"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

– Это решение он принял недавно, – произнес он, когда слышать про обделенных судьбой ему до смерти надоело.

Они только что свернули с шоссе на провинциальную дорогу. Было уже темно, и на дороге попадались исключительно фермерские пикапы.

– Ты говорил, что он не меняет подхода. Что он всегда действует одинаково.

– Он не меняет метод, о’кей? Кто сказал, что он не может изменить выбор жертвы?

– Это всегда шестилетние дети.

– Да, только раньше он не отыскивал самых обделенных судьбой.

Она искоса посмотрела на него:

– Ты уверен?

– Я уже в детском саду был способным ребенком. Когда Отец меня похитил, я немного умел читать. И даже писать все буквы алфавита. Никакого отставания в развитии у меня не было.

– Ну, раз ты так говоришь.

Данте откинул голову назад:

– Почему бы тебе не позвонить моему отцу и не спросить его? И с ровесниками я отлично находил общий язык.

– Значит, ты очень изменился.

– Иди ты знаешь куда. – Он опустил спинку сиденья и притворился, что засыпает.

Она похлопала его по плечу:

– Не слишком-то расслабляйся. Мы приехали.

Впереди, за оградой из колючей проволоки, увенчанной табличкой «ВОЕННАЯ ЗОНА», располагалась казарма карабинеров, куда Коломба позвонила по дороге, разыскивая подписавшего отчет об аварии старшину. Если бы они приехали пораньше, то могли бы встретиться с ним в одном из местных баров, но теперь он уже заступил на ночную смену. Коломба остановила машину на первом попавшемся парковочном месте, и Данте, если это вообще возможно, еще привольнее разлегся на сиденье.

– Я внутрь не пойду.

– Не волнуйся. Мне и без тебя будет нелегко объяснить свой интерес. Если ты заявишься туда вместе со мной, мы только вызовем лишние вопросы. Кстати говоря… – Она сняла с пояса кобуру с пистолетом и положила под сиденье Данте. – Присмотри за этим.

Он резко сел:

– Может, хватит бросать его повсюду, как детскую игрушку? Однажды ты меня случайно пристрелишь.

– Или не случайно. – Она изобразила неплохую имитацию ухмылки Данте и вышла из машины.

В действительности настроение ее было отнюдь не безмятежным. Стоит старшине заметить в ее рассказе нестыковки, и он начнет юлить: когда надо, карабинеры умеют напустить туману, как никто другой. В том числе и поэтому она оставила пистолет в машине. Карабинер тут же заметит, что это не табельное оружие.

Коломба позвонила в звонок и представилась постовому на входе. Сделав под козырек, тот разблокировал автоматическую дверь. Стены маленькой казармы, возле которых стояли четыре пластиковых стула для посетителей, нуждались в покраске. В столь поздний час в помещении находился только ефрейтор, прихлебывающий кофе из пластикового стаканчика. Вспыхнувшее было в его глазах любопытство тут же погасло при виде золотого жетона, который Коломба пристегнула к поясу удостоверением внутрь. Всякий раз, оказываясь в полицейских участках или казармах, где ее не знали, она инстинктивно «светила жетоном». Это было быстрее, чем каждый раз представляться, и отваживало любопытных. Не всегда, но по крайней мере часто.

Шестидесятилетний старшина Колантуоно мог похвастать усами, достойными календарной обложки, и характерным палермским акцентом. Не выказывая ни малейшей подозрительности, он без околичностей рассказал ей все, что ему было известно о несчастном случае с минивэном. Коломба вечно недооценивала эффект, оказываемый ею на мужчин – как штатских, так и при погонах, – и частенько забывала, что расстегнутая верхняя пуговица на блузке производит не меньшее впечатление, чем полицейское удостоверение.

Так что старшина проглотил ее путаные объяснения о дополнительном расследовании, инициированном по заявлению какого-то истца, и, угостив ее кофе, отведав которого Данте скривился бы от отвращения, рассказал все, что знал. Первыми на месте аварии оказались дорожные патрульные из Мачераты, однако уведомлением семей и проведением опознаний тел занималась его казарма и он лично. Минивэн, зарегистрированный на имя священника прихода Святого Илариона, вылетел с провинциальной дороги 362 на крутом повороте.

– В этом месте дороги есть отвесный обрыв в несколько десятков метров, с которого сорвался автомобиль, после того как водитель потерял управление. Клянусь вам, госпожа Каселли, такого месива я в жизни не видал.

– Водитель вел слишком быстро? – спросила Коломба.

– Согласно заключению автотехнической экспертизы, у машины отказали тормоза. Добавлю, что со священником я был знаком лично и он медленно ездил даже на велосипеде, что уж и говорить об извилистой дороге.

– В каком состоянии были тела?

– Послушайте, госпожа Каселли, я не пытаюсь произвести впечатление, но вам случалось передержать на гриле сосиски? Вот как они выглядели. Если не знать, что они были Господними созданиями, можно было и перепутать.

– Однако родные их опознали?

– Да, и это было несложно. Пожалуй, я малость сгустил краски. – Старшина открыл окно и достал сигарету. – Вы не против?

– Пожалуйста.

– Проклятая привычка. Все никак не брошу. Стоит завязать, как набираю два килограмма и начинаю опять. А килограммы остаются. Так что я говорил?

– Вы рассказывали об опознании.

– Ах да. Так вот, некоторые части тел трупов остались нетронутыми. Лица приходского священника и учительницы не были изуродованы до неузнаваемости. Второго священника опознали по одежде. Один из детишек – как вспомню, сердце разрывается – буквально сложился пополам и заслонил себя спереди. – Зажженная сигарета старшины прочертила в воздухе неопределенную дугу от его головы до живота.

– У вас отличная память.

– Говорю вам, я ничего подобного отроду не видел. А уж я, к слову сказать, жутких аварий вдоволь нагляделся.

– Детей в машине было двое.

– Да. Калачиком свернулся сын учительницы. А второй, сын Палладино, обуглился до костей. Его только по цепочке и опознали. Да еще по кошельку.

– Его тело получило самые серьезные ожоги.

– Раз уж вы упомянули, пожалуй, что так. Он с рождения был невезучий. У мамы его проблемы были… Представляете, когда она узнала, что в положении, сразу легла в больницу, чтобы бросить пить. И вот такого ребеночка родила. Мне ее муж рассказывал, господин Палладино. Он муниципальный служащий. До сих пор на призрака похож.