Совершенная мечта

Снова-здорово! Одни загадки кругом!

— А что, по-твоему, я должна понять? Что у тебя совесть неожиданно проснулась, или ты вдруг разучилась флиртовать?

— Он — твой муж, — изумленно глянула мама, как будто я глупость какую-то сморозила.

— И что с того? — в свою очередь удивилась я, — разве тебя останавливало когда-нибудь то, что заинтересовавший тебя мужчина состоит в браке?

— Только не тогда, когда он нашел свою избранную, — я проследила за тоскливым взглядом, направленным на изумрудно-серебряную вязь на моем запястье. — Тогда соблазнять бесполезно.

Я просто в шоке! Где-то в глубине души я примерно несколько секунд надеялась, что она и в самом деле повинилась, осознала, как меня обидела и исправилась. Но меня тут же макнули личиком в нечто весьма дурно пахнущее: ничего она не осознала и не раскаялась, просто не на того мужика напала. Поняла, что с Павлом у нее ничего не выйдет, вот и сдала назад, а я-то, дурочка, уши развесила.

Я часто заморгала, пытаясь не допустить, чтобы мои расстроенные чувства пролились слезами. Получилось не очень. И вот уже одна предательская капля, оставляя влажный след, скользнула по моей щеке.

Я быстро отвернулась от столика и молча направилась в туалетную комнату.

— Дорогая, — негромко окликнул Павел.

— Я сейчас, — приостановилась, не оглядываясь, так как лицо уже было мокрое от слез. Как же мне обидно! Будь она мне никто — другое дело, но она же моя мать! Как она может?

— Ты испортила нам ужин, Веридэ, — донесся из-за спины тихий сердитый голос, — и испортила настроение моей суженой. Прибить тебя мало.

Я, так и не обернувшись, пошла дальше.

Обидно. Пока я пересекала зал по направлению к коридору, ведущему к туалетной комнате, в голове билась одна только мысль: обидно. А почему? Будто бы от матери можно чего-либо другого ожидать. Для нее флиртовать, влюблять в себя мужчин, сводить их с ума — это и значит — жить. Мне это давным-давно известно. И все же… обидно!

Все, я не хочу больше с ней видеться, разговаривать, да просто здороваться, и то не хочу. Не хочу знать, с кем она и где бывает. Не хочу слышать об очередных победах на любовном фронте и быть в курсе, сколько мужиков она увела из семьи.

Но! Как нечаянно выяснилось, в ее жизни существуют некие тайны. Их я знать должна. Хотя бы те, что непосредственно касаются меня.

"Веридэ" — это обращение к женщине на неизвестном мне языке? Или, возможно, это имя моей матери? Я сейчас вообще ни в чем не уверена. Привычный мне мир рушился. Все понятное и известное с самого детства вдруг перестало быть таковым.

Черт! Я жила в мире, полном лжи и притворства, столько лет и даже не подозревала об этом!

Какое же, оказывается, неприятное ощущение, когда вдруг выясняется, что тебя выставили полной дурой на всеобщее обозрение… И не важно, что окружающие об этом ни сном ни духом, главное, что об этом знаю я.

И еще одна догадка тяжестью легла на грудь. Не давало мне покоя внезапное дело, которое возникло у папы, и его отъезд. И почему отец так рьяно настаивал на нашем с Павлом браке? Неужели они с моим женихом сговорились? А может, Пашка наплел моему родителю с три короба про любовь неземную, после того как его приглашения куда-нибудь сходить погулять я неизменно отвергала?

Павел злился, а пару раз мы даже неслабо поругались, что не мешало высокомерному блондину приглашать меня вновь и вновь, если мы вдруг случайно встречались в одной компании. Вероятно, уязвленное самолюбие заставляло его так поступать.

А потом и в брак обманом завлек. Да и еще все эти странности типа не снимающегося кольца, испарившегося браслета, меняющие свой цвет глаза, ну и еще кое-что по мелочи…

Но сегодня я узнаю все, что мне нужно знать! Вот только слегка приведу в порядок растрепанные чувства, проверю боевую раскраску и заставлю всех все мне рассказать!

В таком боевом настрое на всех парусах и свернула в коридор.

Ой! На всем ходу влепилась в чью-то твердую широкую грудь. От неожиданности чуть не свалилась. Наверное, так и случилось бы, если бы обладатель каменной груди, не обращая внимания на то, что я выбила у него из рук барсетку, отлетевшую метра на полтора, не поддержал меня за плечи.

— Извините, — скоренько выкрутилась из почти интимных объятий и метнулась за барсеткой. — Возьмите, — протянула сумку и только теперь подняла глаза на лицо мужчины. Ну и экземпляр!

Рост — метра два, не меньше. Фигура мощная, атлетическая. Красив той мрачной красотой, которая неизменно привлекает внимание женщин: волнистые черные с синим отливом волосы небрежно рассыпались по плечам, смуглое лицо с несколько тяжеловатым квадратным подбородком и черные пронзительные глаза.

— Еще раз извините, — скороговоркой протарахтела я, когда потрясающий брюнет взял из моей руки свою вещь.

Мужик в ответ только кивнул, ошарашенно уставившись на меня. Я скоренько отвернулась, чтобы очень уж откровенно не пялиться, и поспешила по своим делам.

Успела сделать всего несколько шагов, как позади меня раздался звук, заставивший похолодеть все внутри — низкое утробное рычание, как будто прямо за моей спиной находилась огромная сердитая собака, готовая к нападению.

Я замерла и, чуть дыша от страха, оглянулась назад. Никакой собаки! Только сбитый мной мужик так и стоял на том же месте, провожая меня напряженным взглядом.

И хоть из зала сюда доносилась с немного приглушенная музыка, почудиться мне не могло. Я отчетливо слышала это недовольное рычание, но хоть никаких животных тут и не наблюдалось.

Наконец брюнет отмер, медленно поднес к своему носу барсетку и шумно втянул воздух. Блин! Сумасшедший какой-то! Сумку свою нюхает!

Дальше — больше, мужик слегка подался в мою сторону и снова принюхался. Выразительные губы изогнулись в улыбке.

— Куда же ты так торопишься, лапушка? — пророкотал он.

Совсем охамел, что ли? Спрашивать у девушки, явно направляющейся в туалетную комнату, куда она спешит — верх неприличия. Поэтому только фыркнула возмущенно в ответ и рванула к месту назначения. И лишь когда дверь за мной была надежно закрыта, облегченно перевела дух.

С ума сойти, что за странный тип? Его взволновал непревзойденный аромат Шанель номер пять, грамульку которого я нанесла себе в зоне декольте? Или что он там вынюхивал? Но нахальный внутренний голос услужливо подсказывал, что никакие духи не интересовали загадочного темноволосого. Его заинтересовал совсем другой запах — мой.

* * *

Проинспектировав состояние своей внешности в огромном зеркале, занимающем всю стену за сверкающими чистотой и белизной умывальниками, убедилась, что все не так уж катастрофически плохо, как казалось. Слегка покрасневшие от слез глаза, даже тушь не потекла и не смазалась. Мах Рас1ог- это вещь! Особенно для чрезмерно впечатлительных барышень. Не думала, что я тоже к ним отношусь. Но все, хватит! Еще не хватало нюни распускать из-за проделок Вероники или как там ее — Веридэ?