Совершенная мечта
Шрифт:
А потом я чуть рот не открыла от удивления. Очевидно, Павел решил, что уделил достаточно внимания своей, в некотором роде, теще и снова придвинул к себе тарелку, где еще оставались несколько кусочков мясного рулета. Лицо Вероники слегка вытянулось. Такого явного игнора она не ожидала и, вероятно, даже никогда не наблюдала по отношению к себе.
— Дорогая, ты не передашь мне соль? — переведя на меня взгляд, спокойно попросил Пашка.
— Что? — изумленно уставилась я на него. Он действительно собирается есть? Сейчас? Куда подевались его идеальные манеры и галантность?
— Малышка, — пристально смотрел на меня Павел, — подай соль, пожалуйста.
Соль, так соль. Ухватила солонку, стоящую прямо в центре стола и протянула ее Пашке. Так уж и быть, передам. Непонятно только, зачем ему эта демонстрация. Сам что ли не мог взять?
Однако из моих рук он тоже не очень торопился забрать якобы нужную ему вещь. Сначала обхватил мои пальцы вместе с солонкой и легонько сжал, потом большим пальцем, едва касаясь, погладил мое запястье. От этого интимного прикосновения у меня перехватило дыхание, и по спине пробежали мурашки.
— Ох! — сдавленный шепот немедленно привел меня в чувство. Вероника, бледная как мел, таращилась на наши все еще сомкнутые руки. Я выдернула свою и хлопнула солонку на стол. На что моя мать так уставилась?
Невозмутимо подняв солонку, Павел потряс ею над своей тарелкой и бросил взгляд на онемевшую маман. Сейчас она вовсе не была идеальной красоткой. Побелевшие губы едва заметно дрожали. Что это с ней такое? Что такого необычного случилось за последние несколько секунд? Не могла же она в самом деле так отреагировать на то, что мужчина, на которого она уже заимела определенные планы, равнодушно предпочел продолжить ужин, нежели любоваться на распрекрасную нее?
— Ты! — обвиняюще ткнула мамуля в Пашку пальцем, глядя при этом почему-то на мою руку, — ты!
— Ваш зять, мадам, — насмешливо приподнял бровь Пашка. И только теперь до меня дошло, что такой непредсказуемой была реакция матери на брачный узор на моем запястье. А она-то откуда знает, что это не просто рисунок? Сейчас узорная вязь на моей руке выглядит как обычная татушка. Если не знать историю ее появления, вряд ли кто-то поймет, что это не так. А мамуля сразу догадалась.
Не успела она еще хоть слово сказать, как Апполинарий продолжил таким ледяным тоном, что у меня похолодело все внутри:
— Что, куколка, передумала со мной знакомиться? — голубые глаза, казалось, прожигали сникшую красотку насквозь. — Даже не попытаешься снова отбить мужчину у своей дочери?
Вероника продолжала молчать, как будто и не к ней обращались. Только как кролик на удава пялилась на Павла. Сейчас она не то, что сногсшибательно, а даже хорошенькой не выглядела.
— Что происходит? — не выдержала я. — Мама, в чем дело? Что с тобой?
Пашка спокойно нанизал кусочек рулета на вилку и отправил себе в рот.
— Мама! — да что ж такое? Возникло желание хорошенько ее встряхнуть, чтобы вывести из ступора. — Ты слышишь меня? Тебе плохо? С кем ты сюда пришла? Я думаю, сейчас тебе нужно домой. Тебя отвезти?
— Действительно, с кем ты сюда пришла,
Веридэ? — снова обратился к матери Павел. — И где сейчас твой муж? Шестой, вроде бы?Вероника и вовсе позеленела.
— Патрульный, — через силу просипела она, — патрульный Арринолисса.
— Ну надо же, — насмешливо приподнял бровь Павел, — какая сообразительность.
— В конце концов, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — звенящим от злости голосом рявкнула я.
Почти все посетители ресторана прекратили прием пищи и дружно повернулись в нашу сторону. Только тогда я опомнилась и уже тише спросила:
— Вы знакомы? — поочередно всмотрелась в своих, в некотором роде, собеседников. — И что это еще за патрульные такие? Ты полицейский? — уперлась сердитым взглядом в блондина.
Вероника как-то и вовсе сникла, а потом я чуть челюсть не уронила, потому что она прошептала:
— Мэй тэйли аллиор.
Апполинарий отрицательно покачал головой. Я в полном шоке таращилась на мать, а она — на Павла.
— Аллиор, — повторила она.
— Нет, — холодно ответил блондин, — она не уйдет.
Кто тут — она? По всему выходит, что речь идет обо мне. Что вообще за дурдом тут творится?
Вероника умоляюще сложила руки на груди и в очередной раз жалобно посмотрела на сурового мужчину.
— Нет, — сказал как отрезал он. — Твоя дочь должна знать правду. И притом уже давно.
Мама бросила на меня несмелый взгляд, потом снова перевела его на моего жениха. Пусть он и считает себя мужем, я с этим не согласна. Свадьбы у нас не было, значит, и брак не совсем настоящий.
— Давно вы меня нашли?
— Три года назад.
— Ты заберешь меня?
Я чуть зубами не заскрипела. Они меня не слышат или не видят? С кем я тут разговариваю? Я здесь, вероятно, вместо мебели? Резко отодвинула от себя чашку с нетронутым кофе и поднялась.
— Виктория, — Пашка наконец соизволил обратить на меня внимание, — присядь, пожалуйста.
— Зачем? — полюбопытствовала язвительно, — не хочу мешать вашей беседе.
Теперь и мать удостоила меня взглядом.
— Вика, девочка моя, — как-то устало произнесла она, — это не то, что ты думаешь.
— Ага, я так и поняла, что не то, — ведь ясно же, что они знают друг друга. Возможно, знакомство заочное, но все же… Неспроста же она интересуется, заберет ли ее Пашка? И что это за язык такой? Я всегда считала, что у Вероники в голове хватает места только на то, чтобы запомнить адреса, где проходят очередные распродажи и тому подобное, а тут иностранный язык. А может, она вообще не русская, как я всегда считала, а… а кто?
— Я понимаю, что виновата перед тобой, — Вероника на секунду запнулась, а потом уже увереннее продолжила, — очень виновата.
— Раньше ты так не считала, — невесело усмехнулась я. — Как ты там говорила, что если появляется Он, то уже ни о чем больше думать не можешь. О дочери в том числе. Ну, как-то так. Так кто тебе сейчас мешает? Ты уже положила глаз на очередного претендента, давай, продолжай соблазнять его.
— Не буду, — упрямо выпятила подбородок мать, — и ты прекрасно понимаешь, почему.