Союз трех

Светлана сказала про «слезы прощания», и все сочли эту фразу вполне подходящей. Когда прощаешься с любимым человеком, всегда плачешь, если не умеешь молиться. Здесь каждый выражал свои чувства как мог.

Пожар погас сам собой, однако мост дымился до утра. Камни обуглились, но еще держались.

После обеда долгоходы Бен и Франклин вместе с несколькими пэнами покрепче, вроде Серджо, устроили вылазку в лес – осмотреть окрестности. Циники побросали свои повозки, и пэны смогли подобраться к ним, остерегаясь подходить слишком близко к медведям, которые выглядели не очень мирными. Опустошив повозки, пэны столкнули их в реку, прежде осторожно освободив медведей, которые ушли в чащу, переваливаясь с боку на бок.

Почти весь день Мэтт просидел на вершине башни Минотавра, молча разглядывая пейзаж. Как будто чувствуя, что сейчас особенно нужна ему, у ног подростка лежала Плюм.

Наверх забрался Бен, сжимая в руке клочок похожей на пергамент желтоватой бумаги.

– Выглядишь неважно, – произнес он, немного запыхавшись.

– Нормально, – ответил Мэтт неуверенно. – Нужно время, чтобы забыть. По-моему, я не создан для насилия.

Его руки и лицо все еще были покрыты множеством маленьких шрамов – после встречи с летучими мышами.

– Никто не создан для этого, – ответил Бен. – Ты просто спасал свою шкуру. Да и наши тоже.

Казалось, долгоход колеблется; потом он посмотрел на пергамент.

– Ты хочешь мне что-то сказать? – спросил Мэтт.

– Скорее, показать, но… не знаю, подходящий ли теперь момент.

– Это отвлечет меня от тяжелых мыслей.

Бен кивнул и протянул Мэтту клочок бумаги:

– Я нашел это в одной из повозок.

Мэтт развернул пергамент, и у него мгновенно перехватило дыхание: он увидел тщательно нарисованное чернилами собственное лицо. Следовавший ниже текст был не менее удивительным: «Приказ Королевы: любой солдат, который встретит этого мальчика, должен безотлагательно доложить о встрече с ним. Это так же важно, как Поиски кожи. Его имя нам неизвестно. Но он должен быть схвачен и немедленно препровожден к ее величеству».

– Кто эта Королева? – спросил Мэтт сухо.

– Ни малейшей догадки. Думаю, наши враги в темноте не узнали тебя.

В голове Мэтта зашевелились сотни догадок. Ропероден, преследующий его и понемногу приближающийся, по крайней мере во сне, циники, увозящие пэнов в огромных клетках, неизменно багровое небо на юго-востоке…

– Где живет эта Королева? На юго-востоке?

Бен пожал плечами:

– Не знаю, но в любом случае циники приходят оттуда.

Мэтт внимательно оглядел горизонт к югу от острова. Отсюда его кроваво-красный оттенок не был заметен.

– Хочешь, я позову Эмбер? Я знаю, вдвоем вы… В общем, тебе надо с ней поговорить, рассказать ей…

– Нет, – оборвал его Мэтт. – Мне надо подумать. Я хочу побыть один.

Вечером, чтобы еще раз обсудить ситуацию, в зале был созван совет. Даг пояснил, что не будет председательствовать: он все еще не пришел в себя и лишь кивнул Мэтту и предложил ему стать председателем собрания – в знак того, что тот совершил для жителей острова.

– Я хочу, чтобы он сделал это сегодня вместе со мной, – произнес Даг, – это будет справедливо, да и проницательность Мэтта…

Сидевший в самой глубине зала Мэтт поднялся и вышел вперед.

– Спасибо, Даг, но я не буду – я ухожу с острова.

Все возмущенно зашумели. Мэтт подождал, пока голоса не стихли, и продолжил:

– Вот что сегодня нашли в одной из повозок у циников.

Он показал всем бумагу, на которой было изображено его лицо. Пэны снова зашумели, теперь уже удивленно.

– В этот раз они приходили сюда не за мной, но вернутся снова, если я останусь.

– Куда ты пойдешь? – спросил Реджи. – Тебя могут схватить всюду, в любом пэновском поселке, где ты остановишься!

– Именно поэтому я и не пойду в любой другой поселок. Я иду на юг или, если быть более точным, на юго-восток.

Шум перерос в крики. Призывая всех замолчать, Мэтт поднял руку:

– Я не хочу жить в страхе и ожидании дня, когда меня схватят и отведут к Королеве. Я хочу опередить их.

– Думаешь, ты доберешься до нее первым? – спросил юный Пако.

– Я пока не знаю, но я должен пойти туда. По крайней мере, попасть на территории, занятые циниками, чтобы понять, чего они хотят от нас, от меня.

Тобиас встал и подошел к другу.

– Ты никуда не пойдешь без меня! – воскликнул он.

– Вы сошли с ума, парни! – возмутился Митч. – Снаружи очень опасно, вы ни за что не доберетесь до юга!

Мэтт резко оборвал разговоры:

– Я принял решение, и никто не сможет меня разубедить.

Он спустился с возвышения и заметил растерянный взгляд Эмбер. Мгновение он надеялся, что она переживает из-за его решения, хотя знал, что на самом деле просто злится, что он не сказал ей об этом раньше, чем остальным. Даже не посоветовался.

Мэтт решил, что тянуть время бесполезно, и назначил свой уход на следующее утро; весь вечер накануне он складывал в рюкзаки продукты. Тащить их предстояло Плюм. Было ясно, что собака его не оставит.

Потом он попытался отговорить Тобиаса идти вместе с ним; в ответ Тобиас спросил:

– Кто я?

– В смысле?

– Ну кто я для тебя?

– Друг.

– Точно. Поэтому не проси меня остаться и забыть об этом. Я пойду с тобой – мы друзья. Настоящие. И уже давно.

Слезы навернулись Мэтту на глаза.

Прежде чем заснуть, он спустился в подвал и, очистив лезвие меча от засохшей крови, наточил оружие. И снова заплакал.

Когда солнце поднялось над островом, Мэтт вышел из Кракена и положил на спину Плюм рюкзаки. Думая, что весь остров еще спит, почувствовал в сердце боль. Он никогда больше их не увидит. На нем была та же одежда, что и в день, когда он попал сюда: кроссовки, джинсы, свитер и черное пальто, на спине висел меч. Отросшие волосы развевались на ветру, словно подбадривая его.

Мэтт закрыл дверь, и они с Тобиасом направились к мосту.

Друзья уже почти добрались до него, когда один за другим на тропинке появились все пэны и каждый беззвучно поднял вверх руку. Чуть поодаль от этого почетного караула их ждали Даг, Реджи, Эмбер и оба долгохода.

– Если передумаете, мы будем рады видеть вас опять, – сказал Даг.

– Ты же знаешь, мы не передумаем, – ответил ему Мэтт.

Франклин отвязал от дерева лошадь и присоединился к ним.

– Я тоже ухожу, – произнес он. – На север. Может, там остались еще неизвестные поселения пэнов.