Сопряжение: Чернильный маг 3

— Мне нужно в ванную комнату.

— Попудрить носик? — улыбнулся я, давя в себе неуверенность.

Ну и что что у нас обоих это впервые? Кто-то должен вести этот танец и именно я должен быть этим кем-то!

— Там полка с книгами! — махнула она рукой, старательно пряча взгляд. — Я недолго.

Девушка скрылась за дверью, щелкнул замок, зашелестела вода. Я, нервно барабаня пальцами по всем горизонтальным поверхностям, прошёлся по гостевой комнате.

Книги? Да какие, нафиг, книги? Не уверен, что в нынешнем состоянии я узнаю в них знакомые буквы! Компьютер? Нет! Компьютер ровно как и смарт — неприкосновенная личное пространство! А я не лунная утка, что любит копаться в переписках и истории чужого браузера.

Не зная чем себя занять, завалился на кресло. Попросил голосовой помощник включить телевизор и тут же его выключил. Обострение на сербской границе — это, конечно, серьёзно, но не для меня, и уж тем более не сейчас!

Но поймать дзен не получилось. в густой, почти непроницаемой тишине, я услышал щелчок дверного замка. Поднял взгляд и увидел, что дверь в ванную слегка приоткрыта.

Катя решительно, будто доказывая что-то самой себе, шагнула на встречу. И всё-таки природное стеснение не дало ей раскрыться полностью. Несмотря на бельё — микроскопический купальник, что прикрывал не больше приснопамятного фигового листа, Катя всё равно старалась прикрыться. Вот только тело морфы, а именно две пары грудей, не позволяло спрятать всё.

— Не смотри. Пожалуйста, не смотри, — произнесла, красная как рак, Катя.

Не смотреть я не мог, зато мог другое. Рукой нащупал выключатель света и в подземных апартаментах стало темно. Не абсолютная, непроглядная, ночь, толики света исходили из маленьких светлячков на потолке, но вполне достаточно, чтобы девушка хоть немного расслабилась.

Увидев очертание силуэта, я шагнул к девушке и обнял её. Ощутил, как она дрожит.

— Может быть не надо? — спросил я, чувствуя, что девушка близка к обмороку.

Какое уж тут возбуждение? Морфа дрожала, как мокрая мышь!

— Нет, — пытаясь придать голосу решительности, ответила Катя. — Надо!

— Надо кому? — как можно мягче произнёс я.

— Пойдём, — увернулась от ответа, взяла меня за руку и повела в спальню.

А вот тут было действительно темно. Единственным, что не давало мне потерять девушку, были её светящиеся голубые глаза. Про себя отметил, что до этого никогда не замечал эту особенность морферики.

Повернувшись, я поцеловал девушку и она ответила, но дрожь никуда не делать. Катя потянулась пальчиками к пуговицам моего мундира. Она пыталась показать уверенность и решительность, ну чёрт возьми, как же было нелепо!

Убрав дрожащие коготки с мундира, я толкнул девушку на кровать, сам расстегнул пуговицы и сбросил с себя всё кроме исподнего. Аккуратно нащупал кровать и лёг рядом. Про себя отметил, что девушка уже спряталась под подбитое мехом одеяло и несмотря на его плотность, всё ещё дрожала.

— Я боюсь, — одними губами прошептала она.

— Ну значит не будем, — произнёс я, обняв девушку сквозь одеяло.

— Нет. Будем. Это традиции моего народа. Так надо, — произнесла она. — Якуты, аулеты, чукчи. В общем… Северные народы…

Голос девушки трепетал, а слова спотыкались, но несмотря на это, я понял откуда "растут ноги" у этой традиции. Вернее не понял, читал когда-то. Подкладывая родственниц под дорогого гостя, малые народности разбавляли кровь, и тем самым избавляли род от вырождения. Это конечно было не совсем то самое, но якуты сравнительно недавно узнали разницу между обручением и женитьбой.

— Если только дело в глупых традициях, то нет, — сказал я, прижимая девушку к себе.

— Я, — уже совсем вяло запротестовала она.

— Не спорь! Мы с тобой обручены? — заглянув в бездонные голубые глаза, спросил я. — Ну вот и всё! Мы уже в одной кровати, а остальное никого волновать не должно! А для чего-то большего у нас ещё будет время. Давай, делись одеялом, я замёрз!

Занырнув под отороченное мехом одеяло, я обнял почти обнаженную девушку и сжав в объятьях, окончательно подавил её сопротивление. А дальше… А дальше события вечера останутся за конвой основной истории. Никому не нравится, когда посторонние суют нос в личную жизнь, так и здесь. И потому, отвечая на стандартный мужской вопрос "Да?", я без лишних подробностей отвечу: "А вам какое дело?".

Проснулся гораздо обычного. Забыв где нахожусь, и что рядом со мной спит прекрасная нимфа, я подорвался от осознания того, что совсем забыл про звонок Антона. Здоровяк и правда звонил несколько раз, но переведённый на беззвучный режим смарт оставил его без ответа. Не дозвонишись Антон оставил большое сообщение суть которого сводилась к "Тайник нашёл, в нём тетрадка с рисунками. Не знаю что это, но что-то очень важное. Хранить у себя может быть небезопасно поэтому отправил в М-3 указав тебя в качестве получателя".

Телохранитель тоже отписался. Сообщил, что возникла непредвиденная ситуация и к полудню он ждёт меня в Москве у станции метро "Красные Ворота". Спинным мозгом я уже догадался о какой неправильной ситуации он говорит. По-хорошему, нужно было созвониться, но на часах уже доходил полдень. А Катя мирно сопела, завернувшись в простыню, и, стараюсь не разбудить девушку, я отправился в душ.

Из разговора, который был совмещён с гигиеническими процедурами, Я понял, что телохранитель уже в курсе заявки на турнир, но его смутили компаньоны по команде. Также узнал, что у метро "Красных Ворота" находится главный штаб М-3. От упоминания организации, которую я старался избегать на протяжении двух с половиной лет, внутри сжался липкий комок предчувствий. Но делать нечего, всё равно тотем придётся забирать у чекистов.

Стоило мне щёлкнуть замком в ванной, как дверь тут же распахнулась и Катя, прошипев что-то вроде: "Почему так долго?" — заскочила в уборную.

Морфемика в костюме Евы запрыгнула на фаянсовый трон и только потом, подняв глаза, потребовала выйти.

Я улыбнулся. Несмотря на груз ответственности и ворох грядущих проблем с дубликатом, эту ночь можно было назвать счастливейшим событием в моей жизни.

Признаться, я был удивлён, потому что завтрак назначен на шесть утра. Да это даже не утро! Нормальные люди в это время смотрят свой самый сладкий сон! Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут, а потому старательно давя зевоту, мы спустились в столовую уже на обед.

Судя по лицу мамы, она тоже недавно встала и пробуждение пришлось ей не по вкусу. А вот отец наоборот был свеж и полон сил. Увидев нас, папа лишь кивнул в качестве приветствия и продолжил разговор с Иваном Михайловичем. Если честно, не уверен ложились ли они вообще. Впрочем, это они наши родители а не наоборот.

— Если поступить так, то его обязаны исключить… — положив подбородок на руки, задумчиво произнёс мой тесть.

— Что обсуждаете? — примеряясь ножом к яичнице вклинился я в их разговор.