Сообщники поневоле

– Она здесь посидит. Сама же слышала.

Ну вот, может же быть умным, когда захочет. Правильно, Фил, не надо меня от самого главного развлечения этого вечера уводить.

Так я и думала, пока к нам Довлатов-старший не подсел. Тут-то я напряглась, но все же поздоровалась.

А дальше? Делать вид, что я его не знаю или что?

Взрыв мозга.

Мужчина молчит. То на меня глядит, то на сына. А потом как выдаст:

– Фил, как рука? Не болит?

Посмотрела я на него, он на меня. И оба так зловеще заулыбались. Одну волну поймали, проще говоря. У меня прям отлегло. Правда-правда, так спокойно стало. И уже Обашкина была не настолько страшна.

– Так, Марусь, пошли. Развлекать тебя буду.

Парень встает и утягивает меня из комнаты, но я все же успеваю услышать слова его папы:

– Да, на каждый карандаш найдется своя точилка.

Что?

Это я точилка?

Не поняла.

Глава 22

А вот с карандашом я была полностью согласна. Было в Карлсоне что-то деревянное и твердолобое.

Даже сейчас вытащил меня из комнаты, и все, руку отпустил. Мол, беги сама кузнечиком за мной и старайся не отставать. А я и стараюсь. Заблудиться же никто не хочет, правильно? Здесь не лес, конечно, но квадратных метров столько, что я со своим сломанным навигатором с легкостью за колонной потеряюсь.

– Фил, мне кажется, ты идешь слишком медленно. – Хочу его за рукав схватить, так он шутку мою не оценил и еще быстрее втопил. И это на лестнице. И это я. Человек, который лифту каждый день поклоняется. Да для меня на второй этаж пешком подняться сродни героическому подвигу. – Так, а ну стой, длинноногий.

– Что? Только не говори, что тебе каблуки мешают. Знай, на руках не понесу.

А-а-а, башка моя бестолковая. Так вот почему я черепахой плетусь. Чертовы каблуки или платформа, как эта фигня на подошве называется-то? Точно не кеды. Любимые кроссовки небось дома на полке сейчас ржут надо мной.

– На каких еще руках, Филимон? Ты мне эти мысли из головы выбрось. Никогда такого счастья не испытаешь. Понял?

Хотя, если по-честному, на шею я бы к нему залезла. Поймите правильно, это определенно лучше, чем еще один пролет на своих двоих тащиться.

Куда мы, собственно, направляемся?

– Слушай, а вы на каком этаже людей казните? – У меня уже отдышка, потихоньку начинаю в собственных ногах путаться, а этот как шел, так и продолжает через одну ступеньку перепрыгивать. И ведь молчит, партизан, не говорит, куда девицу ведет.

– В подвале.

А, раз в подвале, то можно выдохнуть. Мы ведь наверх идем.

Стоп. Крыша - тоже отличный способ избавиться от говорливой девчушки, которая шутить любит.

– Но для тебя я всегда готов сделать исключение.

Вот совсем не успокоил.

Одна ступенька, вторая, третья. По ощущениям, я уже на двадцатый этаж поднялась, вниз смотрю, третий. Либо у меня галлюцинации, либо надо начинать спортом заниматься.

Пусть глюки. Ну, пожалуйста.

О, поворот направо и вторая дверь, которую открывает мой мучитель. Первое, что в глаза бросается, – кровать. Знаете, что я делаю? Правильно, забываю о том, что в гостях, и лечу на сказочное ложе, по пути скидывая неудобную обувь.

– Чувствуй себя как дома.

– Ага.

И плевать, что это был сарказм.

– Ладно, Довлатов, доставай его. – Поудобнее усаживаюсь на кровать и наблюдаю за тем, как парень что-то ищет в шкафу. После моих слов резко поворачивается и смотрит так, будто я приказала ему прямо сейчас избавиться от одежды. А я-то про альбом с фотографиями. Все же фотки показывают, да?

– Никогда ты такого счастья не испытаешь. Поняла?

Эй, он меня сейчас цитирует, что ли?

– Дубина, – бурчу себе под нос и еле сдерживаюсь, чтобы ладонью по лбу не шарахнуть. – Вот о чем ты думаешь, а?

– О том, что лично привел тебя в свою комнату. Спрашивается, зачем?

– Да кто тебя знает? Может, ты меня считаешь близким человеком и решил поделиться чем-то секретным?

– Тебя я считаю занозой в одном месте.

– Сойдет. – Не впервой, как говорится. – Главное, что я о тебе хорошего мнения.

– Серьезно?

– Серьезнее не бывает. – Блин, вот переборщила с сердечностью, кладя руку на сердце. Только потом поняла, что сердце-то с другой стороны.

– Сделаю вид, что поверил. – Довлатов замолчал, снова посмотрел на меня, а потом в карман за телефоном полез.

Как так можно? Понимаю, звонят ему, но отворачиваться от меня - это перебор. Раз уж в одной комнате находимся, мог бы и сбросить.

– Да, Слав.

А-а-а. Обашкин. Ладно, пусть разговаривает.

Подумала так, будто кто-то спрашивал мое мнение.

– Да, она у нас. И что? А мне об этом зачем знать?

Что там? Что там?

Не скажу, что меня жизнь Обашкина интересует, но… Надеюсь, парень влип там во что-то мегасмешное, и у меня появится повод как следует постебать его. Хотя, если уж совсем начистоту, зачем мне повод нужен? Одна фамилия парня чего стоит.

– Сам разбирайся.

– Фил, что там? – не сдерживаюсь и подхожу, пытаясь хоть немного подслушать. – Наклонись.

И, не дожидаясь, сама его за руку тяну вниз, подставляю ухо к динамику.

Эй, все, что ли?

Обашкин, ты чего сбросил-то?

– Подслушивать – нехорошо.

– Умничать тоже. Рассказывай, что задумал этот шалопай.

– Смирнова твоя на отдых рвануть хочет, – тут же отвечает он, и не думая делать из этого секрета.

– Я тоже на отдых хочу. И что?

Тоже мне, сенсация. Да в любого человека пальцем ткните, он вам так же ответит.

Раз ничего интересного я не услышу, можно вернуться на пригретое задницей место. Кровать и правда удобная.

Жаль, что в сумку не поместится. А то бы позаимствовала.

– Она через неделю хочет. На острова.

Ого. Губа не дура у Смирновой. Но это все равно ничего не значит.

– А тебе Обашкин зачем звонил? Отпрашивался? Или хотел с собой позвать?

– Ты громко смеешься, когда тебе весело? – интересуется он, садясь на край кровати.

– Довлатов, не тяни кошку за хвост. Рассказывай.

– Просил уладить этот вопрос с его матерью.

Да, смеюсь я и правда громко.

– Боже… Собрался девчонке мир показать, а у мамы отпроситься не может. Почему я не удивлена?

Это же Обашкин, прости господи. Чего от него ожидать?

– Ты же понимаешь, кто стоит за этим предложением?

Без понятия кто, но намек парня я быстро словила.

– До Смирновой он и за город редко выезжал.

– Тебе самому не надоело? Не нужны Смирновой чужие деньги. Это глупо. Сейчас смешно скажу, но: она не такая. Славик там что-то мудрит. Не Настя.