"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– Конечно, милая. – Он встал, пристроился на подлокотнике моего кресла и взял мою руку. – Конечно.

Внезапно я осознала: я не уверена, что хочу продолжать.

– Ты говорил с Клэр?

Он посмотрел на меня.

– Клэр? – переспросил он. – Ты помнишь Клэр?

Я совсем забыла, что до того, как я вспомнила вечеринку с фейерверками, Клэр для меня не существовало.

– Смутно, – ответила я.

Он отвернулся и посмотрел на часы, стоявшие на каминной полке.

– Нет, – ответил он. – Кажется, она уехала. Много лет назад.

Я скривилась, точно от боли.

– Ты уверен? – спросила я.

Не могла поверить, что он снова лжет. Солгать мне именно про это – хуже некуда. То, что Клэр близко, меня нисколько не заденет, напротив, после встречи с ней я смогу вспомнить куда больше. Так зачем он врет? Мрачная мысль мелькнула в моем мозгу – то самое черное подозрение, – но я отогнала ее.

– Точно уверен? Скажи мне, куда она уехала?

Скажи, думала я, пока не поздно.

– Не помню, – ответил он. – В Новую Зеландию, кажется. Или Австралию, что-то такое.

Я ощутила, как ускользает надежда, но знала, что мне делать.

– Ты уверен? – переспросила я и решила смухлевать. – Мне вспомнилось, что она говорила мне, мол, хочется переехать в Барселону. Сто лет назад это было. – (Он промолчал.) – Ты уверен, что не куда-то туда?

– Ты вспомнила это? – удивился он. – Когда?

– Не знаю, – ответила я. – Просто ощущение.

Он сжал мою руку. Утешил, что называется.

– Тебе показалось.

– Ощущение было очень четким, – сказала я. – Ты точно уверен, что это была не Барселона?

– Нет, – вздохнул он. – Не Барселона. Австралия, я теперь припоминаю. Кажется, Аделаида. Не уверен. Прошло столько времени. – Он покачал головой. – Надо же, Клэр, – улыбнулся он. – Сто лет о ней не думал. Вот правда – сто лет!

Я закрыла глаза. Когда я их открыла, то увидела, что он смотрит на меня с широкой ухмылкой. Вид у него сделался глуповатый. Жалкий. Мне захотелось его ударить.

– Бен, я говорила с ней, – почти шепотом произнесла я.

Даже не знала, как он на это отреагирует. Никак, точно я ничего и не сказала, но глаза его блеснули.

– Когда? – спросил он; голос его был твердый как сталь.

Оставалось сказать ему правду или признаться, что я сама пишу историю моих дней.

– Сегодня, – призналась я. – Она мне сама позвонила.

– Она позвонила? – переспросил он. – Как? Как она тебя нашла?

Я решила соврать:

– Она сказала, что это ты дал ей номер.

– Какой номер! Бред! Как бы я дал ей номер? Ты уверена, что это была она?

– Она говорила, что вы периодически общаетесь, – ответила я. – Точнее, общались до недавнего времени.

Он отпустил мою руку, и она шлепнулась мне на колено, где и застыла мертвым грузом.

Он поднялся и повернулся ко мне:

– Что-что она сказала?!

– Она сказала, что вы с ней периодически общались. Несколько лет назад перестали.

Он наклонился ко мне. Я почувствовала, что от него пахнет кофе.

– То есть некая женщина ни с того ни с сего позвонила тебе? С чего ты вообще взяла, что это Клэр?

Я даже вытаращила глаза:

– Бен! Кто же еще? – Я улыбнулась.

То, что разговор предстоит нелегкий, я догадывалась, но что он обернется допросом, не думала, и это мне не понравилось.

Он пожал плечами:

– Ты же не знаешь. Столько было аферистов в прошлом, пытались пообщаться с тобой. Пресса, журналисты. Люди, которые прочли о тебе, о том, что случилось, и хотели услышать твою версию или хотя бы просто сунуть нос и посмотреть, как тебе на самом деле плохо и как ты изменилась. Они и раньше представлялись твоими знакомыми, чтобы разговорить тебя. Даже врачи, шарлатаны, точнее, вообразили, что могут тебе помочь. Гомеопаты. Адепты альтернативной медицины. Даже колдуны!

– Бен, многие годы она была моей лучшей подругой, – возразила я. – Я что, не знаю ее голоса? – (Он тут же сник, побежденный.) – Ты говорил с ней, правда? – Я заметила, что он сжимает и разжимает кулак. – Бен?

Он поднял на меня взгляд. Лицо его покраснело, в глазах стояли слезы.

– Хорошо, – сказал он, – хорошо. Да, я говорил с Клэр. Она попросила меня периодически звонить ей и рассказывать, как ты себя чувствуешь. Раз в несколько месяцев мы созваниваемся.

– Почему ты мне не рассказывал? Почему, Бен? Почему? – (Он молчал.) – Ты просто решил, что будет легче, если ты спрячешь ее от меня? Придумаешь, что она уехала за границу? Так? Ты лгал, что она уехала, лгал, что я не писала никакого романа!

– Крис, что… – попробовал возразить он.

– Это нечестно, Бен! – не унималась я. – Ты не имел права скрывать это от меня. Обманывать меня только потому, что тебе так легче. Не имел права!

Он поднялся.

– Легче? – неожиданно громко произнес он. – Легче? Думаешь, я сказал тебе, что Клэр уехала за границу потому, что мне так было легче? Ты ошибаешься, Кристин. Ошибаешься. Мне тяжело. Очень тяжело. Я не стал рассказывать, что ты написала роман, потому что мне больно вспоминать, как сильно ты хотела написать еще один и каким ударом для тебя было осознание, что это невозможно. Я сказал тебе, что Клэр уехала за границу, потому что прекрасно помню, с какой болью ты говорила о ней, когда поняла, что она тебя бросила в том заведении. Бросила, как все остальные. – Он ждал моей реакции. – Об этом она тебе, конечно, не рассказала? – добавил он, когда не дождался ответа, а я подумала: нет, не рассказала, потому что она меня не бросила, как раз сегодня я прочла в своем дневнике, что она все время ко мне ходила.

Он продолжал:

– Значит, об этом она не рассказала? Что перестала ходить к тебе сразу же, как только поняла, что ты забываешь о ее существовании спустя пятнадцать минут после ее ухода? Ну да, она могла позвонить на Рождество и спросить, как у тебя дела, но это я всегда был рядом с тобой, Крис. Это я приходил к тебе каждый день. Это я был рядом, ждал, молился, чтобы ты поправилась настолько, чтобы я смог забрать тебя и привезти домой, чтобы ты жила со мной, в безопасности. Я! И не думай, что я лгал тебе, потому что для меня так легче. Это не так!

Я вспомнила, что сказал доктор Нэш, и посмотрела прямо в глаза собственному мужу. Только есть одна неточность, подумала я. Ты не все время был рядом.

– Клэр сказала, что ты со мной развелся.

Он замер, потом отшатнулся, точно его ударили. Открыл рот, тут же закрыл. Смотрелось это почти комично. Наконец он выдавил:

– Сука!

На его лице отразилась ярость. Мне показалось, что он вот-вот меня ударит, но тут же поняла, что мне плевать.

– Ты со мной разводился? Это правда?