"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Донна Сандерс спросила:

— Вы к нам заехали по какому-то конкретному поводу?

— Да, — ответил Гэхаловуд, — мы напали на новый след и хотели бы поговорить с вами. Вам знакома девушка по имени Элинор Лоуэлл?

Донна Сандерс подняла голову и недоверчиво посмотрела на нас:

— Разумеется, я знаю Элинор Лоуэлл. Эта несчастная покончила с собой лет десять назад. Незадолго до конкурса на титул мисс Новая Англия, если мне не изменяет память.

— Не изменяет. Что вы можете о ней сказать?

— Ничего особенного. Работала моделью, совсем другого уровня, чем Аляска. Элинор была уже раскручена. Помню, Аляска показывала мне ее фотографии в журналах, когда той еще и двадцати не было. А как это связано с расследованием смерти нашей дочери?

— Возможно, здесь есть связь, — Гэхаловуд отвечал обтекаемо. — Аляска и Элинор дружили, верно?

Донна Сандерс прыснула:

— Дружили? Вы шутите! Аляска ничего не имела против Элинор, но та ее ненавидела!

— Неужели? Вы уверены?

— Уверена! Элинор подыхала от зависти. Хотела пробиться в кино, но у нее ничего не получалось. Она прекрасно видела, что у Аляски было все, чего недоставало ей самой. Еще Элинор знала, что титул мисс Новая Англия станет для Аляски трамплином для карьеры актрисы. Конкурс тем и славился. Когда Элинор предложили войти в жюри, Аляска просто с ума сходила. Твердила все время: “Она меня завалит”. Элинор Лоуэлл была завистницей. Поговорите с ее подругами, они подтвердят.

— У нас как раз есть список лиц, которых надо опросить, — сообщил Гэхаловуд. — Значит, Аляска тревожилась, что Элинор сорвет ее выступление на конкурсе. И что в итоге произошло?

— Элинор покончила с собой, а Аляска выиграла конкурс, — выпалила Донна Сандерс. И только потом поняла, что сказала.

Донна с мужем переглянулись. Вид у них был перепуганный. Мы с Лорен и Гэхаловудом обменялись многозначительным взглядом, и Гэхаловуд заговорил снова:

— Не говоря уже о возможном соперничестве между Элинор и Аляской, мы полагаем, что их связывает еще и некий третий человек. Это может быть мужчина, видимо, живущий в Салеме, в то время уже в возрасте, разведенный или в процессе развода; ездил на синей машине с массачусетскими номерами.

— Это мне ни о чем не говорит, — призналась Донна Сандерс.

— Мне тоже, — согласился ее супруг. — Какого рода отношения связывали этого мужчину и Аляску?

— Возможно, они были любовниками, — сообщила Лорен.

— Вы хотите сказать, что в то время, когда она была с Уолтером Кэрри, у нее был кто-то другой? — удивилась Донна Сандерс.

— Да.

— Многовато мужчин для одной Аляски, — весело сказала Донна Сандерс и вдруг захохотала.

— Что на тебя нашло, Донна? — возмутился муж.

— Ой, Робби, а тебя никогда не удивляло, что Аляска никогда не приводит домой приятелей? Она была красавица, каких мало, желанная до невероятности, а у нее никого не было…

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — сказал Робби.

— Вы знали, что вашей дочери нравятся женщины? — спросила Лорен.

— Я знала, что она ими интересовалась, — улыбнулась Донна. — Мы с ней никогда об этом не говорили. Я чувствовала, что она еще только открывает для себя свои желания и влечения, и не хотела ее торопить. Ждала, когда она сама будет готова мне сказать.

— Как вы обнаружили ее сексуальную ориентацию? — спросила Лорен.

— Когда Аляске было лет двадцать, к нам домой регулярно приходила одна ее старая лицейская подруга. Забыла, как звали эту девочку, милая такая, вежливая, скромная. Не то чтобы очень красивая. Однажды под вечер я пекла маффины и решила отнести им, в комнату Аляски. Открыла дверь. Они меня не видели и не слышали, зато я все видела: моя дочь стояла со спущенными брюками и трусами, держась за столбик кровати, а лицо ее старой лицейской подруги находилось у нее между ног.

— Донна, ты что! — смутился муж.

— Ох, Робби, бедняга, какой же ты старомодный!

— Значит, Уолтер?.. — спросил я.

— Уолтер был лишь мимолетным увлечением. Наверное, Аляска еще не определилась. Во всяком случае, ничего серьезного между ними не было. Не случись той истории с ее банковским счетом, которая привела к этому чертову ограблению, она бы никогда не уехала с ним в Маунт-Плезант.

* * *

В тот вечер, вернувшись в Маунт-Плезант, мы с Гэхаловудом отправились поужинать в “Нэшнл энфем”. Просидели там довольно долго, пили пиво. Летними субботними вечерами в баре играла живая музыка, атмосфера была очень приятная. Мы засиделись допоздна, и к нам подошли пропустить стаканчик Лорен с Патрисией, ужинавшие у Донованов.

— Вам надо было сходить к моим родителям, — с сожалением сказала Лорен.

Гэхаловуд приглашение Донованов отклонил, и был прав.

— Расследование еще не закончено, — объяснил он. — Я бы не хотел, чтобы слишком близкие отношения с Эриком подорвали доверие к нашей работе.

— Понимаю, — сказала Лорен. — Счастье еще, что ваш напарник Маркус не состоит в любовной связи с сестрой бывшего преступника.

Гэхаловуд расхохотался. Смеялся он редко. Меня порадовало, что он так расслабился. Музыканты заиграли старую фанковую мелодию, Патрисия взяла Гэхаловуда за руку и потащила на танцпол. Я остался с Лорен, она повисла у меня на шее и поцеловала. Потом лицо ее вдруг посерьезнело.

— Как ты? — спросил я.

— Неплохо. Так странно видеть Эрика у родителей. Никто не понимает, как себя вести, и я первая. Патрисия меня предупреждала, что это может быть тяжело… Я завтра хочу свозить Эрика на пляж в Кеннебанке. По-моему, нам там будет хорошо.

— Отличная мысль, — одобрил я.

Она посмотрела мне в глаза:

— Маркус, мы скоро закроем это дело, а потом?

— Что потом?

— А потом что будет с нами, с тобой и со мной? У меня никогда не было такого мужчины, как ты, Маркус. Не знаю, как тебя здесь удержать и не дать тебе вернуться в Нью-Йорк.

— Кто тебе сказал, что мне хочется вернуться в Нью-Йорк?

— А что тебе делать в Маунт-Плезант?

Она была права.

Глядя на Лорен, я думал про Эмму, про Хелен, про тетю Аниту и спрашивал себя, что общего у всех этих женщин. И начинал понимать, что они дают мне возможность по-прежнему жить иллюзиями, искать невозможное, то есть мирную, размеренную жизнь. Воображаемую жизнь дяди Сола и его семейства, Гольдманов-из-Балтимора, которых, как я всегда считал, все мучения и подводные камни обходят стороной. А по ту сторону этой иллюзии меня ждал один человек. И человек этот — не Лорен. На днях, после оперы, мне напомнил об этом Гарри. Существовал человек, без которого моя жизнь была неполной. И пока Лорен говорила о нашем с ней будущем, я думал о полученном от Гарри билете на концерт Александры Невилл, который должен был состояться завтра. Я не знал, ехать или нет. Меня раздирало между желанием поправить прошлое и тем конкретным будущим, какое предлагала мне Лорен. Имею я ли право заставлять ее страдать?