Современная повесть ГДР

Но там он сразу же выпрямился, поднял голову и принялся обозревать свои владения с таким видом, как будто никуда не отлучался.

Глава двадцать вторая МИЛЕНА В ПТИЧЬЕМ ГНЕЗДЕ

Дойдя до ворот, Добриэль вдруг обнаружил, что собаки нет рядом.

— Каспер! — позвал он. — Я жду.

На самом деле он не ждал ни секунды, а тут же бросился обратно и нашел Каспера спокойно возлежащим на том месте, где он его оставил.

— Что это значит? — напустился Добриэль на собаку. — Ты отказываешься идти?

— Отказываюсь, — ответил пес.

— А если я тебе прикажу? — спросил Добриэль.

— Ничего не изменится, — спокойно ответил Каспер. — Потому как то, что вы задумали, одна сплошная глупость.

И уперся передними лапами в булыжник. Теперь его никакой силой с места не сдвинешь.

Добриэль понимал, что и у собаки могут быть свои резоны и что есть черта, которую лучше не переступать. Поэтому он прекратил уговоры. Ведь Каспер любил его и ради него решился проникнуть в Гадкий Сад. С другой стороны, ведь и косточки приносил псу из города не кто иной, как он, Добриэль.

Так почему же пес не хотел следовать за хозяином?

Пока Добриэль выстраивал в голове эти безупречные с точки зрения логики соображения, над его головой зазвучала песня. Голос был чистое серебро, а слова такие, что заполнили собою небо и землю.

Вот они, эти слова:

Кто-то сидит в птичьем гнезде, А сад зеленеет, цветет и дышит. И старая песня звучит везде: Пусть тот, кто надо, ее услышит. Лишь мужество, риск и тяжкий труд На нашем пути преграды снесут. Кто-то сидит в птичьем гнезде, А тот, кто ищет, пусть ищет везде.

Добриэль не поверил собственным ушам.

— Ты слышишь, Каспер? — спросил он вне себя от волнения.

— Если я вас не слушаюсь, это еще не значит, что я оглох. Ясное дело, слышал.

— Голос доносится из птичьего гнезда! — опять воскликнул Добриэль.

— Ясно, а то откуда же? — подтвердил Каспер.

— И похоже, что поет Милена, — волновался все больше Добриэль.

Тут Каспер зевнул.

— Разве ты не сказал, что устроил Георга в птичьем гнезде? — принялся за пса Добриэль.

— Ну почему вы меня спрашиваете, когда сами все знаете? — раздраженно рявкнул пес.

— Значит, это Георг поет голосом Милены? — не отставал Добриэль.

— Вы уже почти взяли след, — сказал Каспер.

— Значит, поет не Милена? — в отчаянии воскликнул Добриэль.

— А теперь вновь его потеряли, — констатировал Каспер. — Пес из вас вышел бы никудышный.

— Загадки мне загадываешь, тварь ты этакая? — возмутился Добриэль. — Так я их сейчас все разом решу. Если в гнезде поет Георг и в то же время я слышу, что это поет Милена, значит, Георг и Милена — одно и то же лицо. Может, я и величайший дурак, когда-либо живший под солнцем, но не думай, будто я хотя бы секунду сомневался, чей голос только что пел эту песню!

— Зачем тогда приставать к бедному псу с вопросами? — устало отбрехнулся Каспер.

— Чтобы растянуть эту мысль во времени, — ответил Добриэль. — Столько счастья за один краткий миг разорвало бы мне сердце.

И он с достоинством удалился.

Но уже через несколько шагов перешел на рысцу. А потом припустил во весь дух, как безумный, одним прыжком перемахнул через край гнезда и всем телом рухнул на лежавшую там Милену. Он обнял ее и покрыл все ее тело бесчисленными поцелуями, встретив столь же бурный прием.

Потом они долго сидели, держа друг друга в объятиях, и не спеша беседовали.

— Это правда, что именно ты справилась с осами? — спросил Добриэль.

— А то бы они тебя прикончили, — сказала Милена.

— Зато тебя и в самом деле чуть не прикончили, — возразил Добриэль. — Сама видишь, насколько я был прав, когда старался оградить тебя от опасности.

— Но я не хотела тебя покинуть, — сказала Милена.

А Добриэль возразил:

— С твоей стороны это было глупостью, упрямством и своеволием. Так сильно ты меня любила?

— Так сильно я тебя люблю, — ответила Милена.

Тут они опять принялись целоваться. Этот эпизод мы можем опустить. Но потом Добриэль вновь обрел дар речи и стал рассказывать:

— Подумай только, Садовый Бог тоже вернулся.

— Как здорово! — откликнулась Милена.

— И все стало замечательно, как было всегда, — сказал Добриэль.

— Не как всегда, — возразила Милена. — Потому что я хочу остаться твоим другом, хотя я и стала вновь твоей возлюбленной.

— Правильно, — сразу согласился Добриэль. — Ты будешь и то и другое одновременно.

— Может быть, все же не совсем одновременно, — предложила Милена. — Давай сделаем так: днем я буду твоим другом, а остальное время — девушкой и возлюбленной.

— Клянусь небом, — воскликнул Добриэль, — все стало еще лучше, чем было!

Глава двадцать третья ПРАЗДНИК ВО ФРАНЦУЗСКОМ ПАРКЕ

Вечером в Боговом Саду состоялся большой праздник. Он был посвящен достославным событиям в жизни его обитателей и завершился танцевальным представлением во Французском Парке. Для участия в нем пригласили труппу Землероек — прославленных исполнительниц «цветочных» ролей. Землеройки вообще прирожденные танцовщицы.

Кого только не было на этом празднике!

Во-первых, присутствовал, естественно, Садовый Бог. Ведь его резиденция всегда находилась во Французском Парке. Собственно говоря, праздник и устроили-то именно во Французском Парке главным образом, чтобы иметь право написать на афише: «В присутствии высочайших особ».

На плече Садового Бога, как всегда, сидела Мухоловка.

Но и кроме них в празднике приняли участие буквально все мало-мальски значительные обитатели сада. Даже Веретеница явилась собственной персоной. Она сразу заняла своим телом два ряда стульев, но потом под бурю возмущенных возгласов перебралась под сиденья. Там она никому не мешала и не без удовольствия выглядывала из-под первого ряда.

Последними на праздник явились Добриэль и Милена с Каспером. Каспер нес в пасти огромную кость с мясом, ибо тоже хотел получить удовольствие от предстоящего вечера.

Милена увидела, что Садовый Бог стоит на своем постаменте, и радостно захлопала в ладоши:

— В самом деле!

— Что именно «в самом деле»? — поинтересовался Добриэль.

— В самом деле, Садовый Бог опять с нами, — ответила Милена.

— Ну что за тупость, — вскипел Добриэль. — Я же тебе четко и ясно сказал, что он вернулся. Не знаю уж, стоит ли вообще с тобой о чем-нибудь говорить.