"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
— Именно так. Откуда вы знаете?
— Аляска поделилась с одним своим другом, — пояснила Лорен. — Вам в конце концов удалось установить, кто этот человек?
— Нет, к несчастью, нет. И не потому, что я не расспросила всех подруг Элинор. Полиции я тоже про это рассказала, но им явно было наплевать. Они говорили, что свидетельство, взятое из дневника, не может служить доказательством.
— Можно нам посмотреть дневник? — попросила Лорен.
Мария Лоуэлл пошарила в коробке, где хранились реликвии, связанные с дочерью. Достала оттуда тетрадь и зачитала те фрагменты, о которых говорила Аляске. Потом сказала:
— Я знала, что это не молодой
Она достала из коробки школьную тетрадку, пролистала и наконец нашла тот текст, который искала.
Он говорит о разводе как об освобождении. Говорит: “Когда я буду свободен, я буду принадлежать тебе. Мы сможем показываться на людях”. Но, по-моему, он этого не сделает, даже если разведется. Ему стыдно. Из-за нашей разницы в возрасте.
— Значит, у Элинор был роман с мужчиной значительно старше нее, этот мужчина разводился с женой, и у него была синяя машина, — подытожила Лорен.
— Да, — подтвердила Мария Лоуэлл.
— Мы задаемся вопросом, — подхватил я, — не состояла ли Аляска в связи с возлюбленным Элинор. Это пока всего лишь гипотеза, но мы пытаемся докопаться. У вас нет какой-нибудь приметы, по которой можно опознать этого человека?
— Нет, никакой.
— Нет ли чего-нибудь, что вы узнали о своей дочери и что бы стоило знать нам? — спросил Гэхаловуд. — Любая мелочь, даже самая незначительная, может оказаться важной.
— В самом деле, была одна вещь, которая меня встревожила. В то лето, когда умерла Элинор, я стирала ее брюки и нашла в кармане билет на автобус. Она взяла билет до Салема 5 июля 1998 года в Рокленде, штат Мэн. Я никак не могла понять, что ей понадобилось в Рокленде.
— Погодите, — сказал Гэхаловуд. — Элинор в дневнике пишет, что четвертого июля была несчастна со своим возлюбленным. А назавтра она покупает билет из Рокленда в Салем. Может, ее возлюбленный живет в Рокленде?
— Я задавала себе тот же вопрос. Спрашивала ее подруг, но снова не получила ответа. Я даже съездила в Рокленд, обошла магазины, показывала фотографию дочери, но никто ее не узнал.
— Миссис Лоуэлл, — попросил Гэхаловуд, показав на дневники Элинор, — можем мы взять их с собой? Разумеется, мы вам все вернем.
По совету Марии Лоуэлл мы связались с доктором Бенджамином Брэдбердом. Он предложил зайти к нему в кабинет, чтобы он мог сверяться со своими записями об Элинор. Это был известный врач, к нему часто обращались за психиатрической экспертизой судебные органы. Элегантный, стройный и явно следивший за собой. Ему было около шестидесяти.
— Элинор очень интересовала меня как пациентка. Она задавалась глубочайшими метафизическими вопросами. Брала на себя чужую боль. Личность сложная, немного склонная к манипуляции, с небольшим биполярным расстройством, которое вполне можно было бы победить соответствующим лечением. Но Элинор не соблюдала дозировку, а главное, я выяснил, что ей случалось употреблять кокаин. Я боялся, что такой коктейль наделает бед. Когда я узнал о ее смерти, то сказал себе, что надо было все же попробовать. И всегда жалел, что этого не сделал.
— Вы говорите “ее смерть”, но ведь тело так и не нашли, — заметила Лорен.
— Я лишь повторяю выводы полиции. Которые, впрочем, кажутся мне логичными. Я прекрасно знаю, что тело не нашли, к тому же это всегда ужасно для родных, не дает им скорбеть. Поэтому
не позволяю себе двусмысленностей, которые могли бы дать понять, что она не умерла и до сих пор где-то живет.— Могла ли идти речь о сознательном исчезновении? — спросил я.
Доктор Брэдберд только усмехнулся:
— Элинор не хотела исчезать. Наоборот, она мечтала прославиться!
— Но она и так делала карьеру модели, — возразил Гэхаловуд.
— Она хотела большего, — уточнил Брэдберд. — Видела себя звездой Голливуда. Иногда ее узнавали на улице и говорили: “Это девушка из рекламы?” Она от этого с ума сходила. Хотела быть чем-то большим, чем просто лицом. Хотела сделать себе имя и стать актрисой. Пыталась участвовать в пробах, но успеха не имела.
— Как Аляска, — сказал я.
— Это кто? — спросил Брэдберд.
— Аляска Сандерс, — пояснил я, — девушка, смерть которой мы расследуем. Она тоже хотела стать актрисой. У Элинор и Аляски много общего. Мы даже подозреваем, что у них был один и тот же возлюбленный. Элинор никогда не говорила вам про Аляску?
— Нет, никогда. Зато я знаю, что Мария Лоуэлл беспокоилась, что у Элинор отношения с каким-то мужчиной. Показывала мне то, что Элинор про него писала. Речь, судя по всему, шла о мужчине уже не молодом, по-видимому, разведенном. Но Элинор на сеансах никогда о нем не заговаривала. Я бы записал или вспомнил.
— Похоже, даже ее подруги были не в курсе, — добавил Гэхаловуд. — Она могла все это выдумать?
— Нет, сомневаюсь, — ответил Брэдберд. — Фантазии нужны для того, чтобы делиться с другими, вызывать реакции. А Элинор держала свои записи в тайне. Думаю, она стыдилась этой связи, основанной на подчинении. Она была слишком умна, чтобы не сознавать, что впуталась в токсичные отношения.
— Элинор у вас никогда не упоминала город Рокленд? — спросил напоследок Гэхаловуд.
— Рокленд? Нет. Не помню ничего такого. Сожалею, мне бы хотелось оказать вам большую помощь.
Кабинет доктора Брэдберда находился неподалеку от квартала, где жили родители Аляски. Поэтому после визита к психиатру мы без предупреждения заехали к ним. И Робби, и Донна Сандерсы оказались дома и встретили нас на удивление радушно.
— Вы как раз кстати, — сказал Робби. — Я собирался ехать в Маунт-Плезант.
— Для чего? — спросила Лорен.
— Чтобы поговорить с вами, именно с вами.
— Со мной?
— Да. У меня для вас кое-что есть. Я же сказал, как раз собирался выезжать. Еще четверть часа, и мы бы разминулись.
Робби Сандерс взял объемистый футляр и протянул Лорен.
— Что это? — спросила она.
— А вы откройте.
Лорен открыла футляр — и увидела золотые часы.
— Я хочу, чтобы вы отдали их брату, — заявил Робби Сандерс.
— Но… — пролепетала ошарашенная Лорен, — но я не могу их принять! Это ваши часы! Я даже не знала, что вам их вернули…
— Позавчера вечером сержант Гэхаловуд приезжал к нам и сообщил об освобождении вашего брата. Он нас посвятил в ход расследования. Я не знал, что Эрик ваш брат, понял, только когда увидел вас по телевизору.
— Мистер Сандерс, эти часы ваши. У вас их украли…
— Полиция нашла их и вернула мне. Я делаю с ними что хочу. А хочу я вернуть их вашему брату, потому что они принадлежат ему. Он их честно купил у моей дочери. Лорен, одиннадцать лет назад жизнь вашего брата висела на волоске, но, в отличие от моей дочери, он может начать все сначала. Для меня это попытка поправить то, что случилось отчасти по моей вине.