Сотник 2

При этих словах, она вдруг нахмурилась. Вот. Еще и это. Всегда и везде, он всячески выдвигал вперед ее. Не Князя, а его супругу. И вот теперь… Ну как после всего этого уверовать в его непричастность к убийству мужа? Ить все указывает на то, что он давно и крепко держит ее в своих планах.

– Что случилось княгиня?

– Да так. Вот подумалось, а к чему ему это все?

– А к тому, что хочет видеть Псков сильным, и в союзе с Москвой.

– Эка. Извечны сторонники Москвы стало быть не больно-то и горят желанием, а он восхотел. Да еще и ты у него в соратниках.

– Удивительно?

– Не то слово.

– Вот и мне удивительно,- с растерянной улыбкой вздохнул Пятницкий, но вот верю ему, и все тут.

– Ефим Ильич, а кто ведал дознанием, по убийству супруга моего.

Давно боярин ждал этого вопроса. С самого приезда княгини. Но та все молчала. Не хотела бередить еще не зарубцевавшуюся рану? Иль боялась чего-то. Хм. А ить пожалуй и боялась.

– Прямо сейчас могу провести в приказ, и предоставить все бумаги по тому делу. Да только поверь княгиня, ничего ты там нового для себя не сыщешь. Разве только подробности тех списков, что отправили твоему брату, государю московскому.

– И все же, я хотела бы сама прочесть их все. От первой и до последней бумажки. И переговорить с теми видоками, что были при деле. Лично, и один на один.

– Как скажешь,- легко согласился Пятницкий.

Потом боярин помялся малость, покряхтел, и наконец глянул прямо в глаза княгине.

– Только ничего ты там нового не сыщешь дочка. И коли желаешь уличить в чем Ивана, то вина его только в одном.

– И в чем же?

– В том, что меня выгородил,- решив не поминать Горячинова, произнес Пятницкий, словно в омут с головой.

– И в чем же он тебя выгородил?

– Нападение на тебя, в первый твой приезд в Псков. К тому делу имели касательство покойные бояре Аршанский и Медведков. Ну и я грешный.

– Ты-ы?

– Я, княгиня. Не знали как воспротивиться руке Рюриковичей, вот и удумали. А под то дело обратились все втроем к Жилину. Тот и взялся все устроить. Так вот, единственная вина Карпова только в том, что он устроил все так, чтобы ни купец, ни Медведков, не упомянули моего имени в связи с тем делом, а взяли всю вину на себя.

– И тому никаких свидетельств?

– Никаких, княгиня,- глядя ей прямо в глаза, ответил боярин.

– И отчего ты все это говоришь мне?

– Из друзей, порой случаются предатели, из врагов, самые преданные друзья. Я хочу служить во славу Пскова, хочу чтобы земля эта оставалась вольной. Но для этого мы должны измениться. Мы много по этому поводу говорили с Иваном, и на многое я теперь гляжу иначе. Ить, мы и впрямь, в погоне за выгодой, забываем о нашей земле и долге перед людьми. А можно и о том помнить, и о себе не забывать. Вот на то, этот молодой и открыл мне глаза.

– Меня он с самого начала держал в своих планах?- Глядя на боярина с прищуром, поинтересовалась Лиза.

– Только в подспорье князю Трубецкому. А на стол княжий тебя призвать предложил уже я. Он только озвучил те слова на совете.

– Ох и наворотили вы тут. Москве обзавидоваться впору.

– Да оно как-то само, узелок к узелку, петелька, к петельке, и сплелись тенета*, что и сам диву даюсь.

*Тенёта — паучья паутина.

– Прости, Ефим Ильич, но как относиться к тебе теперь, я и не знаю.

– А то жизнь сама все по местам расставит. Просто обождать надо, знать и помнить.

– Уж поверь, я о том никогда не забуду. Не смогу.

– А и никто не смог бы.

– Ефим Ильич, а что там по поводу шведского ультиматума порешили?- Меняя неприятную тему разговора, поинтересовалась Лиза.

– А ничего не порешили. Мол как заявятся, так и получат по сусалам. Чай не впервой,- пожав плечами, ответил боярин.

– И все?

– Ну отчего же. Сам ить ведаешь, укрепления приводим в порядок, арсеналы проверяем. Пополняем запасы пороха. Инспектируем состояние пушек по всем крепостям. Этой зимой в Ивангород да Гдов, новые пушки отлили и поставили. Ополчению учение провели, не чета иным годам. И народ к тому с пониманием. Чай прошлым летом ляхи встряхнули нас малость.

– А Карпов?

– А что Карпов?

– Ну так ультиматум-то только его и касается.

– Его, паразита такого,- с явным уважением, и с усмешкой, подтвердил Пятницкий.- Да только он молчит.

– Как молчит?

– А вот так. Молчит и все тут. Его все пограбить да извести хотели, а он только молча резался, и злил ляхов. Потом заявились большими силами он им всем так кровь пустил, что небо с овчинку показалось Не серчай, княгинюшка, но я-то уж ведаю, как там оно на самом деле было при Бобровне. Нужды в твоем покойном муже там уж и не было.

– То и я ведаю,- продолжая внимательно глядеть на Пятницкого, кивнула Лиза.

– Вот и теперь, шведский посол распаляется, старается, в народ разные слухи запускают, мол через Карпова в Псков беда великая прийти может. А он аспид такой, и в ус не дует, и в бороде не чешется.

– И?

– Так всяких хватает. И тех, что подхватывают те слухи, мол Карпов не обеднеет, коли со шведами наукой поделится. А как и с ними горемычными, так и вовсе всем хорошо будет. А как швед придет, так тут уж не до радости будет. Но то так, не серьезные разговоры. Все больше завистники до чужого добра.

– А Карпов, стало быть, молчит?

– Молчит. Да только, сдается мне, что лучше бы он слово молвил. Все шведам спокойнее было бы. А то поди пойми, чего он там удумал в своем Замятлино.

– А что он там удумал?

– Так никто не ведает, княгиня. Ни швед, ни мы горемычные. Он ить к себе никого не пускает.

– Так-таки и не ведаешь, Ефим Ильич?

– Так. Кое-что,- сделав неопределенный жест, ответил боярин, и начал пояснять.- Знаю, что на берегу Великой поставил верфь, и сладил там корабли, невеликие, на манер иноземных бригантин. Причем строил из сырого леса, а потому и прослужат недолго. Что на Карпова не похоже, потому как он ко всему подходит обстоятельно. И деньгу вот так, за здорово живешь он выбрасывать не станет. Ведаю, что в конце зимы, к нему прибыло около трех сотен казаков донцов, что до замирения с султаном, промышляли в Русском море разбоем.

– Готовится к войне на море? Ну или напустить на шведов каперов. И сколько кораблей?- Перебив боярина, поинтересовалась Лиза.

– Четыре.

– Четыре? Хм. Но с другой-то стороны, а сколько еще должно быть. Да только, где у них будет порт? Ивангород? Но коли швед придет, то сразу перекроет реку.

– То мне не ведомо. Скрытен, Иван Архипович страшно. Знаю еще, что в Окрестностях Замятлино и Острова уж больно часто звучит пушечный гром, да пищальная пальба, словно сражение великое случилось. Поговаривают, что новый староста Вилякского повята, летом был бит под Замятлино, а сегодня, дружбу с Карповым водит. И вроде как сержантов из Карповской дружины видели у ляхов. Да пушки новомодные, кои только на заводе в Замятлино льются, там так же приметили.