Советский оккультизм. Тайны НКВД и КГБ

А отпускать грехи, равно как и исповедовать, прекрасно умели в НКВД (ГПУ, КГБ — названия менялись, но суть оставалась прежней). Покаяние в случае «смертных» грехов вело не к прощению, а к немедленной смерти — либо медленной, в ГУЛАГе. Причиной же всякого «грехопадения» неизменно объявлялись «козни агентов империализма», завербовавших не стойкого человека.

Настоящая шпиономания в широких масштабах началась в тридцатых годах, когда все поголовно подсудимые на политических судебных процессах оказывались работающими на иностранную разведку, от которой получали чудовищные задания (вспомним фильм Абуладзе «Покаяние»).

Итак, Враг (дьявол-искуситель) был найден. Ему противостоял Великий и Мудрый Вождь и его «священнослужители — партия.

В райкомы, горкомы, обкомы шли, как когда-то в храм, со всеми бедами, жалобами, просьбами. Там искали справедливость, каялись в грехах обыденных, и жутко боялись вдруг стать «отлученными». А самая высшая инстанция — «лично к товарищу Сталину!»

И нужно сказать, что деяния товарища Сталина в такого рода случаях бывали совершенно неисповедимы — ничем не хуже самого всевышнего. Вождь очень любил играть с людьми, он упивался своей властью, иногда творил даже «чудо». Но чаще всего — вслед за лицемерными словами о помощи следовала скорая и беспощадная расправа.

Очень распространенными в сталинские времена стали слова «борьба» и «битва». Они, по сути, явились специфичным компонентом всей сталинско — коммунистической религии.

Понятия эти встречались в самых неожиданных словосочетаниях. Например — «борьба за качество». С кем и зачем нужно было бороться — таким вопросом в те времена никто не задавался. Или, еще например — «битва за урожай». Битв, видимо, с природой, но на деле оказывалось — с бесхозяйственностью и нелепыми директивами партии. Важен был не смысл слов — важно активизирующее, настраивающее на стремление к успеху эмоциональное воздействие.

Можно было бы то же самое выразить коротким революционным кличем: «Даешь!» Но Сталин во всем любил видеть борьбу, ведущую к победе.

Были и другие «культовые» словечки: «бить», «ударить». Например, «ударить по халатности и безответственности» (вспомним девиз Остапа Бендера: «ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству»).

Существовали и своего рода заклинания. «Будь готов — всегда готов!». Этот девиз юных пионеров весьма характерен. К чему нужно быть «всегда готовым», не уточнялось, потому как и без того всем было понятно: строить светлое будущее, служить трудовому народу, Советской Отчизне… ну, и непременно кому-нибудь «лично», само собой разумеется.

Такая априорность звучит и в родившемся уже значительно позже лозунге: «если партия скажет: «надо!» — комсомол отвечает: «есть!». Если вдуматься, что за этим стояло… уж конечно же, не эйфорический энтузиазм Павла Корчагина!

Товарищ Сталин — не шаман

Вообще-то есть данные, что Сталин некоторое время проявлял определенную суеверность. Это, видимо, было обусловлено его происхождением и воспитанием. Так, современный знаток оккультизма Тулин-Шапиро сообщает любопытную деталь из жизни «вождя народов». Сталин дарил на память гостям и знакомым только одну свою растиражированную фотографию, на которой он — вполоборота, сощурившись — раскуривает трубку. Почему же он остановился именно на этом своем изображении? Все объясняется тем, что оно не годилось для энвольтования (магической операции по нанесению вреда путем протыкания иглой изображения или восковой фигурки), и глаза — самое уязвимое в магическом смысле место у человека — на том снимке прикрыты.

Автор рекомендует всеми, кого хоть сколько-нибудь интересует тематика данной работы, непременно ознакомиться с действительно фундаментальным исследованием А. И. Первушина (Первушин А. Оккультные тайны НКВД и СС. — СПб. Издательский Дом "Нева"; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1999). Там, в частности, автор сообщает: «…О том, как процедура энвольтования осуществляется на практике, Сталин знал не понаслышке. В 1920 году будущий основатель науки гелиобиологии, А. Чижевский стал свидетелем попытки энергетического воздействия на центр власти. Тогда в одном из домов на окраине Петрограда встретились несколько сильнейших экстрасенсов. Они начали совершать с изображениями Ленина, Троцкого и Сталина процедуру энвольтования. Чекистов предупредили о собрании, и «органы отнеслись к магическому обряду настолько серьезно, что расстреляли всех участников действа на месте, даже без допроса, не говоря уж о суде и следствии».

Есть и другие свидетельства проявления оккультных наклонностей вождя. Так, он проявлял определенный интерес к средневековой мистике. В частности, штудировал книгу Анатоля Франса «Диалоги под розой», и, судя по многочисленным пометкам, чтиво ему очень нравилось. Он читал о душе, флюидах, эфире и прочих не соответствующих материализму вещах. Примечательно, что фразу о тайном солнцепоклонничестве Наполеона Сталин выделил особо, обведя ее кругом.

Известно также, что вождь периодически обращался к человеку феноменальных способностей, экстрасенсу В. Г. Мессингу.

Паранормальное духовное развития Мессинга началось у него в одиннадцатилетнем возрасте. Он жил в то время со своими родителями в тогда еще принадлежащем России городе Гура Кальвария близ Варшавы., испытывая все возрастающую тягу к дальним странствиям, и однажды с восемнадцатью копейками в кармане он удрал из дома, что бы на поезде добраться до Берлина. За отсутствием денег он забрался в полупустом вагоне под сидение и сразу же уснул. «Естественно, у меня не было билета, и меня сразу же обнаружил кондуктор. «Молодой человек, — его голос я слышу еще и сегодня, — ваш билет?». Нервно и напряженно я протянул ему клочок бумаги, который я оторвал от какой-то старой газеты. Наши взгляды встретились. Со всей силой я желал, чтобы он принял этот клочок бумаги за билет. Кондуктор взял его, нерешительно повертел в руках. Я собрался со всеми силами — и навязал ему мою волю. Он прокомпостировал клочок газетной бумаги. Потом вернул мне «билет» и спросил: «Почему ты залез под сидение, если у тебя есть билет? Вставай, через два часа — Берлин». «Это был первый триумф моей силы внушения», — писал Мессинг позднее в своих воспоминаниях. Приехав в Берлин, он работал сначала курьером в еврейском квартале, затем в знаменитом Винтергартене, где изображал факира. Тогда ему пошло на пользу его умение обезболивать свое тело: он не выказывал боли, когда огромные гвозди втыкали ему в грудь. Он выступал и в роли «чудо-детектива», когда находил у публики спрятанные драгоценности и другие предметы.

Из воспоминаний Вольфа Мессинга

Белорусский город Гомель. Во время театрального представления, идущего с большим аншлагом, на сцене внезапно появляются двое военных в зеленой форме и объявляют удивленной публике, что представление закончено. Затем уводят звезду вечера — телепата Вольфа Мессинга, садятся с ним в стоящий наготове автомобиль и уезжают неизвестно куда. Идет 1940 год. Это время, когда было обычным явлением, что люди арестовывались органами милиции и госбезопасности и навсегда исчезали без суда и следствия. «Что с моим чемоданом и счетом за гостиницу?» — спрашивает Мессинг у военных. «Чемодан больше не понадобиться, счет уже оплачен», — отвечали ему.

«Мы куда-то приехали, — рассказывал Мессинг позже, — Меня привели в какое-то помещение. Казалось, что это была гостиница. Через некоторое время меня ввели в другую комнату. Вошел мужчина с усами.»

Неожиданно парапсихолог оказывается перед Иосифом Сталиным. Сталин хочет узнать от него, что сейчас делается в Польше, и какие планы преследует правительство этой страны. Потом он спрашивает его о некоторых влиятельных друзьях Мессинга. Их у Мессинга огромное множество, потому что он не просто «сверхчувствующий человек», а знаменитый медиум, который объездил весь свет и паранормальные способности которого тестировали такие величины, как Альберт Эйнштейн, Махатма Ганди и Зигмунд Фрейд. К его друзьям относятся также многие члены польского правительства и умерший маршал Пилсудский. После этой первой встречи эти два столь разных человека встречаются еще много раз. Сталин знает о способности Мессинга проецировать свои мысли в мозг другого человека, чтобы контролировать собственные мысли того или затуманивать его разум. Он хочет видеть доказательства этого и приказывает Мессингу осуществить «психическую» кражу в банке — получить 100 000 рублей в одном московском банке, где его никто не знает.

«Я подошел к кассиру и подал ему пустой лист бумаги, вырванный из школьной тетради, — рассказывает Мессинг, — Потом я открыл портфель и положил его у окошка». Духовно он дает кассиру задание выплатить ему эту огромную сумму. Кассир изучает внимательно пустой лист бумаги, как будто бы это было платежное поручение, открывает сейф, берет 100 тысяч рублей и отдает клиенту. Мессинг убедительно доказал, какими сильными телепатическими способностями он обладает, и отдает деньги кассиру назад. Тот изумленно смотрит сначала на него, потом на купюры, затем на пустой лист бумаги — и получает сердечный приступ. Сталин восхищен и предлагает следующий, более интересный эксперимент. Мессинга проводят для этого в помещение важного правительственного учреждения. Три различные группы охраны получают приказ ни при каких обстоятельствах не допустить, чтобы Мессинг покинул помещение и здание. «Я выполнил поручение без труда, — рассказывал Мессинг. — но когда я вышел на улицу, я не мог не поддаться искушению, чтобы не повернуться и не помахать рукой правительственному служащему высокого ранга, который из окна верхнего этажа смотрел вниз».

В подлинности этих событий не стоит сомневаться — они были напечатаны в отрывке из автобиографии Мессинга «О самом себе» в советском журнале «Наука и религия».

Но этим и исчерпывается информация относительно оккультных увлечений вождя. Зато, как совершенно справедливо отмечает в своем талантливом исследовании А. И. Первушин, «…Наоборот, вырисовывается картина медленного (но верного) вытеснения эзотериков со всех постов с их последующим физическим уничтожением».

Разгром оккультной оппозиции

И в 1938 году И. В. Сталин поставил в истории советского оккультизма жирную точку. Поставил со всей, столь ему свойственной, основательностью — ибо нет никакой информации, что кто-то всерьез занимался оккультными науками в военные и послевоенные годы. Автор полностью согласен здесь с мнением А. И. Первушина: «Те или иные сообщения, появляющиеся иногда под громкими заголовками на страницах сегодняшних газет, оказываются на поверку либо откровенной мистификацией с целью увеличения тиража, либо перепевом старых мифов на новый лад».

Примерно с конца 30-х годов сталинские спецслужбы оказались искренне убеждены в том, что в стране действуют не только агенты империалистических разведок, скрытые оппозиционеры и недобитые белогвардейцы, но и враждебно настроенные к советской власти маги — оккультисты. Временами перипетии этой полумифической борьбы выплескивались на страницы прессы. Так, в середине 1928 года в газетах «Ленинградская правда» и «Красная звезда» появились сообщения, что чекистами была раскрыта Великая ложа «Астрея» во главе с 70-летним «черным оккультистом» Георгием Оттоновичем Мебесом. Начатое расследование, как утверждала газета, вскоре показало, что в Ленинграде действовали «вполне серьезные масонские ложи с несколькими десятками членов, с магистрами и мастерами, с посвящением, клятвами, подписанными кровью, уставом, заграничной перепиской и членскими взносами». Указывалось, что Мебес был предшественником на посту гроссмейстера Астромова (Кириченко), выпускника иезуитского колледжа в Италии, гипнотизера, кавалергарда, который в последнее время служил фининспектором одного из ленинградских районов. Совместными усилиями им удалось создать целую сеть действующих в подполье лож — в частности «Золотой колос», «Цветущая акация», «Кубический камень» и др. Параллельно существовали ордена мартинистов, розенкрейцеров (во главе с А. Гошерон-Делафосом) и др. В числе посвященных, сообщала печать, были «старуха Нестерова, имевшая гипнотическое воздействие на женщин членов лож»; Гредингер — дворянин, лицеист, «пролезший в члены партии» помощник прокурора, состоявший членом Ордена розенкрейцеров и утверждавший, что он был жрецом в египетском храме и любовником Екатерины Великой; Наумов, научный сотрудник Артиллерийского музея, клептоман, стихотворец: покойный директор императорских театров Теляковский, имевший мистическое имя Сераух, известная балерина Кякшт; кинорежиссер барон Остен-Дризен; Клочков, преподаватель военно-морского училища, а также «всяческие учителя, артисты, инженеры, гадалки, зубные врачи, домохозяйки, последователи Канта, вычищенные из партии, и прочие».