Современный румынский детектив
Шрифт:
— Тоже, что ли, чокнулся? — удивился вор.
— Возможно. Куда ни кинь — все клин.
— Матерь божья! Да ты что, думаешь, турки тебя ждут не дождутся? Им что, своего ворья не хватает? Думаешь, Интерпол тебе шуточки? По фото тут же схватят!
— Другого выхода у меня нет, Димок, я все продумал! — подчеркнул Беглый, — А там как кривая вывезет. Может быть, подберет пароход, может быть, пристану к острову… — Он улыбнулся: — Все равно я мечтал о путешествиях. Если господин Оанча согласен…
Жикэ
— С компасом управляетесь?
— Да. Я собирался в экспедицию на Амазонку. Шесть месяцев тренировался в дельте, на море… К тому же я как-никак окончил географический.
— Порядок! Поменьше поклажи — и пойдет!
— Какая у вас лодка? — спросил Беглый.
— Рыбацкая.
— Ну, так она и четверых возьмет. Вор перекрестился:
— Ребятки вы мои несмышленые, будь вы трижды счастливы! Сидите вы тихо, не успеете отчалить, как пограничники забьют тревогу!
— Не забьют, дя Челнок, — сказал Восемь Жизней с улыбкой,
— Друг ты им, что ли?
— А зачем, ты думаешь, я разжился рыбацкой лодкой? Ни свет ни заря рыбаки отправляются на промысел…
— Ну и что?
Жикэ Оанча завелся, голос у него перехватывало от волнения:
— Я прихватил снасти Герасима — он сейчас по больницам, — поработаем до зари, а там включим мотор.
— У пограничников приборы, господин Оанча, — сказал Профессор. — Простите, но дело надо обсудить всесторонне, исчерпывающе.
— Пока они расчухают, мы уйдем далеко. Вор покачал головой:
— Ты знаешь, что такое быстроходный катер, петух?
— А ты знаешь, что такое фора в несколько километров, Челнок? — Оанча раскрыл мотор: —Погляди на этого красавца.
Профессор внимательно изучил двигатель, прикинул что-то в уме и вздохнул облегченно: — Да, в территориальных водах им нас не догнать.
— А выбрались— мы кумы королю: бензина навалом, морской компас, если умеешь с ним обращаться, через несколько часов пьем кофе с ромом в Стамбуле.
Они курили все трое по — воровски, пряча сигареты в кулак. Вор переводил взгляд с Оанчи на Беглого:
— Неладно, ребята! Не туда клоните…
— Предложи другой выход, Митря. Я знаю, не всегда получается так, как намечено, будет много непредвиденного…
— Что ты, к примеру, станешь делать, если начнется шторм?
— Рыбацкая лодка — посудина устойчивая. — Беглый посмотрел на него сочувственно: — Жаль мне тебя.
— Прямо спасу нет!
— Нет, Митря, искренне жаль.
— Пришли мне открытку со дна. Восемь Жизней трижды плюнул:
— Типун тебе на язык!
— Когда отчаливаете? — спросил Профессор.
— Завтра в ночь. Есть у меня дружок в порту. Так он сказал, что ожидается хорошая погода.
— Это очень важно. Все приготовили?
— Бензин, мотор и компас. Провизию куплю завтра.
—
То есть?— Консервы, то да се… Челнок рассмеялся:
— Не перегружайся! Десертом вас турки угостят. — И показал Оанче нос: — Моряк хренов!
— Консервы ни в коем случае, господин Оанча, — вмешался рассудительно Профессор, — они вызывают жажду. Кстати, не забудьте о воде.
— Так ее под вами полным — полно будет, — вор забавлялся от души, — не всю же выпьете!..
— Не меньше одного литра на двоих из расчета на неделю, — подсчитал Беглый.
Восемь Жизней посмотрел на него удивленно:
— Я рассчитывал на несколько часов… Мотор-то мощный, обеспечит скорость.
— Теоретически да. Но мотор может отказать, или на море будет волнение, и нам придется стоять. Сухарей достаньте…
— Зачем? — поинтересовался Димок. — Раскаяться задумал?
— …сухарей, шоколада, сахару, лимонов и обязательно две банки растворимого кофе.
— Без ситечка ничего у вас не получится. Мошенник рассердился:
— Да кончай ты со своими подковырками!
— Но — но! Ишь, вольность взял. Гляди, как бы я опять не обстриг тебе ногти!
Восемь Жизней сжал челюсти, но промолчал.
— Кто еще посвящен в это дело, господин Оанча? — спросил Профессор скороговоркой.
— Никто.
— Вы говорили о дружке из порта. С ним советовались?
— Я что, дурной?! — Восемь Жизней криво усмехнулся. — Дружок! Мой единственный друг — перо!
— И тот ненадежный! Помнишь, как утек, когда я тебя помял?
Он явно искал ссоры. Силе пристально посмотрел на него.
— Что за черти не дают тебе покоя, Митря?
Вор хотел было ответить, но передумал. Он вскочил и исчез в темноте.
Жикэ Оанча достал плоскую бутылку виски и налил в крышечку.
— Реквизит, — заметил Силе, улыбаясь.
— В добрый час! И да поможет нам бог!
— Карты были давно розданы, господин Оанча!
— То есть мне на роду было написано встретить вас?
— Естественно.
— И задавить того бедолагу?
— Того или другого. Не случись этого, вы бы не стали смываться, верно?
— Верно. — Он потер подбородок в задумчивости: — Боюсь я Челнока… Как бы он нам не подгадил, вы еще не знаете, что это за гусь.
— Давно с ним знакомы?
— Тогда, на шоссе, я. увидал его впервые, но мне рассказали здешние воры, которые хорошо его знают: Пирог, Кривой, Кулак. Нет на нем креста, пырнет пером неизвестно за что. И всегда в спину.
— И вы верите?
— Шесть лет просидел из-за него Санду Пирог: Каиафа оставил его с пером меж ребер после общего дела.
— Когда это случилось?
— Году в сорок седьмом. Кривому выписал рецепт на стеклянный глаз, Кулака продал. Как вы его не раскусили?