Союз

– Поймите и запомните, никогда ни к кому не привязывайтесь. Не заводите друзей – чеканя каждое слово, словно пытаясь выжечь их в наших умах и сердцах говорил лектор – иначе зародите в себе семя сомнения, которое каждый день будет прорастать и говорить, что эти люди не заслужили войну у себя на пороге, начнёте задумываться над правильностью поступков, что непременно приведёт вас к краху. Сомнения один из наших сильнейших противников.

Лектор охватывает колючим взглядом аудиторию, убеждаясь, что все внимательно его слушают, продолжает.

– Никто не заслужил войну, никто не заслужил видеть её ужасы, видеть во что превращаются люди после очередной бомбёжки, видеть, как привычный мир умирает у вас на глазах, тысячами гибнут не в чем ни повинные люди – вдруг прервав эмоциональную речь смочил пересохшее горло глотком воды и уже спокойным твёрдым голосом продолжил -Вы должны помнить, что мы оружие и инструмент величия Империи. МИР ни ЧТО, ИМПЕРИЯ ВЕЧНА.

*****

Яркий свет операционной, жгуты капельниц, хирургический бот раскинувший свои щупальца над моим телом. Датчики, считывающие мои биометрические показания, подавали сигналы, в нужный момент привлекая медиков к пациенту. Подготовка к трансформации моей внешности шла полным ходом. Восемнадцать часов на операцию по конструированию заданной внешности. Потом сутки в барокамере. С заданными условиями, и поддержкой аэрозольных медикаментов для скорейшего восстановления кожного покрова. Далее несколько дней адаптации, тренировка мимики объекта с новым лицом.Это было действительно новое ощущение, как будто на меня надели большой носок. Не только кожа, но и лицевые мышцы были заменены и улучшены. Я не совсем понимаю, но кажется, что они обладали памятью или были адаптивными.

После того как выражение лица стало соответствовать желаемому результату, через электроды подаётся электрический импульс. Он служит сигналом для запоминания мышечными волокнами положения лица при демонстрации эмоций. Теперь, когда я улыбаюсь или проявляю другие эмоции, моё лицо будет выражать их так же, как у человека, чьё лицо я ношу.

Голос был скорректирован, ему придали нужный тембр и тональность. Волосяные луковицы были пересажены, чтобы добиться нужного цвета волос.

За неделю до заброски мы плотно работали над закреплением манеры общения и корректировкой непроизвольных движений во время разговора. Мы снова и снова прогоняли эмоциональные всплески.

– Нет не так, когда он удивляется левый глаз остаётся таким каким и был до этого, а правый раскрывается шире. Когда он находится в состоянии гнева и готов наброситься, правый глаз прищуривается, появляется улыбка на лице, верхняя губа приподнимается настолько чтобы обнажить верхнюю челюсть ровно так чтобы стали заметны клыки.

– Вы мне что ещё клыки вставите, что за вервульфа вы из меня хотите сделать- с крайней озабоченностью и уже с обречённостью и понимания того, что если надо вставят спросил я.

– Клыки служат для разрывания и удержания пищи, у человека их четыре два на нижней и два на верхней челюсти, продолжаем – флегматично цитирует что-то на научном молодой лаборант работавший со мной после операции.

– Значит так повторяем левая нога правое плечо, правая нога левое плечо, при этом ноги как пружины, корпус противоположное плечо как бы скручивается в сторону впереди идущей ноги. Должно складываться впечатление что ты готов моментально раскрутиться как сжатая пружина и сразу перейти к действиям не тратя время на подготовку, плечи приподняты и чуть поданы вперёд, подбородок припущен к груди, взгляд всегда насторожённый из-под лобья, так очень хорошо. Сейчас тебя даже его родная мать если она ещё жива не отличила бы.

Уже четвёртый день мы повторяем то что тренировали на протяжении многих месяцев, на мой не компетентный взгляд я уже больший Борис чем он сам. Лицо прижилось на столько что эмоции отображались без малейших затруднений. Адаптивные мышечные волокна и правда хороши, перед тем как их настроить на работу пришлось все таки попотеть. Ежеминутно в лицо били током что бы либо сбросить настройки, либо снова запомнить долгих шесть часов меня били импульсами, а потом весь следующий день не чувствовал лица вообще, зато лицевые мышцы без особого труда повторяли все мимические реакции. Мышечная масса также была подогнана в соответствующий вид, где надо подкачали где не надо убрали, хотя кого я обманываю Борис был здоровым бычком поэтому подкачали везде, вообще везде. Даже по началу было как-то неуютно.

Теперь подходя к зеркалу, я видел светло-русого мужчину, с овальной формой лица, лёгкая двух дневная щетина, зелёные глаза которого смотрели один с прищуром, а второй был как будто чем-то удивлён, это последствие травмы головы как объясняли врачи, припухлые губы большую часть времени сжатые в злую нитку, сломанный с небольшой горбинкой нос. Массивная нижняя челюсть, короткая накачанная сильная шея, плечи плюс минус метр шириной. Развитая мускулатура торса рук и ног, перевитая синими жгутами вен. Рост остался без изменений метр восемьдесят два сантиметра. С правого бока сантиметрах десяти ниже ребер шрам от ножевого ранения. Левая голень со следами операции, видимо после открытого перелома кости сращивали, для чего их пришлось освободить от плоти. Оставил же Борис шрамы, которые при возможностях медицины можно было убрать, по вполне банальной причине, память о уроках, которые он вынес, получив их. След от ножа на боку получил ещё совсем пацаном, при разводе очередного пьяного мужичка, который ну никак не хотел дать сиротам на еду, после попытки встряхнуть клиента за ворот куртки, почувствовал лёгкий дискомфорт, когда же посмотрел вниз, охнул из его боку торчала рукоятка заточки. Потеряв контроль и самообладание, семнадцати летний пацан долго бил пьянчугу головой о дорожное покрытие, а потом для профилактики ткнул этой самой заточкой мужика в бок. С ногой вышло все просто. Во время очередного преступления, банально задел, клин, который стопорил подъёмный механизм створки ворот, в результате чего створка приземлилась и сломала ногу.

Как оказалось, разведка уже больше двух лет обрабатывала Бориса. Под видом тюремного врача психолога, два раза в неделю с ним вёл беседу сотрудник конторы кропотливо записывал запоминал, всё что говорил Борис про свою жизнь, делал пометки на что следует обратить внимание, как получалось разговорить Бориса я не вникал может препараты, может внушение или обычный гипноз, главное, что вся информация по нему исправно поступала куда нужно.

За двое суток до начала операции, разведка дала отгул и разрешила выйти в город развеяться посмотреть на последок крохотный островок Империи, сходить в кафе, может встретить пассию, с которой можно будет провести всю ночь наслаждаясь трепетом и запахом её тела. Веселиться и гулять откровенно не хотелось, вместо этого нахлынули мысли и воспоминания о том с чего это начиналось, так размышляя о прошлом и куда меня мой в кавычках гениальный ум привёл, дошёл до парка. В парке, сквозь густые кроны величественных и раскидистых лиственых деревьев, пробивались тонкие солнечные лучи. Они танцевали, создавая на влажной траве причудливые узоры, напоминающие бесконечные солнечные зайчики. Эти зайчики, словно маленькие золотые искорки, прыгали и кружились, оживляя пейзаж Воздух был наполнен свежестью и ароматами цветущих растений. Завтра, уже завтра предстоит начать новый путь, новый виток моей истории и куда он меня приведёт, даже боюсь себе это представить.

*****

Высокие потолки, оглядываюсь рассматриваю помещение, какие то люди одевают средние броне костюмы смутно знакомая экипировка, сильно избитая во многих местах зияют прорехи, видимо места попадания зарядов. Над моей головой колдует высокий мужчина средних лет с абсолютно отрешённым лицом. Слышу позади голос молодого мужчины:

–Ты точно уверен, что нужно это делать прямо сейчас?

– Да точно по другому, нам не вынести работающий образец!

–Возьмём да вынесем.

–Не получится, смотри сам: бокс для сети, его нужно будет поместить в контейнер с питательной средой и заданными параметрами хранения иначе не получится сохранить её. Она очень привередлива. А сам контейнер громоздкий будет привлекать внимание.

–Как мы потом получим обратно?

–Ни как он сам её нам доставит!

–Как его могут убить не сегодня завтра!

–Сеть позаботится о том чтобы его не убили, а «искин» даёт восьмидесяти процентный шанс на то, что этот боец доставит сеть нам в руки. Всё почти закончили. Облачайся в их броню, скоро уходим.

В голове бился один вопрос, где я, может и два, как я сюда попал, а нет три как отсюда выбираться. Смутно пытаюсь вспомнить детали из вчерашней прогулки. Помню, как я шёл до парка, задумавшись о превратностях судьбы, как шёл по нему любуясь переливами света на влажной траве. Найдя диванчик, в уютном закутке, который со всех сторон прикрывали зелёные стены кустарника присел с твёрдым намереньем не искать приключения, а подышать и насладиться свежим, бодрящим воздухом парка, затем вернуться на объект. Видимо не вышло без приключений.

Картинка поменялась, с противным скрипом одна из створок дверей, которые как оказалось располагались прямо напротив моей зудящей и ничего не понимающей головы отъехала в сторону. В полумраке комнаты появился мужчина, высокий статный с правильными чертами лица без единого изъяна.

–Здравствуй!

– И вам привет.

– Знаешь почему ты здесь?

– А вы, знаете? Если знаете просветите и меня пожалуйста.

Взвизгнул свисток подъёма, фух это всего лишь сон. Пора вставать сегодня последний день, собирать мне ничего не надо было, по моему выходу из тюрьмы, одежду, деньги, цацки предоставят друзья товарищи, бывшие и будущие подельники. А что касается дополнительного оборудования, такого как модуля секретной связи для этого у меня будет куратор, вооружения и снаряжение всё это будет поступать постепенно с новыми бойцами моей ячейки сопротивления режиму союза. Уместно добавить, что они и так мне должны, если бы не я, сидели бы сейчас все, ну точнее если бы не он. Если с другом едешь в суд, веселей дорога без друзей дадут чуть-чуть, а с друзьями много. Именно тогда, когда не удачно выбившая подпорка сломала и зажала мне ногу. Из-за резкого скачка створки, сработали охранные датчики, которые зафиксировали слишком быстрое закрывания входной группы, включил блокирующие механизмы. Хорошо, что ещё автоматика правильно отработала протокол подклина. То есть когда что-то во входном портале попадает между задвигающейся створкой и механизмом запирания, автоматика считывает возросшее давления при закрывании и отрубает гидравлику, не позволяя ей продолжить процесс закрытия. Но вот только моей ноге это всё ровно не помогло. Встал выбор, либо попытаться меня с почти отрубленной ногой, цепляющейся за тело только кожей и чудом не перебившемся нескольким мышечных волокнах, болтающихся на них, увести, но с большой долей вероятности быть пойманными полицией. Либо сдать Бориса. В конечном итоге Борис справедливо решил, что нет смысла попадаться всем, тем более кто-то должен будет продолжать работать, нарабатывая уважения в сфере деятельности. Приняли решения оставить Бориса, и не забывать его в тюрьме. Прибывший на место преступления экипаж полиции принял Бориса за сотрудника компании в которую мы вломись с целью подброса компромата на его управляющего директора, сделать это надо было по причине желания заказчика поставить на место данного человека. Вызвали медиков и отправили его на срочную операцию. После прохождения реабилитации, приговорили к пяти годам лишения свободы без право на досрочные освобождения.