши Михелина.

— А вот этот? — Сонька надела светлый парик и от неожиданности даже застыла. На нее смотрела молодая красивая женщина.

Девочки тоже замолчали.

— Мне нравится, мама, — сказала дочка.

— Мне тоже. — Княжна подошла к воровке, обняла ее. — Вы у нас самая красивая мама.

В соседнем помещении раздался предупредительный кашель, и в комнату вошел дворецкий. Он никак не смутился примеркой париков, протянул Анастасии конверт.

— Письмо, барышня…

Та взглянула на конверт и ахнула:

— От кузена!

К ней тут же бросилась Михелина, в четыре руки они разорвали конверт, и княжна стала читать: