Soulmates never die

— Ты у меня вроде как под кожей, чувак, и что с этим поделать? — очередное признание взрывает мозг, а Микки чертовски сложно оторваться.

У Йена взгляд как у побитой собаки, волосы искрят на солнце, отдают золотыми бликами. Микки чувствует себя грёбанным художником, узревшим саму красоту. Галлагер тянется сам, одновременно пытаясь сохранить расстояние, и Милкович знает, что тот придёт, что не сможет — это как вид мазохизма, извращённое удовольствие для его золотого мальчика.

— Как мне найти тебя? — кричит вдогонку Йен, и Микки ухмыляется сам себе.

— Посмотри вверх.

“Посмотри, блядь, на то, что ты со мной творишь,” — хочется добавить ему, но Милкович молчит.

Мир снова трещит по швам.

***

Микки честно ни на что не надеется, когда останавливает машину возле Йена.

Засранец улыбается так, что у Милковича что-то с треском ломается внутри и перестраивается заново, однако ощущение надвигающегося пиздеца не отпускает, только обостряется, но Микки шлёт его нахуй, собираясь взять по-максимуму, урвать всё, что дают, оставить внутри на будущее — и к чертям ту боль, что обязательно последует потом.

Губы Йена поверх его собственных — вот гарантия на воздух и настоящую жизнь.

Микки знает, что скоро снова придётся выживать.

***

— Я люблю тебя, — говорит Йен за секунду до.

Микки не верит ему, выкручивая руль.

Ёбаный Галлагер, чтоб его на дно, нахуй, к чертям и в ёбаный космос.

Милкович так заебался, кто бы знал.

Чужой вкус — вкус прощального поцелуя, чтоб его в преисподнюю — горчит на губах, оседает фантомной гнилой пылью, но воспоминания не сотрёшь, как чужой вкус.

Микки сплёвывает, матерясь сквозь зубы, и давит на газ.

***

Йен догоняет через день, ставит машину поперёк дороги и едва не вырывает дверь с водительской стороны, выцарапывая Микки с сидения и наматывая ткань на подрагивающие кулаки. Мир Микки снова скачет цветными пятнами, вспыхивает светомузыкой на сетчатке, но он упорно не зажмуривается, словно боится, что чёртов Галлагер снова исчезнет.

Тот нервно ухмыляется, укладывая тёплую ладонь на чужой затылок, притягивает ещё ближе, шепчет едва ли не в самые губы, копируя интонации и больной, одержимый взгляд:

— Ты у меня под кожей, чувак, и что мне с этим поделать?

Такой взгляд у психов, которым нечего терять, кроме души, и они дерутся до последнего вдоха, как бешеные псы.

Йен — его.

Микки готов зубами разрывать тех, кто посмеет что-то сказать или сделать его Галлагеру.

Йен готов вгрызаться в чужие глотки, если это будет необходимо.

Микки рывком сокращает оставшееся расстояние, целует отчаянно и зло, кусаясь и цепляясь за чужие плечи. Ему похуй, что они будут с этим делать, да пусть весь мир катится к чёртовой матери, пока Йен его так целует, пока он сам целует Йена, пусть хоть всё вокруг свихнётся — похуй.

Они разберутся позже.

========== Исак/Эвен. ==========

Комментарий к Исак/Эвен.

Прекрасные норвежские мальчики, вы спасли моё шипперское сердце и сделали 2016 чуточку лучше

***

У соулмейтов — одинаковые метки.

Эвен не понимает, когда он успел так влипнуть, так раствориться, так загнать под кожу.

Исак улыбается, глядя на него, и Эвен целует смеющиеся губы, не в силах противиться чужому обаянию.

— Я вижу тебя, — шепчет Исак, продолжая держать тёплыми руками за шею, легко запутывается пальцами в волосах, заставляя замереть. — Я вижу тебя самого и мне это нравится. Я люблю, когда ты счастлив.

Эвен ничего не может с собой поделать, крепче прижимая к себе.

***

— Как думаешь, — задумчиво спрашивает Исак, помешивая что-то в кипящей кастрюле, пока Эвен садится на стол, вытирая мокрые после душа волосы. — Существует хоть одна Вселенная, в которой мы не вместе?

Эвен замирает на мгновение, вглядываясь в чужое лицо, будто пытаясь прочесть там что-то, что не успел за миллион других возможностей, улыбается, а затем со всем спокойствием, на которое способен, отвечает:

— Практически наверняка.

Исак замирает на секунду, прекращая методичное помешивание, плечи напрягаются в тот же миг, и Эвен подходит, обнимая сзади, шепчет, не отнимая губ от шеи:

— Но я ничего не желаю о ней знать.

Исак улыбается, тут же расслабляясь и быстро целуя, а затем дует на ложку, прежде чем дать попробовать. Эвен смакует непривычный вкус, а потом требует добавки.

Исак выглядит настолько счастливым, что Эвен не сомневается: в этом он надолго застрял.

И даже если их метки не совпадут — к чёрту.

Это его Вселенная.

Он строит её так, как хочет.

***

— Ты когда-нибудь думал, что всё повернётся вот так? — шёпотом спрашивает Исак, глядя на него расширившимися до предела зрачками.

— Нет, — качает головой Эвен, прижимаясь своим лбом ко лбу Исака, обхватывает его лицо ладонями, поглаживая скулы подушечками больших пальцев. Исак тянется за прикосновением, быстро целует в ладонь, испуганно спрашивает:

— Готов?

Эвен улыбается, напоминая:

— Что бы ни случилось — я здесь. С тобой. Ты не одинок, я не одинок, мы не одни, правда?

— Ты не одинок, — шёпотом повторяет Исак, а затем дрожащими пальцами стягивает с запястья браслет, и у Эвена дыхание прерывается, когда он видит знак часов — такой же, как у него — и вспоминает, что ему говорил Исак когда-то, а затем снимает собственный браслет и отшвыривает его в сторону.

“Давай сыграем в игру.

Исак и Эвен.

Минута за минутой.”

Эвен проигрывает к чертям.

Он хочет вечность, очерчивая метку кончиками пальцев.

Исак не возражает, сцеловывая улыбку и морщинки в уголках любимых глаз.

========== Джексон/Стайлз. ==========

Комментарий к Джексон/Стайлз.

**WARNING!** это больно, сумбурно, непонятно и неожиданно.

таймлан проигнорирован к чертям собачьим, хэ забыт, боль — на поверхность.

выламывает и дробит, как и всегда; сама себя, как и обычно.

не вижу причин, но оно есть, и оно — здесь.

***

для атмосферы:

Bastille feat. Naughty Boy - No one’s here to sleep.

Стайлза слишком много.

Он барабанит длинными пальцами по столу, перебирается на кружку с эмблемой Бэтмена, любовно оглаживая жёлтый овал фона и чёткие мазки чёрной краски поверх него, перемещается на стопку конспектов и замирает в паре движений от телефона, не решаясь набрать давно выученый наизусть номер, поэтому возвращается к конспектам, бездумно перелистывая страницы, и замечает пару заметок, сделанных размашисто-аккуратным почерком.