Советская республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил

Они ее разрешат, товарищи! В этом мы, с огромным большинством из вас, глубоко убеждены. В конечном итоге они эту задачу разрешат! Но лишь в меру того, как эту задачу властвующие теперь классы будут разрешать, они сумеют создать и армию, вполне отвечающую их природе, – армию могущественную, поскольку могущественно будет новое коммунистическое хозяйство.

Сейчас же из добровольцев рабочих и крестьян мы создаем только вспомогательный орган, который должен до создания подлинной армии социалистической республики выполнять элементарнейшие функции обороны внешней и внутренней, – слабый орган, – это знаете вы, как и я, знают это и наши враги. Это орган слабый не по отношению к нашим внутренним классовым врагам, которые жалки, безыдейны, бездарны и бессильны, которые не опасны, которых разбивали везде и всюду импровизированные отряды рабочих и матросов без военных руководителей, – нет, если эта армия слишком слаба, то лишь по отношению к могущественным внешним врагам, которые пользуются огромной централизованной машиной для массовых убийств и истреблений. Против них нам необходима другая армия, – армия не импровизированная, армия, созданная не для переходного момента, армия, построенная, насколько это возможно при данном состоянии страны, на принципах военного искусства и, стало быть, при посредстве специалистов. Те самые отряды, которые состояли из героических рабочих и находились под командой импровизированных полководцев, которые совершали геройские подвиги в борьбе против калединских, корниловских, дутовских и иных банд, – эти отряды сами на опыте убедились, что их принцип организации несостоятелен перед сколько-нибудь организованной военной силой, построенной на принципах военного искусства. Это ныне прекрасно понимает каждый сознательный рабочий, и в этом понимании сознательных рабочих, революционных крестьян и красноармейцев мы почерпаем психологическую опору для того, чтобы приступить к созданию армии, в которую мы вовлекаем также и все то, что есть жизнеспособного в составе старого командного состава, ибо и тут имеются элементы, которые идут на эту работу заодно с нами. И это отнюдь не худшие элементы, как поймете и вы все, это – те, которые не считают возможным предательски выжидать, пока нынешний режим падет, на что, разумеется, известная часть имущих классов и широкая часть интеллигенции рассчитывает. Да, они не считают возможным предательски выжидать этого, сидя по всем своим саботажническим щелям. Это те элементы, которые говорят, что они далеко не согласны с политикой, проводимой теперь, но они считают обязательным для себя, как для солдат, прилагать свои силы к формированию армии, которая не может не отвечать духу советского режима.

Для того, чтобы перейти от режима добровольческого к режиму обязательному, милиционному, т.-е. к обязательной воинской повинности, сведенной к необходимому минимуму, для этого нужен военно-административный аппарат, аппарат учета наличного состава сил, которые должны быть подведены под состояние военнообязанных. Такого аппарата у нас еще нет. Старый аппарат разрушен вместе со всеми аппаратами бюрократии, новый создается только теперь, в виде волостных, уездных, губернских и окружных военных комиссариатов, которые формируются соответственными советами на местах и включают, как сказано, в свой состав трехчленную коллегию – из одного военного руководителя и двух комиссаров. Они должны держать на учете все население соответственного возраста, они призваны быть тем аппаратом, который будет военнообязанное население подвергать необходимому учету, призывать, формировать, мобилизовать; наконец, они же, – эти местные комиссариаты, – будут непосредственно распоряжаться силами местного назначения, т.-е. за вычетом полевых сил, которые будут состоять в непосредственном распоряжении центральной военной власти.

Декрет о местном военном управлении утвержден Советом Народных Комиссаров и в настоящее время проводится в жизнь. Это есть необходимая предпосылка какой бы то ни было организационной планомерной работы по формированию армии.

Далее, задача состоит в том, чтобы не только извлекать командный состав из старого командного корпуса, но и сейчас, немедленно, теперь же, формировать новый командный состав из тех элементов, которые выходят из классов, стоящих в настоящее время у власти – из рабочих, матросов, солдат, имеющих известный минимум общеобразовательной подготовки и уже обнаруживших боевой темперамент, свои боевые способности и на фронте против немцев, и в гражданской войне. Необходимо, чтобы они получили возможность пройти нужную военную подготовку.

В военных школах республики сейчас их еще очень мало – пока только около 2.000 такого рода новых завтрашних командиров проходят элементы военной науки. Мы постараемся увеличить их число.

Для перехода к милиционной системе, к системе обязательной воинской повинности, нам необходимо сейчас же, до того, как весь аппарат страны позволит нам создать могущественную армию, ввести обязательное обучение военному делу в тех очагах, где сосредоточены трудящиеся массы. И мы предлагаем вашему вниманию сегодня декрет огромного принципиального значения: об обязательном обучении военному делу рабочих и не эксплуатирующих чужого труда крестьян.

Прежде всего, по поводу самого заголовка, так сказать, «титула» этого декрета, который может вызвать некоторые принципиальные возражения.

Мы не говорим о всеобщем обязательном краткосрочном обучении военному делу всех граждан. Мы ставим это дело на классовые основы и указываем это в самом заголовке нашего декрета. Почему? Потому что армия, которую мы формируем, должна, как я уже сказал, соответствовать природе советского режима, потому что мы живем в условиях диктатуры рабочего класса и связанных с ним низов крестьянства. Это есть основной факт нашего режима. Мы не живем в условиях режима формальной демократии, всеобщего избирательного права, которое в период революционных классовых столкновений может, в лучшем случае, сделать перекличку народонаселения, причем, после этой переклички, главную роль будет играть все же соотношение материальных классовых сил. Формальная демократия, если бы она явилась в первый период революции, в лице Учредительного Собрания, могла бы, в лучшем случае, сыграть роль такого рода предварительной переклички. Но решающее слово произнесло бы фактическое столкновение классовых сил. Это могут не понимать только жалкие доктринеры мещанства. Для тех, кто понимает внутреннюю динамику революции, с ее обостренной борьбой классов, совершенно ясно, что через какие бы формальные недостройки, через какие бы демократические коридоры революционный режим ни проходил, он неизбежно должен закончиться открытой диктатурой того или другого класса – либо буржуазии, либо пролетариата. Он закончился у нас диктатурой рабочего класса и крестьянской бедноты. Армия, которая должна быть боеспособной, которая должна создать обороноспособность страны, не может не отвечать, по всей своей структуре, по всему своему составу, по своей идеологии, – природе этих классов. Эта армия не может не быть классовой армией.

Это я говорю не только с точки зрения политической, она, разумеется, имеет не последнее значение для советского режима. Раз рабочий класс взял в свои руки власть, так он, очевидно, должен создать свою армию, свой вооруженный орган, который его вполне обеспечивал бы от опасностей. Но и с точки зрения чисто военной, с точки зрения обороноспособности страны при условии советского режима, есть одна только возможность: построить армию на классовых началах.

До тех пор, пока этот режим не будет сменен режимом коммунистическим, когда привилегированный класс закончит свое привилегированное существование, и когда в этой области будет введена общая повинность всех граждан защищать коммунистическую республику против всяких опасностей извне, – до этого армия может иметь только классовый характер.

Говорят, что этим самым мы возлагаем на рабочий класс всю тяготу, всю ношу военной обороны, освобождая от этого буржуазию. Разумеется, формально это так, хотя мы надеемся, что Советская власть примет все меры к тому, чтобы возложить на буржуазию ту часть бремени по обороне страны, ту часть работы, которая не даст буржуазии возможности вооружиться против рабочего класса. По существу дело сводится к тому, что в эту переходную историческую эпоху пролетариат делает из государственной власти и ее военного аппарата свою классовую монополию. Это есть факт, который мы утверждаем и провозглашаем.

До тех пор, пока пролетариат не отучил имущие классы от надежды и попыток, стремлений и заговоров в сторону возвращения себе государственной власти, до тех пор, пока буржуазия не растворилась в коммунистическом режиме страны, до тех пор властвующий трудящийся класс должен обязательно, – и он это сделает, – превратить оружие в свою классовую монополию, в средство своей обороны против внутренних и внешних врагов, – потому что, как мы это видим и на Западе, и на Востоке, в России внутренние враги в минуту опасности для страны подают руку внешним врагам. Вот почему мы вводим обязательное обучение военному делу для рабочих и не эксплуатирующих чужого труда крестьян.

Декрет по вопросу об обязательном обучении, который предлагается вам, – при чем утверждения вашего мы с нетерпением ждем, ибо это даст нам возможность приступить сейчас же к важнейшей части работы по формированию армии, – этот декрет имеет огромное принципиальное значение.

Прежде всего, он на новых основаниях восстановляет принцип обязательности и тем самым помогает нам преодолеть принцип добровольчества, который мы приняли для короткого переходного периода и который мы ликвидируем тем скорее, чем полнее мы справимся со всеми остальными задачами нашей народной жизни. Этот декрет установит, если вы его одобрите, обязанность для граждан тех классов, которые держат в своих руках власть, платить государству и советскому режиму самую большую плату, – платить своей кровью, своей жизнью. Это вы должны утвердить и тем восстановить обязательное состояние военнообязанных в возрасте от 18 до 40 лет.

Тот, кто проходит известную школу военного искусства, кто признается достаточно здоровым, чтобы отдать государству 8 недель в году по 12 часов в неделю, т.-е. 96 часов в течение первого года и известное количество часов при повторных призывах, тот, тем самым, обязан по призыву Советской власти встать под боевые знамена для отражения внешних врагов. Это есть основная мысль данного декрета, который вы приглашаетесь утвердить. Мы здесь не создаем еще стройной системы милиции, – до этого далеко; мы берем лишь рабочих и крестьян в тех естественных трудовых очагах, в которых они находятся: на заводах, фабриках, в мастерских, в экономиях, в деревнях; объединяем их через советские военные комиссариаты и подвергаем их в этих естественных объединениях военной выучке в ее самых элементарных основах по общей программе, утвержденной для всей страны Народным Комиссариатом по военным делам. Это есть основная мысль данного декрета. Если вы ее утвердите, то это значит, что завтра же мы отдадим приказ по всей стране о том, чтобы советы, с своей стороны, на местах, через свои военные комиссариаты, фабрично-заводские комитеты приступили к этой работе. Это значит, что вы, как ЦИК СРС и КД, всеми своими идейными силами, авторитетом и организационными связями поддержите нас в этой колоссальной работе. Только таким путем мы сможем претворить в ближайшем будущем в Красную Армию, как временное образование, подлинно боеспособные поколения рабочего класса и крестьянства до тех пор, пока эти классы не преобразовали всего уклада страны.

Наряду с этим, я предлагаю на ваше утверждение декрет о порядке замещения должностей в рабоче-крестьянской армии. [207] Этот декрет введен нами уже практически в жизнь путем нашего ведомственного распоряжения, разумеется, только потому, что мы не могли обходиться без всякого в этом смысле руководящего положения. Сейчас от вас зависит, и мы на это надеемся, утвердить его вашим авторитетом, вашей законодательной властью для того, чтобы мы с тем большей силой могли проводить его в жизнь. Дело сводится к тому, чтобы создать для рабоче-крестьянской Красной Армии командный состав, который подбирался и группировался бы советскими организациями, как таковыми. Если перевести это на язык обычной нашей терминологии, то это значит, что по отношению к Красной Армии мы чрезвычайно ограничиваем и во многих отношениях сводим на нет выборное начало.

207

Декрет о порядке замещения должностей в Красной Армии – был утвержден в том же заседании ВЦИК 22 апреля 1918 г. По этому декрету должность командира отделения замещается по усмотрению ротного командира. Для назначения взводных командиров местными военными комиссариатами составляются списки кандидатов из числа лиц, зарекомендовавших себя мужеством и умением управлять в боевой обстановке или получивших специальную подготовку. По этим спискам командиры отдельных частей совместно с военкоматами допускают кандидатов к исполнению обязанностей взводных командиров. В походе и в бою все командные должности замещаются по назначению. Командиры отдельных частей и бригад назначаются из кандидатского списка Наркомвоена, начальники дивизий и выше – Наркомвоеном с согласия Высшего Военного Совета, с доведением до сведения Совета Народных Комиссаров.