Современный румынский детектив
Шрифт:
скрипку, Димок сделал томную мину и усиленно закивал. Почувствовав сильный удар по ноге, он покосился на Беглого. Тот подал ему знак не спешить.
Старушка начала застенчиво, еле касаясь струн. Но вот из скрипки полились глубокие рыдания. У вора волосы встали дыбом! Он глядел на ехидную улыбку Беглого и готов был придушить мучителя…
И вдруг вместо старушки вор увидел цыгана Оанчу. Закрыл глаза, но образ стал только четче. Это был скрипач с Колентины, обремененный кучей детишек, прокормить которых стоило тяжкого труда. Играл он только на поминках бедняков. На свадьбы приглашали оркестрики
Димок знал его давно — встречал по ночам, когда цыган возвращался домой после поминок с кутьей в корзине. "Играешь, Оанча, нет тебе отдыха!""Куда денешься, господин Челнок, семья большая…"Как-то Оанча прибился к буфету со спиртным в Рахове, играл зеленщикам, бывало, давали монетку — другую. Однажды во время драки кто-то выхватил у цыгана скрипку и хватил корчмаря по голове. Скрипка разлетелась в щепки. Пока подоспела полиция (дело вышло мокрое), хулиганы разбежались. Ищи ветра в поле!
Шесть месяцев вкалывал Оанча в каменоломне, чтобы купить новый инструмент. Труд тяжкий, от музыканта остались кожа да кости. А по весне отправился за новой скрипкой. Димок догнал его на пустыре. Несчастный так и не понял, кто его повалил, а поднявшись, обнаружил, что карманы пусты.
Вечером вся слободка шумела: цыган Оанча повесился.
Беглый зачарованно следил за пальцами женщины. Они то выплясывали чарльстон на струнах, то вдруг останавливались, вибрируя. Старушка играла, вглядываясь куда-то в сетку дождя, глаза ее блестели странным светом. Интересно, о чем она теперь думает?
Возможно, о том дне, когда впервые надела шелковые чулки и сделала высокую прическу, чтобы прогуляться весной по проспекту Виктории, запруженному извозчиками и господами в канотье, галантно приподнимающимися перед флорентийскими шляпками. Напротив ресторана" Бон тон" цветочницы предлагают букетики ландышей, на углу у Драгомира Никулеску разносчики газет выкрикивают: "Убийство на улице Бэрэцией! Мисс Румыния имеет шансы стать Мисс Вселенной!"… А может быть, вспоминает о первой прогулке в гондоле под мостом Ри — альто и как она покраснела, потому что венецианец слишком настойчиво разглядывал ее декольте… А может быть, ей видится сцена, полная света и цветов. Она выходит на поклон в десятый раз, но овации не прекращаются…
Сердце Беглого сжалось. Он сожалел о своей проделке. Старушка ушла, засыпанная благодарностями. Димок кипел:
— Есть сигареты?
— Не смей говорить, что не понравилось!
— Придет мой черед, поглядим, как пондравится тебе!
Они открыли окно и жадно затянулись. Дождь перестал. По дорожке медленно ползали улитки с мокрыми домиками на спине. Димок задумчиво курил.
— Повидала бабка свет. Поездила за тридевять земель. 442
— Естественно. Большой талант.
— Говорят, там прилавки ломятся от золота… Мне рассказывал Джиджи Турчиту.
Силе пожал плечами. Мозгляк воровски подмигнул:
— Спорю на что угодно, у нее матрас набит всякой всячиной: кольцами, браслетами…
— У кого?
— Спрашиваешь! Да у мадамы, у хозяюшки. Беглый нахмурился:
— Что тебе взбрело на ум, Митря? — И схватил его за шиворот. — Избави
бог…— Ты что, голубь, шуток не понимаешь?
— Не люблю такие шутки!
— А шутки с пиликаньем на скрипке любишь?
— Запомни хорошенько, я тебя предупредил! — сказал Силе отчетливо, глядя вору прямо в глаза.
Раздался звонок. Беглецы отпрянули от окна и осторожно подошли к двери. В передней мадам Анджелеску разговаривала со смуглым молодым человеком.
— Мне сказали, что вы сдаете комнату.
— К сожалению, я уже сдала.
— Вот так везет! Я было обрадовался, что рядом с институтом…
— Мне очень жаль.
— Представляете, это четвертый адрес, по которому я сегодня обращаюсь, и повсюду девчата меня опередили. Пари держу, что у вас тоже…
Старушка улыбнулась:
— Нет. Два врача из провинции, приехали на повышение квалификации.
— Извините, пожалуйста.
— Что вы, что вы!
Димок посмотрел на Силе и сказал шепотом:
— Тип мне не ндравится!
— Мне тоже.
— Выйди на улицу, Беглый, глянь, куда он пойдет.
Старушка забралась под одеяло и, вздохнув, открыла толстую книгу.
Димок оторвался от замочной скважины. Схватил с кресла бархатную подушечку и взялся за дверную ручку.
Она не слышала, как он вошел, и продолжала читать, тихонько посмеиваясь. В один прыжок вор оказался у кровати. Он набросил ей подушку на лицо и прижал обеими руками.
— Дёру! Где ты там, малый?
Димок закусил губу и выбежал на черную лестницу. Беглый уже оседлал подоконник.
— Идут?
— Через пару минут оцепят дом!
Они забрались на крышу сарая и выпрыгнули в соседний двор.
Старушка дышала с трудом. По ее щекам катились крупные слезы, падая на обложку книги" Интимная жизнь".
Глава XIV
ДИМОК НАХОДИТ УБЕЖИЩЕ
Мамзель Эме встала.
— Разумеется, его надо было бросить.
Один он выпутался бы легче, вы не
находите?
Нет, я этого не находил.
Телевизоры опустошили улицы. Беглецы молча пробирались среди луж. Димок поднял глаза на окровавленное небо, свалившееся на пригороды.
— Опять проясняется к дождю… Как же нам быть, братец? Силе не ответил. Лицо его стало землистым, глаза метали молнии. Редкие фонари на перекрестках валяли их тени по мокрому асфальту. Вышли на бульвар. Вор остановился.
— Неладно, дя Силе! Беглый в сердцах сплюнул:
— А как ладно? Как, черт возьми?!
— Надо найти другую фатеру.
— Надо! Только и знаешь ходить за мной. А дура все устраивай…
Навстречу шел милиционер. Они по — заячьи шмыгнули за угол.
— Веревочка затягивается, — сказал вор, запыхавшись. — Что ни день, то хреновей. Они не уймутся, пока не засадят нас…
— Это все я виноват! Ты прав. Чувства, видишь ли, разыгрались!
Челнок насупился:
— Как это они нас засекли, а, дя Силе?
— Пошли по родне Бурды, потом по родне его жены, чему тут удивляться?
— Здорово работает майор! — Работает…
— Ну-ка, постой!
Димок остановился у какой-то арки. Он прочел название улицы и вошел под свод.