Сопротивление

– Пойдем со мной.- Взяв ее за руку, французская девушка повела ее из офиса.

За ними, Элли слышала Изабеллу, говорящую по своему телефону.

– Самолет Касселей, пожалуйста. Номер A135982. Как быстро он может быть заправлен и подготовлен?
– потом после короткой паузы, - Нам он нужен как можно быстрее.

Этого не может быть.

Как только они оказались в коридоре, Элли вырвала руку, освобождаясь от захвата Николь.

– Стой. Просто… скажи мне, что происходит. Сильвиан не может просто уйти.

– Может.- Николь изучала ее с сочувствием.
– Он должен. И ты должна отпустить его.

Ее французский акцент стал сильнее; это всегда было заметно, когда она была в состоянии стресса.

– Но… - Элли начала протестовать, но Николь прервала ее.

– Сильвиан и его родители очень близки, Элли. Ты знаешь это. Он должен быть там с его матерью. И, в случае, если его отец жив.
– Ее голос дрожал, когда она сказала: “в случае”, напоминая Элли, что она и Сильвиан росли вместе; она любила его родителей.

– Когда его отец очнется, он будет нуждаться в помощи Сильвиана. Его защите.

– Защите?
– нахмурилась Элли.

– Отец Сильвиана является главой европейской организации, - пояснила Николь терпеливо.

– Она называтся Деметра. Он не просто друг Люсинды. Он ее эквивалент во

Франции. Если Натаниэль сделал это, то так он объявил войну.

Элли посмотрела на нее с удивлением. Она знала, что Кассель играл важную роль в организации, но впервые ей сказали, насколько важный пост он занимал.

Николь все еще говорила.

– Кто бы ни сделал это, он захочет убить мистера Касселя. Если он выживет после этого нападения, они попытаются снова. Кто-то должен координировать защиту и управлять бизнесом. Мать Сильвиана будет … - Она замолчала, подыскивая нужные слова.
– Она не сможет заниматься этим прямо сейчас. Она расстроена.

– Но он не может ехать один, - настаивала Элли.
– Это чересчур.

– Он должен, - твердо ответила Николь.

– Он будет в опасности, - сказала Элли.

– Мы все в опасности.
– Тон Николь был резок. Она покачала Элли за руку с нежной твердостью, словно пытаясь разбудить ее.
– Он должен пойти, Элли. У него нет другого выбора.

Элли смотрела на ее с широко раскрытыми глазами. Сильвиан собирался уходить.Прямиком после профессионально спланированного покушения. Его могут убить.

– Я должна пойти к нему, - сказала она.

Слеза скатилась с щеки Николь, когда она отступила.

– Иди. Помоги ему.

Чувствуя холод со страхом, Элли побежала по широкому коридору и вверх по лестнице в общежитие мальчиков. Девушек туда не пускают, но никто не попытался остановить ее. Все правила утратили силу. Когда она достигла простой белой двери с лакированным на ней, глянцево-черным номером 306, она остановилась, тяжело дыша. Через дверь, она слышала скользящий звук открываемых деревянных ящиков и стук, когда они снова закрывались.

Она постучала нерешительно

Спустя секунду, Сильвиан распахнул дверь с такой силой, что она отпрыгнула назад.

Он стоял в дверях, хмуро глядя на нее, держа в руках сложенные рубашки.

– Элли. Что ты здесь делаешь?
– Не дожидаясь ответа, он вернулся в комнату, и уложил рубашки в открытый чемодан на кровати, затем прошествовал к

шкафу.

– Я … я пришла посмотреть, не могу ли я … помочь.
– Чемодан был гладкий и черный, покрытый шелком, с монограммой. Элли удивилась, как аккуратно он упаковывал вещи, даже в кризис.

Ничто не выглядело нарушенным в его комнате. Все было на своем месте.

– Я бы все разбросала, - подумала она.

Пока он вытаскивал одежду из гардероба и складывал в чемодан, ее глаза

привлекла старая картина маслом, которая располагалась на стене. Она изображала ангела, несущего человека в облаках. Крылья ангела были красиво окрашены - они, казалось, светятся изнутри, как жемчуг. Он сказал ей однажды, что это подарок. Только сейчас ей пришло в голову, поинтересоваться, кто подарил это ему и почему. В его родительском доме не было ничего похожего.

– Я почти закончил, - сказал он, переключая ее внимание. Взяв небольшую косметичку, он подошел к полке у двери и смахнул с нее несколько туалетных принадлежностей.

Он закрыл чемодан, защелкнул его. Затем он поднял его так, как будто тот ничего не весил, и повернулся к двери с пустым лицом. Элли поняла, что он в шоке. Он был не похож сам на себя. Как будто им управлял кто-то издалека.

– Я должен идти сейчас, Элли.

Паника заставила ее сердце ускориться. Он действительно уезжает.

– Сильвиан … Она шагнула к нему, раскинув руки, как будто хотела … что? Остановить его? Удержать?

Плотно сжав губы, он обошел ее. Смущенная и растерянная, она

опустила руки.

Увидев выражение ее лица, он остановился и закрыл глаза. Он выглядел колеблющимся

Страдающим.

– Я не могу, Элли. Я должен ехать.

Но затем, все еще держа чемодан в левой руке, он подошел к ней . Дотронулся до щеки, и он посмотрел на нее с такой тоской, что ее сердце развалилось на куски.

– Я люблю тебя, Элли. И всегда буду. Даже при том, что я знаю … - он почти улыбнулся, страшно грустной улыбкой.
– В общем, знаю…

Подавшись вперед, он коснулся своими губами ее, легко и воздушно, как поцелуй во сне.
– Прощай, Элли.

Губы раскрылись от удивления, она не двигалась, когда он ушел. В дверях, Сильвиан остановился и посмотрел на нее.

– Возьми Картера на переговоры, - попросил он.
– И что бы ни случилось … останься в живых.

Потом он исчез.

– Сильвиан … - Элли выдохнула слово, слишком тихо, чтобы он услышал.

Звук его шагов раздавался на расстоянии.

Она не могла пошевельнуться. Словно ее мир сошел с оси, когда она беспомощно прижималась к нему.

От переживаний ее желудок обожгло, и она схватилась за живот, пытаясь прийти в себя.

Тот, кто пытался убить его отца, несомненно, захочет смерти Сильвиана. И любого, кто поддерживает Люсинду. Он столь же уязвим, как его отец.

“Он должен идти”, - говорила Николь.

Но он шел в водоворот.

Только тогда она обрела способность двигаться, и побежала за ним, почти падая с лестницы в спешке.