"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Прошло пять минут, и Нора снова позволила умиротворяющему водовороту сна поглотить ее. Но на этот раз из оцепенения ее вывел кашель Майи. И тотчас на них нацелился фонарь. Движение человеческого тела, ворчание. Ослепленная ярким светом, Нора могла только с тревогой слушать приближающийся звук. Кто-то накинулся на нее, схватил ребенка — сначала за руку (завывание ужаса), потом за ногу (сердце замерло) — и со всей силы швырнул в воду, будто отделался от балласта.

Между ногами Норы снова сильно раскашлялась Майя, и перевозчик понял, что бросил за борт не ту. Другая мать поднялась, кинулась к борту, легла на воздушные подушки лодки, погрузила руки в воду и стала на ощупь шарить вокруг, выкрикивая имя своего ребенка, которого уже поглотило бурное море. Женщина не прыгнула за борт. Наверное, не умела плавать. И не обернулась к перевозчику. Наверное, не хватило смелости. Зато набросилась на Нору, из-за чьей больной дочки потеряла свою. Она грубо схватила ее за волосы и в оскорблениях излила все свое горе. Двое мужчин разняли женщин, которые в любой момент могли спровоцировать волнение толпы и перевернуть лодку. И во второй раз перевозчик уже не ошибся. Он оторвал Майю от пола, и ее ручки тщетно хватали пустоту. Какой-то момент она парила в воздухе, пребывая в мгновенном состоянии невесомости, а потом сильно ударилась о поверхность воды.

Видя, как дочь летит за борт, Нора не смогла вымолвить ни звука. Она рванулась к борту лодки, протянула перед собой руки, стала шарить по воде, пытаясь нащупать тело, одежду, прядь волос — что-нибудь, что можно было бы ухватить. Напрасно. Она узнала голос той, другой женщины, по-прежнему истеричный. Нора почувствовала, как чьи-то руки толкнули ее в спину. Она потеряла равновесие и тоже упала. Огромная волна подняла судно и вновь опустила его в десяти метрах от нее. Оттуда, из ледяной воды, она разглядела луч фонаря: он становился все тоньше и удалялся, пока не исчез совсем.

На борту все успокоилось: проблема была решена и порядок окончательно восстановлен.

Нора сотню раз прокричала имя Майи, прежде чем оставить свои попытки. За семь часов пути, сдавленная соседями, она не двинулась ни на сантиметр. Ноги и руки занемели и закоченели, так что она с трудом держалась на воде, и когда ей судорогой свело икру, стала медленно тонуть. Она задержала дыхание, насколько хватило легких, потом сдалась, вдохнула и наполнила их соленой водой.

* * *

Сперва дна Средиземного моря мягко коснулась ее ладонь, потом предплечье, потом все тело — и, наконец, голова, которая легла на песчаную подушку в окружении ее волос, будто в венке из черных цветов.

9

Дамаск, Сирия

Военный аэродром

02:00

Вспышка в триста шестнадцатый раз осветила ангар. Адам теперь несколько лучше понимал, как Самиру удается так долго выносить это, потому что к концу первого дня трупы стали для него уже просто абстрактными объектами, редкостно порочной работой художника с монохромной красной палитрой. Возможно, это был единственный способ не терять над собой контроль.

Конец пленки. Четырнадцатой. Адам уже не ощущал запаха крови, он смаковал ее прилипший к нёбу, проникший в ноздри, на язык металлический привкус. У него за спиной широко распахнулись боковые ворота, чтобы впустить внедорожник с тонированными стеклами, из которого вышел генерал Хадур, когда ему открыли дверцу.

Самир и Адам выпрямились и встали по стойке смирно, как всякий хороший солдат перед старшим по званию. Из-за эха в ангаре голос генерала, от природы низкий и значительный, приобрел несколько театральный оттенок.

— Капитан Саркис! Я знал, что могу рассчитывать на вас! — И, двинувшись в сторону Адама, продолжил свой выход на сцену: — Человек, который не боится присутствовать при пытках заключенного, способен на все. А в этой войне как раз и требуется быть способным на все, не так ли?

— Мое почтение, генерал, — только и ответил Адам.

— Завтра с шести утра следует снова приняться за дело. Морг тюрьмы Седнайя [622] тоже просит нашей помощи.

— Такое расписание оставляет нашему фотографу всего четыре часа на сон, — заметил Адам, как будто всерьез увлекся новым заданием.

622

Седнайя — город, расположенный в горах, в 30 км к северу от Дамаска, где находится тюрьма. В феврале 2017 г. «Международная амнистия» опубликовала отчет, в котором говорилось: «В период с сентября 2011 г. по декабрь 2015 г. в Седнайе внесудебно казнили от 5000 до 13 000 человек». 15 мая 2017 г. Госдепартамент США подтвердил обвинение в 50 секретных казнях в день, скрытых последующей кремацией на месте.

Генерал, не слишком привыкший к метким возражениям своих людей, нахмурился. Адам решил оправдаться:

— Величайшие военачальники умели заботиться о своих войсках, чтобы выигрывать войны. Что Наполеон, что Цезарь.

— Цезарь… — польщенный сравнением, пробормотал Хадур себе под нос. — Тогда явка в девять утра, такова воля Цезаря, — сделал он уступку фотографу.

И, резко хлопнув дверцей, снова уселся в свой кроссовер.

Выйдя из ангара, Адам направился к металлическому отсеку с ящиками, куда по прибытии были убраны его личные вещи. Солдат протянул ему оружие и снова занял свой пост.

— А мобильник? — удивился Адам.

— Его завтра отправляют в техническую службу. Возврат в течение сорока восьми часов. Приказ генерала.

Адам испытал желание, воспользовавшись своим званием, дать ему хорошенько понять, кто есть кто. Его кулаки бесполезно сжались, потому что единственное, что он действительно мог, — это покориться обстоятельствам. Подошел Самир и сразу заметил, насколько Адам взвинчен.

— Ничего личного, капитан, — заверил его фотограф. — Просто вы в стадии проверки. Подобную верификацию прошли все, кто здесь работает. Я же вам говорил, атмосфера здесь параноидальная.

Они двинулись по полотну аэродрома прочь от ангара, и, только пройдя несколько метров, Адам попросил Самира об услуге:

— Не дадите на минутку свой мобильник? Только позвонить жене. Я не рассчитывал закончить рабочий день среди ночи, так что она наверняка умирает от беспокойства.

Самир посмотрел на него, и Адам впервые прочел в его глазах смесь страха и замешательства.

— Мне очень жаль, капитан. Но я бы не хотел. Вы еще не утверждены. Надеюсь, вы меня понимаете?

Адам заставил себя улыбнуться. Прося об этой услуге, он сильно смахивал на тех типов, что в аэропорту или на таможне умоляют вас пронести их багаж. Недоверие фотографа было оправданным.

— Похоже, пользуясь пристальным вниманием генерала Хадура, лучше как следует соблюдать инструкции. Не волнуйтесь, моя жена может подождать, — беззаботно сказал Адам.

Домой его привез армейский шофер. По пути через уснувший город мужчины не обменялись ни единым словом. Прибыв к подножию холма Мухаджирин, Адам вышел и сделал вид, что направляется к дому. Но когда армейский автомобиль исчез за углом улицы, развернулся и взял такси. Взглянул на часы: 02:30. Через три километра он попросил остановить машину возле интернет-кафе и толкнул дверь. Сотрудник лет тридцати, в футболке и с висящими на шее стереофоническими наушниками взглянул на мужчину в военной форме. Махнув рукой, он пригласил его в дальнюю комнату, хотя в это позднее время только двое страдающих бессонницей пользователей еще шарили в Сети, не обращая на них никакого внимания. Проходя мимо музыкального оборудования, из которого доносилась спокойная и назойливая электронная музыка, парень усилил звук.

Адам не мог терять ни секунды, и то, как он начал разговор, свидетельствовало о стрессовом состоянии, в котором он пребывал.

— Тарек мертв, я ничего не смог сделать, хотя до последнего пытался вытащить его оттуда. Но он не раскололся, в этом я уверен, потому что вот он я, перед тобой. Нора и Майя сегодня ночью уехали, я должен присоединиться к ним. У меня больше нет мобильника, мне срочно нужен другой — с картой, разблокированной для международных звонков.

— Ты хочешь простую звонилку?