Сотник
Шрифт:
– Это тебе так кажется, – буркнул один из сотников. – Ты тут посидишь год еще, может два. И пойдешь дальше. А нам с этим жить…
И ругань началась по новой.
Далеко не все старшины так уж однозначно были против предложенных Андреем мер. Особенно это касалось десятников. Однако единства мнений не наблюдалось. И дебаты, которые после ухода Андрея длились еще несколько часов, ни к чему так и не привели. Разве что только к тому, что все со всеми переругались. Местами до хрипоты и таскания друг друга за бороды. Хорошо хоть за оружие не хватались.
Наконец, когда старшины разошлись, воевода пригласил Андрея для приватного
– Проходи, садись, – махнул воевода на лавку, когда парень вошел в помещение. На дальнюю лавку у самой двери. Однако Андрей прошел ближе и сел на самое почетное место, исключая, пожалуй, «посадочное место» для хозяина помещения.
Воевода молча на это посмотрел. Хотел было уже что-то сказать. Но промолчал, так и закрыв рот, не издав не звука. Чуть подумал. Хмыкнул. И сел рядом. Не на место, которое бы подчеркивало его статус хозяина, а на равное.
– И зачем все это?
– Я не хочу, чтобы меня обвиняли, будто бы я не пытался по-хорошему.
– Если снова рассоришься со старшинами, думаешь, Государь тебя за это по головке погладит?
– Ты ведь не за этим меня пригласил.
– Не за этим, – нехотя кивнул воевода. – Что ты задумал?
– Тоже, что и раньше. Укреплять полк.
– И для этого ты поругался с ними?
– Мню, после моего ухода, они и сами недурно справлялись, предаваясь ругани. Так что… – развел руками Андрей.
– Почему ты не хочешь с ними по-хорошему?
– Я? – вполне искренне удивился парень. – Я зашел. Поздоровался с ними честь по чести. А потом предложил…
– Брось, – перебил его воевода. – Ты ведь понимал, что они не согласятся. Спиридон мне шепнул на ушко, чтобы я не думал, будто ты всерьез обиделся. И что ты эту ругань устроил специально. Зачем?
– Тебе нужно, чтобы полк стал сильнее? Я мню – нужно. Чтобы выслужиться перед Государем и дальше пойти, получив более честную [3] и денежную службу. Так ведь?
3
Более честная служба – более престижная.
– Так, – чуть помедлив кивнул воевода. – А тебе оно зачем нужно?
– Затем же. Или ты думаешь, я хочу всю жизнь тут сидеть? – повел бровью Андрей. – А им это не нужно. Они сели ровно и начали мхом обрастать. Десятники еще как-то шевелятся, мечтая стать сотниками. Сотников же устраивает текущее положение дел. Им ничего менять не нужно. Зачем? Что это им даст? Куда они вырастут? На московскую службу перейдут? Для этого нужны и связи, и деньги. Здесь в Туле таких им не найти. А потому и рыпаться им без надобности.
– Мнишь, что усиление полка им не нужно?
– А что оно им даст? Денег? Ну… может быть. Немного. Но чтобы, вслед за мной грабить татар-ловцов им и того, что есть хватит. А что-то большее – это опасность великая. Не только в бою погибнуть, но и власть свою потерять. Им всякое изменение – что ножом по яйцам.
– Ты зря. Не все так решительно выступали против.
– Меня поддержал Дмитрий и, может быть, еще Ерема. Так?
– Так. Отколь сие ведаешь?
– Это же и так ясно. Они самые слабые сотники. И слово их весит меньше всего. Поэтому у них есть некие желания и надежды. Пусть и небольшие. Остальным же расти больше некуда. Откуда
и нету никаких желаний шевелиться. Они что камень, под который вода не потечет.Воевода задумался. Крепко задумался. Прямо смотря в глаза Андрею. Но тот и не думал отводить взгляд.
– Что ты намерен делать? – наконец спросил он, повторяя свой вопрос.
– Укреплять полк. Всеми доступными мне способами.
– Примирится с ними не желаешь?
– Это ни к чему пока.
– Я не понимаю тебя, – прищурился воевода.
– Доверься мне, – расплылся в улыбке Андрей. – Я действую в наших общих интересах…
Часть 1. Удача и самоуверенность
– Митрополит не присваивает очередного звания. Вон Семенову в мечети мулла майора дал.
– Ислам – очень сложный участок.
– А у нас легкий что ли? Нет, если так дальше пойдет – уйду в синагогу.
Глава 1
1554 год, 21 августа, Тула
Выждав несколько дней пока старшины утихнут и расслабятся, он отправился на подворье, которое ранее принадлежало Петру Глазу – отцу его супруги. Сам-то он остановился у отца Афанасия. Не по своей воле, а, чтобы за ним был присмотр травника. Вот и сидел там. Отдыхая и старательно молясь, не пропуская служб.
Андрей не спешил. Требовалось, чтобы старшины его слова взвесили и обдумали. Перетерли в разговорах. А сотники выдохнули и перестали ожидать выпада в их адрес в любой момент. И только после этого и идти. Что парень и сделал.
– Доброго здравия всей честной компании! – вполне доброжелательно произнес он, входя.
А компания оказалась что надо.
Дядя Спиридон с дядей Данилой сидели, представляя родичей Марфы. Дед Степан и дед Семен уже являлись родичами самого Андрея. Плюс иные ребята. Грубо говоря – здесь за одним большим столом собралось около двух десятков близких и не очень родственников Андрея из числа помещиков.
– А мы уж думали, когда ты придешь? – усмехнулся Спиридон.
– Совсем ты затворником стал, – согласился с ним Данила. – Отец Афанасий сказывал, будто бы грехи замаливаешь.
– Да что те молитвы, против моих грехов? Чаю не замолить их. Но и опускать руки не дело.
– Так может в монастырь пойдешь?
– Это пустое. Год в миру идет за пять, а то и десять в монастыре. Там соблазнов нет. Искушений. Посему и искупление смехотворно. Это сидя за столом, полным вкуснейших яств, блюсти пост – подвиг. А когда у тебя и нет ничего кроме самой простой постной еды – то пост обыденность, причем едва ли чего стоящая.
– Так что же, сподвижники, уходя от суеты мирской, выходят, обычные слабаки? – удивился дед Степан.
– Не мне их судить. Но мню, о мужестве воя судя по тому, как он ведет себя, встретившись со смертью лицом к лицу, а не по праздным разговорам о том сидя на лавке.
– Красиво говоришь! – воскликнул дед Семен.
– Да. – согласился дядя Фома. – Мы все видели, как ты на татар тех накинулся. Отчаянный. Ой отчаянный!
– Воюя воюй, – пожав плечами произнес Андрей и присел за общий стол на свободное место.
Сел.
И почти тут же получил братину, наполненную хмельным медом.