Соучастники

Арт повернулся к Карлу:

— Помнишь, Конни сообщила тебе, что копы забрали бутылку, да, да, ту самую? С твоими отпечатками пальцев!

— Ты отдал ее Конни? — спросил Монтес. — Но там же есть и мои отпечатки. Я наливал из нее водку старику. Келли Барр видела, как я наливал. Понимаешь, о чем я говорю? И она видела, как ты вышел из дома с бутылкой.

— Какого черта ты ее взял? — упрекнул Карла Арт.

— Ты сам сказал: мол, прихватим Конни гостинец. Бутылка стояла в корзине со льдом.

— Ты псих. У меня и в мыслях не было!

— Я там был, — обратился Монтес к Арту. — Ты велел ему взять бутылку, и он ее забрал. А Келли может сказать — да, это та самая бутылка, из которой пил старик. Перед тем как ты его пристрелил. И она видела, как вы оба вышли из дома. Ну как, вы хотите, чтобы она давала показания в суде?

Ллойд слушал их перепалку, нарезал остатки ростбифа, которым угощал вчера вечером свою приятельницу Сериту Риз. Ей было чуть за пятьдесят, она работала в медицинской страховой компании «Синий Крест». Крупные серьги с жемчугом очень шли к ее атласному платью. Она всегда надевала атласные платья, когда отправлялась в гости. Вчера на ней было платье серебристого цвета. Ллойд называл ее своей атласной куколкой. Он спросил Сериту, не желала бы она перебраться в Пуэрто-Рико.

— О, я бы поехала, — отозвалась она.

Но ей жаль было бросать работу в «Синем Кресте». Точно такой вопрос он задал и Джекки Майклз. Она была раскованнее Сериты, моложе ее. Джекки спросила: «Вы серьезно?»

Он ответил, что иначе не стал бы спрашивать. Он выяснял обстановку. Он признался Джекки Майклз, что она расшевелила его и он вновь начал подумывать о жизни с женщинами. Ллойд не набросился на нее и не повалил на кровать лишь по одной причине: ему трудно испытывать нежные чувства к служащей полиции. А Джекки Майклз тогда заметила:

— Но вы на тридцать лет старше меня.

Он удивился:

— Кто вам об этом сказал?

Вчера вечером он и Серита пили кофе с коньяком, ели малиновый щербет под шоколадным соусом, и тут заехала с похорон внучка старика, Аллегра, вместе с мужем, тем самым, что продавал бычье семя. Она хотела показать супругу старые картины в прихожей. Аллегра извинилась, что помешала им, а Серита, хорошо умевшая ладить с белыми, пригласила их к столу и предложила десерт. Все было бы хорошо, но с белыми следует вести разговор на их уровне и смеяться над тем, что вовсе не кажется тебе смешным. Господи, как же он устал все это делать.

Джером вымыл руки, повернулся и принялся делать уродливые сандвичи с вылезавшим из них мясом.

— Дай-ка сюда, — сказал Ллойд и отнял у него хлеб.

Он шепнул Джерому, отведя его в сторону:

— Послушай самых тупых преступников, с которыми я когда-либо имел дело, и ты кое-чему научишься.

Теперь все трое — Монтес, Карл и Арт — сидели за круглым столом у окна.

Дешевый мобильник в кармане кожаной куртки Монтеса заиграл мелодию «Как высоко луна», он вынул его, вышел через вращающуюся дверь в кладовку и проговорил:

— Рики?.. Да?.. Ну что?

Через несколько минут он вернулся и вновь уселся за стол с Карлом и Артом.

— Сегодня вечером у нее показ мод в Детройтском институте искусств. Я уже рассказывал вам о моем подручном Рики. Ему четырнадцать лет, он толковый мальчишка и разбирается в модах. Он все вытянул из нее, пока протирал ей стекла в машине. Он получил бакс.

— И больше ты ничего не заплатишь мальчишке? — удивился Арт.

— Это Келли ему дала за стекло. Я обещал Рики двадцатку. Она сказала ему, что вернется домой примерно в половине десятого. А мы подъедем туда к девяти и подождем, когда она выйдет из машины… Как только она перейдет дорогу и направится к дому, мы выскочим, схватим ее и втащим в «тахо».

— Нет, мы возьмем твою тачку, — возразил Карл.

— Знаешь, твоя просторнее.

— Но у тебя ведь есть багажник? — возразил Карл. — А «тахо» пусть постоит в гараже.

— А мы ее пристрелим? — поинтересовался Арт.

— Если вы считаете нужным, — отозвался Монтес. — Вы же профи.

— Ладно, заткнись, — огрызнулся Арт. — Она вырвется, бросится к своей тачке, и мы ее там пришьем.

— Она должна исчезнуть, — сказал Монтес. — Как будто уехала из города и никого не предупредила.

— Может быть, вывезти ее в лес?

— Я думал привезти ее сюда, — заявил Монтес. — А потом мы все вместе решим, что с ней делать. Знаете, можно надеть ей на голову пластиковый пакет и завязать потуже. Тогда мы обойдемся без крови.

— Черт, нет уж, лучше швырнуть ее в реку, — предложил Арт.

— У тебя есть лодка?

— Спихнуть с моста на Бель-Айл. А к ногам привязать кирпич.

— Ты убил хоть одного человека? За всю жизнь? — полюбопытствовал Карл.

— Думаешь, я стану с тобой откровенничать? — буркнул Монтес.

— По-моему, он неженка, каких мало, и ни разу в жизни не марал руки, — заключил Арт.

— Я тоже ему не верю, — присоединился к приятелю Карл. — Называет нас профи, а сам хочет остаться чистеньким. Надо же — «Наденьте ей на голову пластиковый пакет». Кино насмотрелся, а сам не хочет руки пачкать. — Карл перешел в атаку: — Почему же ты сам не придушил старика мешком из химчистки? Он спал, рядом никого не было. А то позавчера мы явились, а тут вечеринка!

— Я пытался до вас дозвониться, — принялся оправдываться Монтес. — Спроси у Конни.

— Вот пусть он сам и прикончит девушку, — сказал Арту Карл. — Раз он завалил дело и привел ее в дом.

— Если мы ее кокнем, — коротко ответил Арт, — пусть он с нами расплатится.

— Он и без того задолжал нам — за старика. — Карл обернулся к разделочному столу: — Ллойд, ты нас слышишь?

Ллойд повернул голову:

— Извините. Что вы сказали?

Монтес поглядел на Ллойда:

— Ты не слышишь, как эти типы издеваются надо мной?

— Я будерброды делаю, — пояснил Ллойд, закрывая мясо хлебом. — Приправы в холодильнике. На любой вкус — хрен, пикули, соус чили, кетчуп, майонез…

— А горчица у тебя есть? — полюбопытствовал Арт.

— Да, нескольких видов, желтая горчица, острая, сладкая. Какую хотите? — Ллойд кивнул Джерому, дав понять, что тому лучше покинуть кухню. Когда парнишка не сдвинулся с места, Ллойд добавил: — Ступай, им сейчас не до тебя.