Современный французский детективный роман

— Как приедем на набережную, поднимись в картотеку и посмотри, нет ли чего за Ниной Лассав. Если нет, обратись на всякий случай в полицию нравов. Кто знает!..

— Понял.

А сам Мегрэ, очутившись у себя в кабинете, первым делом стащил с себя пиджак и, подойдя к окну, набил трубку. Он все же был не вполне доволен; госпожа Мегрэ сказала бы, что муж ее нервничает.

Так оно и есть. Он вкладывает в это расследование все силы, занимается и настоящим, и прошлым. Уже получены немаловажные результаты, и все же он никак не отделается от ощущения, что упустил нечто существенное. Но что? Сформулировать свое ощущение точно он не может и чувствует себя выбитым из колеи.

— Барышня, соедините меня с жандармерией в Сансере. Начальника, разумеется, если он у себя. Если нет, буду говорить с кем-нибудь из подчиненных.

Он заходил из угла в угол. Через две недели дело закроем, уговаривал он себя. Можно будет поехать с женой в Мен-сюр-Луар, где у них свой домик, и немного отдохнуть. Оттуда и до Сансера недалеко.

— Алло, Сансер?.. Начальник жандармерии?.. Говорит комиссар Мегрэ из уголовной полиции. Прошу простить, что беспокою вас ради обычной справки, но для нас эта справка может оказаться очень важной. У вас в городе есть винодел по имени Мишу?

— У нас двое Мишу, причем — самое смешное даже не родственники.

— К одному из них, насколько нам известно, переехала лет пять тому назад мать, которая долго пробыла привратницей в Париже.

— Клемантина Мишу, знаю…

— Она и сейчас живет с сыном?

— В прошлом году скончалась.

Все то же самое: шаг вперед, шаг назад.

— Не хотите ли поговорить с ее сыном?

— Нет, на мои вопросы могла ответить лишь она сама. Речь идет о событиях двадцатилетней давности.

— Догадываюсь: дело Вивьена, не правда ли? Как подвигается расследование?

— Не блестяще, особенно сейчас. Я так рассчитывал на старую госпожу Мишу, а она вот умерла годом раньше!.. Благодарю вас, старшина. Какие виды на вино в нынешнем году?

— Если погода продержится, урожай будет невиданный.

— Что ж, будем надеяться. Благодарю.

Мегрэ присел к столу. Звонил он, стоя у окна. Его внимание привлек черно-красный буксир, тащивший за собой четыре баржи.

— Я из картотеки, шеф.

— Ничего?

— Досье на ее имя нет, а в полиции нравов о ней не слыхали.

Зазвонил телефон.

— Господин комиссар, тут какой-то человек желает с вами поговорить, но отказывается назвать себя.

— Ничего, соедините со мной.

Голос на другом конце провода звучал глухо. Скорее всего, собеседник прикрывал рот платком, чтобы изменить голос.

— Господин Мегрэ, не нужна ли вам подсказка?

— Какая подсказка?

— Насчет дельца, которым вы сейчас заняты. Запишите-ка фамилию: Маосье… Вот и все. Теперь дело за вами.

И неизвестный повесил трубку.

5

— Торранс, принеси-ка мне из комнаты инспекторов телефонный справочник.

Мегрэ искал в нем некоего Маосье. Он и представить не мог, что только в Париже эту фамилию носят одиннадцать человек. Кого из них имел в виду его анонимный собеседник?

Предупредив телефонистку на коммутаторе, что ему придется сделать несколько звонков, Мегрэ принялся набирать номера.

Маосье, профессия которого в справочнике не была обозначена, не ответил ни на первый, ни на второй звонок.

Затем Мегрэ соединился с цветочницей из Пасси.

— Позовите, пожалуйста, к телефону вашего мужа.

— У меня нет мужа. Уже пять лет, как я овдовела.

Следующий номер молчал. Понятно: большинство парижан на отдыхе.

Затем Мегрэ поговорил с курсами машинописи на бульваре Вольтер.

Еще один телефон не отвечает. Это уже четвертый. Остается еще семь. Торранс стоял у окна, изумляясь терпению шефа.

Номер врача с площади Вогезов Мегрэ набирать не стал, а при следующем звонке попал в ателье малярных работ на авеню Трюден.

— Алло! Вам кого?

— Будьте добры господина Маосье…

— Господин Маосье вчера уехал в Ла-Боль.

— Надолго?

— Недели на три, а то и на месяц. Вы по какому делу?

— Я звоню к нему домой?

— Нет. Это контора и ателье. Господин Маосье с женой живут на улице Тюрбиго.

— У них в Ла-Боль вилла?

— Да. Называется «Зонтичные сосны». Они ездят туда больше десяти лет.

Авеню Трюден выходит на Монмартр, а улица Тюрбиго в двух шагах от рынка.

Мегрэ ходил взад и вперед по кабинету. Он боялся показаться смешным даже перед Торрансом. Не слишком ли большое значение он придает какому-то анонимному звонку?

— Позвони-ка в агентство Внутренних авиалиний. Узнай, нет ли у них завтра рейса в Ла-Боль, а если есть, можно ли возвратиться в тот же день.

Торранс пошел звонить в соседний кабинет. Через несколько минут вернулся.

— Есть рейс в десять десять, а из Ла-Боль можно вылететь в восемнадцать тридцать. Заказать билеты?

— Да, пожалуйста.

Маосье… Маосье… Мегрэ повторял эту фамилию, насилуя намять, и это вызывало у него чуть ли не физическое страдание. Он знал ее. Во всяком случае, то ли где-то слышал, то ли встречал на вывеске.

Он поднялся к судебному следователю.

— Есть новости, господин Мегрэ? — любезно осведомился Кассюр.

— Ничего особенного, разве что я теперь знаю фамилию и старый адрес женщины, ради которой Вивьен бросил семью.

— Что с ней стало?

— Привратница в этом доме новая. Старая переехала в Сансер и там умерла. Жильцов старше сорока в доме нет. — На миг Мегрэ заколебался, но все же решился. — Только что был анонимный звонок…

— Псих?

— Не знаю. Но попробовать бы надо. Мне сообщили о некоем Маосье. В телефонном справочнике одиннадцать Маосье. Семеро на отдыхе. Среди оставшихся четырех единственный, кого как-то можно заподозрить, — владелец малярного ателье.

— Вы повидаете его?

— Если разрешите. Вчера вместе с женой уехал в Ла-Боль, у них там вилла. Вернутся не раньше, чем через три недели. У меня нет никаких доказательств, что он замешан в этом деле, но я не успокоюсь, пока не увижусь с ним и не поговорю.

— Хотите поехать в Ла-Боль?

— Завтра утром есть самолет Внутренних авиалиний, а вернуться в Париж можно вечером.

— Вы ведете расследование — вам и решать.

— Благодарю вас. Неплохо бы получить от вас следственное поручение на случай, если нарвусь на сутягу.