Совершенно секретно: БНД
Шрифт:
Список «слов-целей» для распознания речи
Сотрудники Отдела II рассматривают свои технические трюки как святыню. Чтобы защитить ее, им подходят любые средства. В случае необходимости они прибегают к «вынужденной лжи» и дезинформации. Так они со всей серьезностью утверждают, что в радиотехнической разведке и разведке средствами связи ни одна спецслужба мира не располагает компьютером для распознания речи и голоса, который сам на основе введенных ключевых слов дает приказ на запись определенных разговоров. Контр-адмирал Герхард Гюллих, который до весны 1996 года занимал один из руководящих постов в БНД, всегда в своих интервью использовал выражение «пылесос в эфире», ссылаясь на банки данных слов. Но Гюллих ошибался, утверждают сегодня в Пуллахе, банки данных слов есть мол только для прочтения факсов, телексов и компьютерной передачи данных, но не для телефонных бесед. Якобы только факсы, телексы и электронная почта могут прочесываться компьютерами с банками данных слов-целей только по комбинациям букв или цифр (например, в номерах заказов). Удивительно: американское АНБ еще в 50-х годах ввело в строй свой первый
Возможно, БНД стоило бы более разумно перераспределить однажды свои деньги и понаблюдать за адвокатом Рольфом Шалленом из Дюссельдорфа. Специалист по законодательству о медицинских страховых кассах сначала использовал свой компьютер, которому можно диктовать, лишь в качестве замены своей секретарши на время ее отпуска. А теперь Шаллен и его коллега Франк Михельс регулярно диктуют целые письма своему компьютеру с системой распознания речи. Очень популярно электронное распознание речи и у медиков и лаборантов. Полная программа для использования в ПК стоит у IBM или Dragon Systems чуть меньше 3000 марок. Программа IBM Voice Type Simply Speaking с аксессуарами и микрофоном — даже всего 2000 марок. Через нее можно не только управлять основной функцией эксплуатируемой системы, но и всеми дополнительными функциями. По адресу в «Интернете»можно узнать все подробности о распознании речи. IBM использует в рекламе этого продукта лозунг: «Вместо надоедливого печатания — просто диктуйте!» Вольфганг Карбштайн, шеф отдела по системам распознания языка в IBM Германии хочет сделать распознание речи компьютерами привлекательным и для отдельных пользователей в немецких бюро. Журнал «DM» в июньском номере 1997 года пишет о гражданских программах по распознанию речи: «Smart Word 2.5 хоть и содержит в памяти постоянный набор из всего 10 тысяч основных слов, может быть перенастроен на требуемый вокабуляр из словаря объемом в 120 тысяч слов.» В этих программах, которые, как можно предположить, намного хуже тех, что использует БНД, квота ошибок весьма невелика. «С помощью сложных статистических методов компьютер анализирует вероятность возможных идентифицируемых комбинаций слов. Программное обеспечение при этом не полагается только на одну комбинацию при идентификации слов, а содержит много альтернативных формулировок. Так в тесте журнала «DM», к примеру, из распознанного сначала немецкого предложения «Das Haus rennt» («Дом бежит») получилось в течение секунды куда более логичное «Das Haus brennt» («Дом горит»). И не только это. Даже акустические совпадения вроде омонимов — так языковеды называют одинаково звучащие слова с различным значением — благодаря многоступенчатому процессу анализа обычно правильно идентифицируются.» И самый новый телефон «Телекома» «Speech AB» оснащен этим. Вершиной этого аппарата, который стоит 369 марок, является возможность управлять голосом им и встроенным автоответчиком с помощью заранее введенных команд. В июньском (1997) номере журнала о телекоммуникационной технике «Коннект» на стр. 75 так пишется о распознавании языка мобильными телефонами: «Как обычно, в системах распознавания речи системы первого поколения понимали лишь речь своего собственного владельца. Современные телефоны понимают речь, независимо от того, кто именно говорит.» Никто не может всерьез поверить в то, что такое развитие технологии прошло незамеченным мимо БНД.
Но в отделе технической разведки прилагают все усилия к тому, чтобы выставить Службу перед общественностью технически отсталой. В области международных телефонных переговоров там якобы все еще работают по «китайскому методу», то есть около 50 сотрудников посменно занимаются только подслушиванием чужих телефонов. (Для сравнения: в Швейцарии спецслужба использует в этих целях 35 профессиональных «слухачей», которые за год обходятся в 5 миллионов швейцарских франков.) Бедняги, по-видимому, не читают специальных журналов. Иначе они не упустили бы сообщение о том, что исследовательский центр фирмы «Филипс» в Ахене уже с 1995 года любому заинтересовавшемуся новичку круглые сутки за телефонным номером 0241–604020 представляет компьютер для распознания языка, чьи способности уже давно никто не может опровергнуть. Машину «Филипса» нельзя сбить с толку разговорной речью с жаргонными словечками, с диалектами она тоже справляется.
«Филипс» и «Сименс» являются пионерами электронного распознавания речи. «Сименс», например, разработал новую программу диктовки для медиков. Пока доктор говорит, компьютер уже пишет. («Слушающие» программы — это, например, Speechprocessing у «Philips» за 7000 марок, Dragon Dictate 2.2. за 1885 марок, Voicetype 3.02 от IBM за 1500 марок, Smartword 2.5 от Dragon Dictate за 299 марок и Voice Type — Simply Speaking всего за 199 марок).
Конечно, и сейчас, как и прежде, каждый записанный БНД разговор в конечном счете будет слушать человек — в реальном масштабе времени. Масштабное подслушивание телефонных разговоров требует поэтому много времени и интенсивной работы персонала. Это ограничивает любопытство БНД. Чтобы ежедневно прослушивать хотя бы половину всех международных переговоров в Германии, для БНД в каждой смене должны работать около 30 тысяч «слухачей». Но компьютеры по распознаванию речи проводят предварительный отбор. 50 работающих «по китайскому методу» сотрудников в Пуллахе должны в этом случае слушать лишь те отобранные пленки, в которых встречаются интересующие БНД т. н. «слова-цели»,
т. е. ключевые слова из мира наркоторговли, контрабанды оружием и элементами оружия массового поражения или терроризма. Словарь «слов-целей» этой программы БНД, понятное дело, держится в секрете и «в случае необходимости» дополняется. Не только тот, кто в разговоре использует слово «Калашников», может быть уверен, что компьютер стартует автоматическую запись. Гораздо важнее слова, известные только узкому кругу лиц, вроде «мостазафин» (иранская организация, занимающаяся закупками оружия для этой исламской страны), «солнцевская» (российская мафиозная группировка, занимающаяся торговлей наркотиками), «бойцы» (бывшие российские фронтовики-«афганцы»), или «сунь е он» (китайская мафиозная «триада»). Это только немногие слова из современного списка БНД. Кроме стандартно запрограммированных слов из банка данных БНД, вроде «Стингер», «амфетамин», «СУ-27» там есть и новые, которые помогают при определении опасностей и могут наводить разведчиков на след.Такое развитие выглядит проблематичным, в первую очередь, для журналистов. Почти все большие газеты, а также радио и телевидение располагают сетью иностранных корреспондентов. В ходе их острых расследований они, несомненно, упоминают в телефонных разговорах те слова, за которыми охотится БНД, и которые активируют компьютер. Журналисты таким образом становятся жертвами сбора сведений в список спецслужб. Если корреспондент за границей занимается вопросами расследования дел о торговле оружием, наркотиками или отмывке денег, то он не сможет избежать использования ключевых для БНД слов. Тогда редакционной тайны больше уже просто не существует.
При надзоре за телефонными переговорами БНД сотрудничает с «Телекомом» и другими телефонными компаниями. Можно предположить, что им за это платят, как это делается и в других странах. О приватизированном британском «Телекоме», в частности, известно, что он получает 10 миллионов фунтов стерлингов от правительства за запись и контроль телефонных разговоров. Специалист по разведке англичанин Стивен Доррил называет это «выгодным делом».
Шпионаж в сети
Когда в начале 80-х годов немцам предстояла перепись населения, это взволновало умы. Многие боялись, что перепись станет первым шагом к тотальному контролю и надзору за людьми, как это описал в своем романе «1984» английский писатель Джордж Оруэлл. С того времени перепись населения существует лишь в виде пыльных папок в архивах Федерального министерства статистики. И волнение вскоре прошло, хотя еще никогда граждане не были столь «прозрачны», как нынче. Руководитель отдела II Федерального ведомства по безопасности в сфере информационной техники д-р Генрих Керстен отмечал: «Джордж Оруэлл был полностью прав. Он ошибся только в дате. Правильнее было бы указать 1994 год. Его вышедший в 1949 году роман «1984» оказался почти пророческим.»
«Больше конкуренции», «Доступ к более дешевой связи», «Монополия ликвидируется» — такими и подобными заголовками радовали читателей газеты, когда 1 августа 1996 года в силу вступил новый закон о телекоммуникациях. Этот закон отменил монополию «Телекома» на телефонные услуги и монополию на сети, что вызвало восторг многих сторонников свободного рынка. Но на этом фоне проявились пассажи, которые возникают лишь в самом конце текста. Если теорема Пифагора состоит из 24 слов, закон Архимеда из 67, Десять заповедей из 179, американская Декларация независимости из 300, а лишь один параграф 19 немецкого закона о подоходном налоге охватывает 1862 слова, то закон о телекоммуникациях гораздо больше, и при этом его почти не читают. Согласно закона Федеральная разведывательная служба может запрашивать данные о клиентах у фирм, предлагающих свои сетевые услуги (абзац 3, пар. 90). Тот, чьи данные были взяты таким образом, не имеет при этом права, даже постфактум, быть проинформированным о таком мероприятии (абзац 5, пар. 90). Этот же закон ограничил тайну переписки и телефонных разговоров, установленную статьей 10 немецкой конституции (абзац 5, пар. 91).
Газета «Дитмаршер Ландесцайтунг» так прокомментировала это в августе 1996 года: «Незаметно в Германии все растет Большой брат. Новый закон о телекоммуникациях, как его представляет правящая коалиция в Бонне, превращает статью 10 Основного закона в фарс. Чуть ли не каждое ведомство получает право совать свой нос в телефонные разговоры и личные данные каждого гражданина так, что никто этого не замечает. Но кто контролирует самих контролеров? Также и это требование предусмотрено статьей 10 на тот случай, если телефонные разговоры будут подсушивать. Но по новому закону для операции по подслушиванию вовсе не нужно даже разрешение со стороны судьи.»
Запоминаются и передаются все данные абонентов, как имя, номер мобильного телефона, активированные опции GSM, вроде возможности передачи факсов и электронной почты, номера, по которым звонили, зашифрованные копии паролей на карточках SIM, и определенные самим абонентом PIN. Сами сотрудники сетей D-1, D-2 или E-Plus не имеют доступа к таким данным. К ним добавляются сведения, в какой телефонной будке находился абонент, и данные о всех зарегистрированных в сети «хэнди», которые могут быть таким образом идентифицированы на основе индивидуального международного идентификационного номера владельца мобильного телефона — IMEI (International Mobile Equipment Identifier). Каждая «мобилка» имеет три статуса: белый (все в порядке), серый (под наблюдением) и черный (украден, будет отключен от сети).
И без того БНД уже с декабря 1994 года имеет право подслушивать и записывать телефонные беседы с заграницей, чтобы передавать полиции и юстиции возможные подозрения по поводу сделок с наркотиками, оружием, подделкой денег и терроризма. В отличие от других форм контроля за телефонными переговорами техническая разведка БНД в своих операциях не ограничена лишь уже существующими подозрениями, то есть, подслушиваются не только целенаправленно преступники или подозреваемые. Любой, кто говорит по телефону с заграницей, сначала попадает в сети подслушивания.