Совершенное безумие!

Ай да я. Ай да дура в квадрате. Ни телефона, ни ключей от машины, ни денег… Нужно было вернуться за сумкой, но мне совершенно не хотелось вновь отправляться в душный зал и лавировать между пьяными гостями, параллельно спасаясь от пластического хирурга с его жадными до моей пятой точки ручонками.

Дверь позади меня распахнулась, и мое одиночество нарушил тот самый Василий, от которого я так старательно пыталась сбежать.

– Мария, а я тебя везде ищу.

Я удивленно отметила, что язык у него не заплетался. Почти. Хотя бокал из рук, насколько я помню, он весь вечер не выпускал. Но вот на «ты» мы вроде так и не перешли. Или, может, поглаживания попы автоматически переводят на более близкий уровень общения?

Он приземлился на ступеньку рядом со мной и достал сигарету.

– Что ты тут одна делаешь? – закурил Степашин и приобнял меня за плечи.

Я поморщилась.

– Воздухом дышу. Мне уже пора домой.

Я его даже не отшила, но думаю, что ледяной тон моего голоса о многом сказал. От негодования мой ухажер аж выронил свою никотиновую палочку. Она скатилась по ступенькам и потухла, упав прямо в лужу. Васе было совсем не до этого. Еще бы. Его добыча уходила из рук. Он стиснул меня в своих объятиях еще сильнее.

– Мне тоже пора. Так поедем ко мне?

Он наклонился к моей шее и начал засасывать тонкую кожу. Я попыталась вырваться. Но куда там! Плечистый врач был донельзя силен.

– Вася, перестань! – взвизгнула я, чтобы хотя бы девичьим криком отрезвить настойчивого кавалера. – Пусти!

Он неохотно оторвался от меня. Удивленно моргнул.

– В чем дело? Я думал, ты сама этого хочешь.

Я собралась ему ответить, но вдруг осеклась. Он вроде как задал правильный вопрос. Мне было необходимо понять, почему я его сейчас отшила.

После развода моя жизнь была увлекательной: приятные свидания, симпатичные мужчины, страстные любовники… Я не вела учет, но их было немало. Классные парни сменяли друг друга, не давая мне даже соскучиться по мужскому вниманию. Сексуальная диета никогда не длилась больше месяца. Отношений я не заводила, предпочитая кавалеров не более чем на несколько ночей. Чаще всего, удовлетворившись очередным воздыхателем, я обрывала наше общение. Я не искала постоянства и твердой рукой вычеркивала из жизни тех, кто хотел большего. И меня все это действительно устраивало!

Василий Степашин был мужчиной вполне в моем вкусе: высокий, мускулистый, лет сорока, с густой шевелюрой светлых волос. Я заводила его весь вечер, томно прижимаясь к нему, пока мы танцевали. Кидала ему зачем-то крайне многообещающие взгляды. Но почему же тогда сейчас я отказываюсь даже от мысли о ночи с ним? Ведь до этого взаимная симпатия и желание весело провести время были для меня вполне весомым аргументом «за»…

– Что вы здесь делаете? – услышала я Сироткина за спиной.

И мне резко захотелось убежать.

«Ты просто много выпила, – успокаивал меня внутренний голос. – Ну не влюбилась же…»

Я вспомнила рубиновый браслет его супруги. Проклятый алкоголь усилил и без того разбушевавшиеся эмоции.

– Мы курим, – уверенно ответил Василий, даже не обратив внимания на отсутствие сигареты в своей руке.

– Я вам не помешаю? – Сироткин присел рядом со мной, с другой от Степашина стороны.

Я нервно сглотнула. Справа Вася, слева Ваня. Соперничество повисло в прохладном и сыром воздухе. Я почувствовала свою беспомощность перед напором, с которым они негласно решили за меня пободаться. И это было так типично. Так по-мужски! Одна из форм внутривидовой борьбы за существование, которую нам в ярких красках описывала учительница биологии в старшей школе, была как раз про конкуренцию за самку.

И вот ведь что забавно. Насколько подсказывала мне интуиция, Василий был не до такой степени проницателен, чтобы заметить электрическое поле между мной и его другом. Воевать за меня не имело никакого смысла, так как официального соперника у него не было! Опять же, где-то поблизости маячила фигура мадам Сироткиной, что, в свою очередь, снимало с именинника необходимость сражаться за другую женщину. Она у него уже была.

Парадокс ситуации заключался еще и в том, что каждый из мужчин наивно полагал, будто имеет на меня какие-никакие права. Один из-за вчерашнего секс-марафона, другой – из-за совместно проведенного вечера.

– Не помешаете, – я осознанно продолжила линию общения на «вы», начатую в мраморном туалете «Петергофа», чем ощутимо раздраконила Ивана. – Как вам банкет? Вы попробовали торт? Он просто божественен! Гости, по-моему, остались очень довольны.

– Торт? Да… Действительно вкусный, – рассеянно ответил лишь на один из нескольких вопросов Иван и задумчиво замолчал, рассматривая отражение фонарей в луже.

Обернувшись к Василию и гораздо более дружелюбно, чем в нашем общении тет-а-тет, я спросила, понравился ли ему юбилей. Я, как могла, попыталась создать крайне непринужденную и нейтральную беседу, в которую все были бы одинаково вовлечены. Но когда Степашин начал отвечать, я неожиданно его перебила, резко хлопнув себя по карманам пальто, а затем и по лбу. Ни дать ни взять – актриса!

– Блииин! Моя сумочка, телефон, ключи! – я артистично изобразила панику, лишь бы прервать наше странное словесное танго втроем. – Ох! Как я домой-то попаду?

– Ты, наверное, ее в ресторане забыла. Давай вернемся, пока он еще открыт, – Вася сделал очередную попытку завоевать мое расположение и продемонстрировать свою заинтересованность.

Идти с ним очень не хотелось, но сумка с ключами мне и правда была нужна. Я замешкалась. Видя это, Иван оживился и включился в негласный бой за меня.

– Маша, вы столько сделали для организации этого вечера! Я просто обязан проследить, чтобы вы добрались до дома в целости и сохранности. Сейчас я позвоню Вале, она еще внутри. Пусть поищет вашу сумочку. Как она выглядит?

– Спасибо! Пусть посмотрит, если ее не затруднит, – я изобразила эдакую благодарную простушку. – Стеганый кожаный клатч черного цвета на цепочке, украшенный маленькими шипами-заклепками.

Ваня уже звонил жене. Свою речь он начал с ласкового обращения и добавил, что мы втроем сидим на террасе. Она на удивление спокойно отнеслась к просьбе. Я ничем сегодня не выдала нас перед гостями, да еще и большую часть вечера провела с Васей. Самое смешное, что я отчетливо поняла: комедия с телефонным звонком была устроена и для Степашина.

Пять минут спустя я заполучила свой бесценный и любимый аксессуар, а вместе с ним ключи и телефон. На террасе собралась компания близких родственников и друзей, которые все никак не могли наговориться и распрощаться друг с другом. Я внезапно оказалась в эпицентре внимания, поскольку мою сумочку искали сразу несколько человек. А когда все уже оделись и вышли на свежий воздух, то продолжили нахваливать меня за безупречно организованный юбилей. Я старалась быть очень милой, понимая, что они – это мои возможные будущие клиенты, которых много никогда не бывает. Но внутри почему-то было очень тяжело.