Совершенно несекретно

— Да кто нас туда возьмёт, шутишь? В Новочеркасский ЦУМ с улицы не попасть, — не верит своему счастью Соня. — Вот в Казлоедовку товароведом меня распределили — туда и поеду.

Она ещё не знает, что вчера вечером я уже уладил этот вопрос через Виктора Семёновича. И с работой для Сони, и с практикой летом для Катьки. Последняя, кстати, сразу мне поверила и теперь сидит и гордо, как победительница, поглядывает на сестрицу.

Ну раз тут девушку почти спас, пора ехать во Дворец Съездов — спасать страну.

Зал заседаний палат Верховного Совета в Кремле. За трибуной — Нишанов. Выглядит он не ахти. Все эти события в Ферганской области его изрядно потрепали, да и сам он сейчас — по сути, «хромая утка», как говорят американцы.

Я сижу рядом с чем-то взбудораженным Ельциным. Тот специально оставил для меня место.

— Слышал, вашего Вепрева хотят поставить на комитет по сельскому хозяйству? — шепчет Борис Николаевич мне на ухо. — Он же там отличился в прошлом году перед Мишей…

— Вепрев — толковый мужик, — отвечаю. — Дело точно не завалит. Я — только за.

— Ну, ну… ладно. Давай послушаем чего нам тут…

Нишанов, сидя за столом в президиуме — а чего стоять-то лишний раз, — огласил повестку заседания. Первым делом нам предстояло избрать двух его заместителей. Конечно, все кандидатуры уже заранее подобраны, согласованы и пролоббированы, но без заминок не обошлось. Обязали, чтобы один из замов обязательно был женщиной — мол, мало у нас женщин на высоких постах.

Выставили кандидатуру: ткачиха из Житомира. Как по мне — туповатая бабёнка. Ни ума, ни особой самостоятельности. Что ни спроси — либо тупит, либо произносит общие фразы. А ведь это — будущая замена Нишанова, если что случится!

Думаете, избрали сразу? Да щас! Один из депутатов, тот что сидит рядом со мной как раз, быстро предложил альтернативные выборы, мол, негоже нам… Нишанов растерялся и попытался возразить, упирая на то, что всё согласовано. Но его стали перебивать выкриками с мест. И почти все поддерживали моего соседа — Ельцина.

Короче, пятерых кандидатов сразу выдвинули. Правда, двое взяли самоотвод, так что осталось трое. Две женщины — одна с дальнего востока, вторая — эта не слишком способная ткачиха. С небольшим перевесом первоначальная кандидатура выиграла голосование, и председатель облегченно выдохнул. А зря. Тут же встал депутат Игитян из Еревана и потребовал… чтобы Нишанов немедленно ехал домой, решать проблемы с турками-месхетинцами!

— Вот мое предложение: Вам немедленно вылететь в Узбекистан!

— Садитесь… Я нахожусь здесь по вашей воле — вы меня избрали. И должен провести это заседание для того, чтобы, сформировав наши руководящие органы, избрать заместителей председателя и сформировать комиссии. И потом… я выполняю свой долг!

А Нишанов явно психует. Но держит себя в руках. Молодец, мужик.

Стали выбирать председателей комиссий. Неожиданно возник корейский вопрос!

— На Съезд народных депутатов от граждан корейской национальности избрано четыре депутата. Однако сегодня в Советском Союзе проживают и лица корейской национальности, не имеющие гражданства. Как вы смотрите на это? И что можете сказать о возможности создания новых национально-территориальных образований для них? — взял слово один из депутатов.

— Во! Друг твой ведь кореец! Давай у нас, в Свердловской области, автономию создадим, — хохочет Борис Николаевич, пихая меня локтём в бок.

Народ оборачивается, косится, но не одергивает.

Ельцин сейчас в авторитете, ему можно и пошутить. А я… А про меня, хрен знает, что думают. Может, свой, может, чужой. Мне, если честно, глубоко всё равно. Я-то знаю: этому Совету долго не жить. Всё это — балаган перед распадом страны.

Из раздумий меня вывел очередной панибратский тычок в бок от Ельцина и его громкое на ползала:

— Штыба у нас из национального округа как раз! Давайте его изберём!

Глава 30

Что? Чта? Чты??? — мелькало у меня в голове.

— Я от республики депутат, а не от округа! — возражаю на автомате.

— Ну, тогда ладно, — смеётся Ельцин и заседание катится дальше по намеченному пути.

Ишь ты, без меня женить меня вздумали! А я сам, признаться, тоже косячу — сижу, не слушаю. Думаю о своем. Но такое впечатление, что вся эта законотворческая возня интересна здесь абсолютно всем, кроме меня. Остальные с горящими глазами дискутируют, позволяя себе выкрики с места.

Нишанов это терпит. А по мне — зря. Я бы всех построил: хочешь выступить — поднимайся, представься, и только потом гавкай. Не на базаре же сидим.

Хотя вот Давид Кугультинов, депутат из Элисты, представился…

— Почему такая автономная республика, как Татария, в которой около четырёх миллионов населения и бюджет больше, чем у некоторых союзных… Почему Башкирия тоже не может быть союзной? Почему мы в конце списка даже здесь?

Аплодисменты. Сдержанные, но есть.

— Меня многие знают, — продолжает он. — Для меня литовцы — братья, ведь я много лет сидел в тюрьме с представителями этой республики. Знаю, какой прекрасный, душевный народ литовцы и латыши. Да все народы достойны уважения. Но когда речь заходит о выборах — автономные республики всегда в самом хвосте. Я предлагаю председателем комиссии выбрать Туфана Миннуллина — замечательного татарского писателя и честного человека…

Вот писателя можно избрать. Депутата этого не жалко. Да и ему, похоже, не жалко своё время терять на этой должности. Я, кстати, не читал его произведений. Мне интересно другое — где этот калмык сидел в тюрьме и за что? За подрыв экономической мощи тоталитарного режима? Склад, что ли, ограбил?

— У вас в Норильске сидел, — словно угадав мои мысли, шепнул сосед справа — Ельцин. — За контрреволюцию… Сейчас такой статьи уже нет. А я застал… Статья 58–10.

Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений.

— Ну, Даву зря, конечно, посадили — всего-то заступился в стихах за калмыков, когда тех выселяли, — пояснил так же шепотом другой мой сосед — тот, что слева.

Этот седой старикан революцию точно застал, а стало быть, и контрреволюцию.

Наконец, собрание закончилось. В перерыве перед совместным заседанием обеих палат Ельцин мимоходом сообщил мне, что его будут двигать в комитет по архитектуре.

— Я проголосую, чё, — обещаю я.

— Да не больно-то и хотелось… Морока одна, — отмахивается Борис Николаевич.

Тем не менее, его избрали главой комитета по строительству и архитектуре. Как и моего земляка Вепрева — поставили во главе аграрного. Кстати, в этот самый комитет по сельскому хозяйству записалось аж двести рыл. Половина, наверное, даже не знает, с какого конца держать лопату. Но жаждут влиять.

— … комитет по делам женщин, охраны семьи, материнства и детства. Предлагается товарищ Матвиенко Валентина Ивановна, ныне — заместитель председателя исполкома Ленинградского городского Совета народных депутатов, — вещает дальше ведущий.