Сороковник. Книга 4

Видимо, не по уставу, поскольку Николас делает большие глаза, а все остальные чересчур внимательно начинают разглядывать мою девочку. Та сердито дёргает плечом, будто от чужих взглядов чешется спина, но упрямо продолжает:

– Она всем хотела доказать, что именно человек!

– А человека определяют поступки, – договаривает сестра. – У неё получилось. Вы же видели!

Стихийник отвешивает им глубокий поклон. Улыбается в пышные усы.

– Итак, господа, – подаёт, наконец, голос дон Теймур, приближаясь к внучкам – думаю, вы уже поняли, кто перед вами. Позвольте представить новое поколение нашей семьи: Софья и Мария дель Торрес да Гама, дочери моего младшего сына и той самой обережницы, история которая вам всем хорошо известна. В связи с этим, уважаемые коллеги, а также пользуясь присутствием высочайшего Совета практически в полном составе, хотел бы попросить о небольшой формальности, ибо возможность собрать вас в количестве, необходимом для принятия совместного решения, выпадет ещё не скоро.

Симеон сердито крякает.

– Не сори словами, Ящ… Теймур, умеешь загнуть, это мы знаем. Просишь, что ли, признать внучек наследницами? Что скажет наша уважаемая председатель?

– Похоже, – скептически замечает Акара, – выездные заседания Совета становятся традицией. Думаю, рассмотрение вопроса, поднятого одним из Глав Совета, не нуждается в дополнительном созыве и может быть проведено незамедлительно. Тем более…

Окидывает моих девочек пристальным взглядом и неожиданно улыбается.

– Тем более, что в данном случае для установления факта отцовства даже не требуется экспертизы, а наличие у детей материнской обережной ауры, уникальной для нашего мира, профессионалы определят невооружённым глазом… Уважаемый Симеон, вы, кажется, хотите сделать заявление?

Старец пристукивает посохом. Не сердито, но весомо.

– Желаю. Именно на основании той самой, обережной. Настаиваю на принадлежности и к нашему Клану.

Дон Теймур словно сдерживает нетерпеливый вздох. Акара же кивает.

– Принято. Уважаемые члены Совета…

В полной тишине обводит взглядом лица присутствующих.

– Уважаемые доны Теймур, Маркос и Николас дель Торрес да Гама, а также отсутствующая в настоящее время Иоанна-Ванесса-Ива, ставлю вас в известность об официальном принятии Софии и Марии дель Торрес да Гама в Клан Некромантов и Клан Обережников мира Гайи, с наделением соответствующих прав и установлением обязанностей. Развёрнутый вариант решения, заверенный подписями и печатями членов Совета, предоставит вам наш секретарь. Поздравляю.

И, отвернувшись к кому-то, сердито вопрошает:

– А теперь кто-нибудь объяснит мне, что произошло с этим чёртовым порталом?

***

– Дальше неинтересно.

Мир вспыхивает послеполуденным солнцем. На меня обрушивается каскад звуков: шороха листвы, чмоканья рыбин в пруду, дроби дятла неподалёку, отзвуков музыки из открытого окна… Да, по сравнению с предыдущим показом, когда я напрямую была связана с Лорой, «капсульное» восприятие приглушено – и в красках, и в озвучке,

Я вспоминаю хмурого Магу – и затаённую панику в его глазах, и чувствую, как расплываюсь в улыбке. Так-то, суженый мой, повозись с детьми, повоспитывай. Они сами тебя многому научат!

– Так они сейчас приедут? – спохватываюсь. – Наконец-то!

– Тихо-тихо! – перехватывает меня Аркаша, – не торопись! Ло просила передать, что до вечера ничего не получится: Мага хотел было напроситься, но сэр Перси устроил всем выволочку и сказал, что на сегодня с тебя хватит новостей. Вань, да дай ты им хоть пообщаться, в самом-то деле, они отца впервые в жизни увидели! Пусть покажет им город, дом… знаешь, как он своим домом гордится? Зуб даю, девчатам понравится!

– Э-э, – внезапно озадачиваюсь. – Им-то понравится, да только где теперь Маге всю эту ораву разместить? Николас с отцом, дети, Мирабель, говоришь, с ними… А у него на всех одна кровать и два дивана!

– Э-э! – передразнивает Аркаша. – Не преувеличивай размер бедствия, дорогуша. А друзья на что? На свой дом я даже не рассчитываю, потому что ты не видела ещё, в каких хоромах тут Майкл обитает; по сравнению с его дворцом твой супруг просто в каморке ютится. Даже не сомневаюсь: наш Майки с честью выполнит долг гостеприимства. Тем более что твоя будущая свекровушка отчего-то на нюх не выносит Магину холостяцкую квартиру; это тебе только на руку, полагаю.

Свекровь… До сих пор я воспринимала её как какой-то виртуальный объект. Теперь же придётся столкнуться вживую. А я уже далеко не девочка – прогибаться перед родственницей только потому, что она родственница… Отчего-то даже общество незабвенного дона кажется мне сейчас куда более привлекательным.

Скинув обувь, Аркаша подгребает под себя пару подушек, с хрустом в суставах потягивается.

– Не спать, не спать… а то развезёт на солнце, а у меня ещё дел куча; я ж сегодня женюсь, если не забыла. Давай тут побудем. А то насиделся здесь в четырёх стенах, надоело.

– За тобой рассказ, Аркаша, – напоминаю я. – И если ты мне сей же час не выложишь, что, в конце концов, тут без меня случилось – я начну тебя шантажировать. Хочешь свидетельницу – гони отчёт, иначе я скоро беситься начну, так вы все ловко уклоняетесь… Будешь говорить?

– Буду. Главное, что момент тобой выбран правильно: мужчина сыт, доволен, и ему проще сдаться, чем оказывать сопротивление. Рассказчик из меня, конечно, не ахти какой да и Диана вот-вот может нагрянуть – тебя проверить… Всё-всё, больше не томлю, начинаю…

***

– Не так давно понял одну крамольную вещь, Ванечка. Знаешь, почему тебе никто не торопится ничего рассказать? Потому что гордиться-то нечем. Нет в этом ни славы, ни подвига – победить юнца. Я вот радости особой в этом не вижу. Всё его преимущество – это врождённые способности существа высшего порядка. После всего, что случилось, я его даже не могу называть Демиургом, понимаешь? Демиург, Бог – это, в нашем представлении, нечто незыблемое, не имеющее возраста… или нет: пребывающее в состоянии вечной мудрости. Он был, есть и будет таким всегда.

А тут вдруг оказывается, что Бог – пусть даже местный – не умудрённый вечностью старец и даже не закалённый в боях муж, как большинство из нас ожидало. Мы ведь многие думали, что он на нас что-то новое отрабатывал, эксперименты ставил для какой-то там большей, ему одному известной цели. А он просто развлекался. Вот что обидно. К тому же, выходило, что демиурги не вечны, они когда-то рождаются, взрослеют… Этот вот ещё не повзрослел. Я сперва удивлялся, отчего его ваша компания Игроком кличет, потом понял: он ведь по уму ненамного старше тех мальчишек-геймеров, которых сюда перетаскивал, а потом уже увлёкся – и принялся за взрослых.

Дальше – больше. Стал целые куски из соседних миров подворовывать. Вот уж не знаю, как он с тамошними хозяевами объяснялся… Вот нравятся мне некоторые выражения из вашего мира, что иногда у моей Ло проскакивают. В данном случае – «крышевать» вполне подходит. Ощущение, что у нашего Игрока где-то очень хорошая «крыша». Прикрытие.

…И вот ведь какое дело: он, оказывается, ещё и эстет, хоть и сукин сын: тянет к себе самое лучшее и по мелочи не работает. Я там, в пещерах за полсуток побывал не меньше, чем в десяти мирах; красивы неописуемо. А вот какие твари там иногда попадались… лучше не вспоминать. И понял я, что наш демиург – не такой уж и гений. Мы-то считали – он каждый раз что-то своё придумывает, изощряется, экспериментирует с генетикой, локации создаёт… А он пользовался готовеньким, представляешь? Воровал или копировал, и не только попаданцев, но и квестовых тварей, и пейзажи. Я в одном из порталов приметил озеро, специфичного такого окраса, розового – так вот, в моём мире такое же, одно к одному. В общем, разочаровал он меня. Никакой он не творец, а так, подражатель. А за одну подлость я на него очень даже обиделся.