Совершенство там, где любовь

– Это просто невыносимо, Адам! – закричала Делла. – Он нас ограбил, а мы ничего не можем сделать!

Все уставились на погрызенную банкноту.

– Еще было серебро и золото, – медленно проговорил Чарлз. – Эллис убежден, что Ингрэм его где-то припрятал. Но вот где? Хотя, может, он его уже потратил.

– Не думаю, – возразила Эннис и посмотрела на Адама. – Вы помните, милорд, как Вудхаус вдруг заговорил загадками? Помните про утопленное сокровище, которое надо искать в небесах и на дне? Если допустить, что Старбек – это небеса, то и дно это тоже находится в Старбеке. [1]

1

Star – звезда, beck – ручей (англ.).

– Утопленное сокровище, – повторил Эдвард. – Может, где-то в подвале, как думаешь, Лефой?

Чарлз мотнул головой.

– Мы там все обыскали, несколько раз.

– Утопленное, а не спрятанное, – заметил Адам. Он посмотрел на Эннис. – Я видел в саду пруд.

– Минеральный источник, – подтвердила Эннис. – Тут их много.

– Ну и дали же мы маху с Эллисом! – расстроено проговорил Чарлз. – Ингрэм прячет деньги в доме, золото – в пруду, а мы ничего не обнаружили!

– Ничего, найдем! – со смехом сказала Эннис. Адам потянулся.

– Поищем утром. – Он взглянул на часы. – Уже скоро светать начнет.

– Нам остается только заманить сюда Ингрэма и схватить с поличным, – сказала Эннис. – Но как это сделать, ума не приложу.

Глаза Адама загорелись.

– У меня есть план.

Два дня спустя, приехав снова в Старбек, Эннис и Делла сидели ночью в беседке. Дело в том, что этой ночью Адам намеревался осуществить свой план.

– Я начинаю уже жалеть, что мы сюда пришли, – пожаловалась Делла. – Правы были Адам и Чарлз, когда говорили, что нам лучше побыть в доме. Кто может поручиться, что Ингрэм придет? А мы проторчим тут всю ночь, замерзнем, проголодаемся, и все зря! Можем, пойдем в дом?

– Я не пойду, – буркнула Эннис.

– Ой, смотри, свет! Вон там кто-то идет по дорожке…

Эннис и Делла затаили дыхание. Человек приблизился к огораживавшей сад стене и поставил фонарь на камень у пруда. Послышались тихий лязг цепи и всплеск.

– Это он! – прошептала Делла, вцепившись в руку Эннис. – Я не верила, а он пришел!

– Адам говорил, что он придет, – шепотом ответила Эннис. – Он был уверен, что, если Ингрэму намекнуть, что в Старбеке найдена банкнота, он непременно явится за остальным. Чарлз ему и намекнул, а он – доверенный человек Ингрэма.

– Смотри!

За стеной сада вспыхнул свет.

– Они идут!

Внезапно все вокруг ожило, казалось, сам воздух задрожал от грохота барабана, дикого, угрожающего.

Человек в саду поднял голову, стремительно, точно загнанный в ловушку зверь, вскочил на ноги и дернулся в сторону калитки, единственного выхода из сада. Он опоздал. В сад хлынули черные фигуры в масках, высоко подняв над головами пылающие факелы. А барабан продолжал грохотать.

Послышался топот копыт, толпа расступилась, барабан умолк. Величественный гнедой конь, неспешно ступая, приблизился. Предводитель бунтовщиков негромко произнес:

– Я же говорил, что мы придем за тобой, Ингрэм.

Сэмюэль Ингрэм хотел выпрямиться, и в то же мгновение две темные фигуры приблизились к нему и застыли рядом. Они не касались его, да это было излишним: Ингрэм испуганно замер на месте.

– Чего ж ты не достаешь свои деньги? – вкрадчиво спросил предводитель. – Давай, вытаскивай их из пруда.

Ингрэм упал на колени и стал лихорадочно тянуть цепь, не отрывая глаз от конских копыт. Никто не двинулся, чтобы помочь ему.

Наконец Ингрэм вытянул ведро и бросил на траву промокший мешок.

– Открой, – приказал предводитель. Ингрэм принялся суетливо развязывать мешок, несколько монет упали на траву, блеснули в свете факелов и скрылись под темной кучей, высыпавшейся из перевернутого мешка.

На мгновение воцарилась абсолютная тишина, а затем раздался пронзительный, полный отчаяния крик Ингрэма. Сильно запахло серой.

– Ну что ж ты, бери свои деньги, Ингрэм, – проговорил предводитель, разворачивая коня. Ингрэм шарахнулся в сторону от копыт. – Забирай свою добычу и уходи. Трать эти денежки, не стесняйся, Ингрэм! Чего их беречь, эти награбленные деньги! Бери их, и чтоб духу твоего не было в наших краях, иначе смотри…

Ингрэм рассовал по карманам блестящие монеты и, пугливо озираясь, потрусил к калитке. Толпа расступилась перед ним, никто даже не попытался его задержать.

У калитки Ингрэм оглянулся и исчез в ночи. Прошли долгие пять секунд, и люди с криками, под грохот барабана кинулись следом за ним. Шум затих где-то вдали. В саду остались лишь двое. Один из них с веселым смехом сдернул маску. Делла выскочила из беседки и бросилась в объятья Чарлза Лефоя.

Эннис постояла, а потом несмело подошла к другому всаднику. Тот несколько мгновений смотрел на нее блестевшими в прорезях маски глазами, а потом быстро нагнулся и, подхватив ее, как когда-то, посадил в седло.

Эннис повернулась к нему лицом.

– Адам, – проговорила она, почти касаясь губами его губ, – поклянись мне, что это не ты был предводителем бунтовщиков, что сегодня это было единственный раз.

– А сама ты как думаешь? – спросил он с усмешкой.

Глава тринадцатая

– Это был мешок из-под пороха, – рассказывал Чарлз той же ночью, когда они снова собрались в гостиной. – Ингрэму просто не повезло.

– Я не очень разбираюсь в химии, – сказал Адам, – но, по-моему, порох в соединении с серой плюс вода подействовали разлагающе на серебро…

– … кроме монет, которые были на самом верху, – закончил Эдвард.

– Бедный мистер Ингрэм, – подхватила Эннис. – Все его богатство изгрызено мышами или испорчено.

– А вы уверены, что он убежал? – спросила Делла. – Как он мне ни противен, не хотелось бы услышать, что его разорвали на куски.

– С ним все в порядке, – сухо проговорил Адам. – Мы тщательно отбирали людей и дали им четкие указания.

– И что теперь с ним будет? – поинтересовалась Эннис. – Его будут судить?

Чарлз кивнул.

– Думаю, да. У нас достаточно улик – банкнота и монеты. У страховых компаний наверняка возникнут вопросы, а Адмиралтейство возможно, поищет судно, отвечающее описанию “Северного принца”. Но даже если Ингрэму удастся избежать суда, ему все равно конец. Думаю, он уедет за границу.

– Наверняка, – кивнул головой Эдвард. – Он же стал всеобщим посмешищем, у хэррогейтского общества надолго хватит тем для разговоров.

– Это было очень унизительно для него, правда? – проговорила Эннис. – Признаюсь, мне как-то неловко смотреть на человека в таком жалком положении.