"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Панда открыла дверь, и Натан увидел, что они припарковались в двадцати метрах от «Бастиона».

– Давайте для начала вы станете героем, – предложил Виржиль, протягивая к нему закованные руки.

24

Парижский суд. Кабинет следователя,

ведущего дело «Гринвар».

5:55

На несколько коротких минут первые лучи солнца позолотили Париж, но город быстро вернулся к своему привычному грязному облику. Эта утренняя игра света положила конец изнурительной бессонной ночи, после которой у судьи де Местра синяки под глазами стали еще отчетливее, чем обычно. После четырех часов бесплодных вопросов, на которые не было получено ни одного ответа, он смирился с тем, что ничего от этого странного персонажа не добьется.

Он устало попросил секретаря позвать двух дежуривших перед дверью полицейских, чтобы те увели безмолвного Виржиля Солала.

Как водится, когда судье доставалось расследование из Тридцать шестого отдела, он обсуждал его со старым другом, шефом «Бастиона».

– Вы рассказывали о преступниках всех мастей, но ни один из них не был до такой степени равнодушен к своему будущему. Он и глазом не моргнул при слове «тюрьма» или «пожизненное заключение». На допросе ничего не сказал и со мной тоже ссылался на свое право хранить молчание. Говорит, что полностью положился на своих адвокатов. Это очень специфический человек, Феликс. Очень.

Никто, кроме покойной матери, не называл главу Уголовного розыска Парижа по имени. Феликс. Услышав свое имя, он вспомнил коротенькие штанишки и беззаботное детство, в которое с радостью бы сегодня вернулся.

– На самом деле Солал хранил молчание только в том смысле, что не защищался, – добавил судья, – но, как ни странно, он настойчиво защищал вашего психолога-криминалиста Мейер.

У шефа снова возникло болезненное ощущение, что им манипулируют, но он не стал перебивать де Местра.

– Он подтвердил, что собирался устранить финансового директора «Сосьете женераль» Сесилию Варан и лишь вмешательство Мейер заставило его передумать. Именно по этой причине он передал нам схемы базы НАТО и раскрыл местонахождение жертвы.

– Об этом Мейер и нам рассказала на допросе. Что она манипулировала им, надеясь именно на это. Что она не собиралась предавать наше дело.

– Слишком уж гладко выходит, Феликс. Ваша профайлер и Солал, случаем, не контактировали?

– Нет, прямого контакта не было.

И он не лгал, поскольку слово «прямой» было ключевым. И все же, если подергать за нити этого запутанного клубка, Натан виделся с Дианой в камере, Натан был с Солалом после похищения на площади Бастилии, и Натан же доставил Мейер на первый допрос. Но сегодня был последний день Феликса в качестве шефа «Бастиона», он уже видел сад своего домика в Ландах, резиновые сапоги в прихожей, а в гостиной – старый глобус на колесиках, и если этот глобус открыть, там обнаружится ассортимент крепких спиртных напитков. Раз его, шефа, уволили, он не собирался сдавать коллегу из-за каких-то подозрений.

– Мейер, Модис, Солал. Они были знакомы раньше?

– На данном этапе мы многого не знаем. Мы, конечно, проведем расследование. Но, откровенно говоря, Мейер делала только ту работу, о которой я ее просил. Составить профиль Солала, влезть в его голову, сблизиться с ним, найти слабые места и в идеале заставить его перестать убивать.

– И вы верите в эту историю с манипуляцией?

– Не особенно, – признался шеф. – Но мое мнение сегодня не более ценно, чем пятифранковая монета. Через два дня меня даже не будет в Париже. Благодаря схемам Солала мы обнаружили Сесилию Варан на пляже в Нормандии. Упала с высоты в тридцать метров, обезвожена, глубокая рана на руке, но жива. Теперь мы сами выбираем, во что верить. Кого хотела спасти Мейер? Солала или Варан? В любом случае, если с Мейер снимут подозрения, выиграют все, так?

– Это неплохой выход, и я тоже думаю, что мы должны воспользоваться им и снять все обвинения. Нам хватит и суда над Солалом. Это будет грандиозная бойня. Есть риск, что начнутся демонстрации.

Нет уж, лучше думать о свежих сосновых иголках, устилающих землю в саду. Когда их собираешь, на пальцах еще долго остается липкая смола. Феликс решил сбросить с себя это дело, как громоздкое пальто.

– Мой заместитель наверняка уже отгладил костюм и навел красоту перед зеркалом, чтобы занять мое место. Но я передам ему ваши опасения.

Де Местр поздновато сообразил, что имеет дело с человеком, которому придется пережить худший в мире конец карьеры, и рассердился на себя за отсутствие чуткости.

– Не такого финала вы ожидали, мой друг.

– Финал сулил быть более счастливым. Не таким постыдным. Но я не виню ни Мейер, ни, по сути, даже Солала. Я согласился на заказное убийство, а когда принимаешь заказ, принимаешь ответственность за его последствия. Сорок лет верной службы, и что? Мой поклон в конце спектакля освистали.

Не привыкший сетовать на судьбу, шеф быстро взял себя в руки.

– Где сейчас находится Солал?

– После формальной явки к судье по свободам и содержанию под стражей [758] он будет немедленно переведен в следственный изолятор, ожидать процесс.

– Одиночная камера?

– Какая же еще, друг мой? Если нашим джихадистам удается вербовать свою паству в четырех стенах, представьте, чего может добиться Солал.

– А Мейер?

– Раз уж мы пришли к согласию, я освобождаю ее из-под стражи. Вызову потом, чтобы предоставить статус свидетеля. В качестве меры предосторожности она не будет участвовать в расследовании или профайлинге, пока дело не обретет некоторую ясность. Мой секретарь сообщит Герда и Атталу о ситуации с их клиентами. А теперь нам пора хорошенько отдохнуть.

758

Во Франции судьи по свободам и содержанию под стражей занимаются правами и свободами граждан, находящихся в предварительном заключении.

Феликс посмотрел на часы и представил одинокий вечер в своей парижской квартире. Его расстроенный вид не ускользнул от судьи.

– Как насчет отличного ресторана? Я приглашаю.

– Лучше небольшой паб.

– Замечательно. До скорого.

25

Адвокатское бюро «Восьмой элемент».

9:00

Шахматная партия официально началась. С Солалом у адвокатского бюро «Восьмой элемент» была только одна пешка, остальную же часть доски занимали фигуры противника. Шансы на успех были явно не на стороне адвокатов, но что с того, ведь битва обещала быть феерической.

Фабьен Аттал перебрал все возможные уловки и грязные трюки, с которыми им придется столкнуться на минном поле.

– Наше преимущество – народное жюри [759] . Половина страны на стороне «Гринвара», и опросы среди простых французов показывают, что его поддерживают восемьдесят процентов.

– И все же именно эти люди блокировали страну демонстрациями из-за повышения цен на бензин всего на несколько евроцентов. Я не думал, что они такие сторонники экологии.

759

Народное жюри состоит из лиц, входящих в списки простых избирателей; список присяжных каждый год предоставляется суду мэром.