Совершенная мгла

свои координаты с точностью до миллиметра.

Одни мысли ушли, но вместе с тем пришло негодование по поводу разлуки с

близкими людьми, а также высокой вероятности того, что я так и никого и не увижу из

них, и даже не смогу попрощаться. Честно ли это с моей стороны, что я вру абсолютно

всем? Наверное, нет, но выбора особого у меня не было, неведение могло защитить моих

близких, и это не оставляло мне выбора. Вместе с мыслями наступил страх, страх не за

мою жизнь, а за жизнь Дэниела, страх за то, что моя будущая жизнь будет так коротка, и

что я не успею им насладиться в полной мере, не успею создать с ним семью, познать

радости материнства и прожить полную событий счастливую человеческую жизнь.

Думала ли я о смерти? Да думала. Я представляла себе смерть и раньше, я

представляла смерть как уход души из тела в другой нереальный мир, но, как и все я не

знала, есть ли душа вообще, ведь как и каждому человеку, мне свойственно объяснять

самой себе необъяснимые вещи материальными терминами, такими как: душа – это мозг, а

думаем мы, потому что у нас инстинкты, мы животные на вершине пищевой цепи. Иногда

я думала, что я просто умру, и это значит конец не только материальной оболочки, но и

духовного начала, тогда я представляла смерть, то как темноту, то как другой мир, иногда

представляла рай и ад. Ведь смерть – это та загадка, которую решить не может никто. Но

теперь я представляла себе смерть, как огромное горе, горе от лишения прекрасного

чувства, чудесной жизни, близких людей и всех возможностей. Смерть, я думаю, это

значит уйти. А уйти для меня сейчас, было смерти подобно, ведь я, несмотря на все свои

неприятности и на неопределенность, была счастлива от того, что нашла любовь.

Я приехала домой примерно в девять вечера. Я и не заметила, как быстро прошло

время в Берлине, к тому времени я очень устала, и все о чем я могла думать – сладкий

поцелуй Дэна и здоровый сон.

Как только такси подъехало к дому Арнольда, на крыльце я увидела Дэна, рядом с

которым стоял Арнольд. Оба они были напряжены, Дэн хмурил брови.

Я вышла из такси и захлопнула дверь, машина отъехала.

У меня сердце забилось: «неужели Дэн знает, что я звонила маме, а вдруг ему эта

гадалка сказала о моем звонке, а вдруг из-за этого Ян знает, где мы и спешит сюда?». Я

сделала невинный вид и скромно сказала:

– Привет ребята! Как прошел день?

Арнольд улыбнулся, а Дэн еще больше нахмурил брови, скрутил губы и направился

ко мне.

– Как прошел день?! Ты серьезно? Леа, где ты была? Мы уже собирались ехать в

Берлин искать тебя!

– Но, ведь, ни так уж и поздно! И я… - Я хотела сказать, что просто потеряла счет

времени, но Арнольд перебил меня.

– Леа, Дэниел мне весь мозг вынес из-за твоего отсутствия. Ты ведь должна

понимать, что вечером, не зная языка, опасно гулять по улицам одной.

– Из-за этой ее привычки гулять по ночам одной мы сейчас здесь, Арнольд –

продекларировал Дэн, заходя в дом.

Дэн всем своим поведением дал мне понять, что сильно волновался. С одной

стороны мне это льстило, но с другой я так и не поняла, в чем я виновата. Я чувствовала

себя шестилетней девочкой, которая отчитывается перед папой за то, что поздно вернулась

от подружки.

Весь вечер Дэн хмурился.

Перед сном, я подошла к нему, присела рядом на диване, поцеловала в щеку и

сказала на ухо:

– Ну прости меня, я просто тратила твои деньги и не следила за временем, но я

обещаю, что в следующий раз я буду ходить по магазинам максимум минут пятнадцать.

Дэн улыбнулся, повернул голову и поцеловал меня.

– Ничего Леа, ты мое сокровище, потому я так переживал. Я не хотел тебя обидеть.

– Я знаю. – Я тоже поцеловала его.

– Ты должна выспаться, завтра мы вместе поедем к Вивьен.

– О Боже! Я совсем забыла со всеми этими покупками о самом главном, как вы

съездили к ней, что она сказала?

– В общем, толком ничего. Она сказала, что не может ничего увидеть, потому что

мое будущее туманно. Я рассказал ей о тебе. Вивьен сказала, что видит тебя рядом, видит

и не может разобрать мое будущее из-за тебя.

– Из-за меня, но почему?

– Я задал ей тот же вопрос, на что она ответила: «потому что она сейчас человек,

она и сама не знает ничего о себе».

– Но, но что все это значит?

– Я не знаю Леа, Вивьен предложила приехать вместе с тобой, сказала, что

посмотрит тебя и возможно картина прояснится?

– Ну, это не такие уж плохие новости. – Улыбнулась я. – Хорошо, что твоя Вивьен

не предсказала нам скорую смерть или там болезнь, к примеру. А что она про Яна

рассказала.

– Будущее бессмертных ей видеть тяжело, Вивьен знает Яна, однако, она не видит

его действий. Она думает, что Ян и сам не понимает своих мыслей, а потому не принимает

никаких решений.

– То есть, он не знает где мы, а потому не знает что делать?

– Я не знаю Леа, возможно. Точно могу сказать только одно - доверять мы можем

только самим себе.

– Почему ты это говоришь?

– Потому что я чувствую опасность.

Когда я поднялась к себе в комнату, несмотря на свою измотанность и желание

поскорее уснуть, я обдумывала каждое слово, которое рассказал мне Дэниел, я ему верила

на сто процентов, он долго жил, и если он так боялся за меня сегодня вечером, если он

признался мне, что чувствует опасность, я ни на минуту не сомневаюсь, что эти опасения

обоснованы.

Я лежала и смотрела на белые стены комнаты, смотрела на шкаф, на свои руки.

Мне хотелось, чтобы Дэн был рядом, но я подозревала, что он вышел поохотиться, так как

слышала, как Арнольд позвал его на улицу.