Созданная огнем

Кэрри прижалась к нему лбом.

– Черт возьми, Майкл… я тоже чувствую, словно умираю.

– Хорошо… давай, по крайней мере, начнем с того, что будем хотя бы честны друг с другом. Мы хотим друг друга, но все запутанно и никто из нас пока не знает, как в этом разобраться, – подвел итог Майкл, хмурясь и пряча лицо на ее шее. – Быть взрослым – отстой. Я сказал об этом отцу, но он мне ничем не помог.

По какой-то причине, недовольство Майкла отцом заставило ее рассмеяться и вдруг понять, что не только одна она страдала.

Когда от сочувствия ее глаза наполнились слезами, Кэрри перестала сопротивляться и обняла Майкла руками. Это был первый раз, что она могла вспомнить, когда… ну, когда он ей просто нравился.

– Ты все же собираешься заставить меня поговорить с моей сумасшедшей семейкой, да? – спросила она. Ее глаза все еще горели, но она быстро поморгала, чтобы сдержать слезы.

– Нет, – искренне сказал Майкл, в ответ тоже обнимая ее и пытаясь утешить, насколько было возможно в данных обстоятельствах.

– У меня не хватит духу, заставить тебя что-либо делать. Хотя, если ты не пойдешь со мной, чтобы с ними встретиться, то мне придется прислать сюда моего брата Шейна. Который объяснит тебе, почему для тебя будет намного полезнее поговорить со своей семьей, чем прятаться в ванной, притворяясь больной. Будущий доктор Ларсон очень раздражает, но его ворчание все же очень эффективно, – сказал ей Майкл.

Кэрри фыркнула ему в плечо, еще минутку расслабленно к нему прижимаясь и притворяясь, что обдумывает его угрозу.

– Майкл, это шантаж.

Майкл кивнул, продолжая ее обнимать и наслаждаясь ощущениями того, что держал ее в своих руках. Вероятно, это был первый раз, когда они обнимались, и между ними не было эмоциональной стены.

– Да. Вероятно, это шантаж, но ему я полностью доверяю. Шейн мудрый и хороший человек, несмотря на то, что он никогда не стрижется или заморачивается с бритьем.

Кэрри рассмеялась над абсурдностью его критики в адрес Шейна.

– Так, давай посмотрим, правильно ли я все поняла. Мой отец думает, что твои длинные волосы придают тебе слишком богемную внешность. А ты думаешь, что это твой брат со своими не стриженными, но намного более короткими волосами и постоянно небритым лицом олицетворяет богемный образ жизни?

Майкл нахмурился.

– Ну, на самом деле я думал не так, но да… думаю, что это правильно. Все должны следовать определенным стандартам, не так ли?

Кэрри закатила глаза и, неохотно соскользнув с колен Майкла, снова встала. Она мгновенно стала скучать по его теплу и вздохнула.

– А теперь мне жалко Шейна. Как, черт возьми, это случилось?

Майкл тоже встал.

– Я честно не знаю. Мне почти никогда его не жаль, потому что он слишком меня раздражает. Ну, что ты готова?

Кэрри покачала головой.

– Нет… Я никогда не буду готова, но лучше все равно не будет. Так, что просто давай с этим покончим.

– Вот это моя девочка, – сказал ей Майкл, положив руку ей на спину. – Погоди.

Он потянулся и спустил воду в унитазе. Затем он сделал это во второй и Кэрри в замешательстве на него посмотрела.

– Это наше прикрытие, – сказал он ей, радуясь, когда ее глаза сверкнули с юмором. – Когда в туалете спускают воду, то это слышно во всем доме. Не хочу, чтобы они снова расстроились, подумав, что ты солгала, притворяясь больной.

– Ложь, по их мнению, наименьший из моих грехов, – сказала Кэрри, проведя рукой сквозь волосы.

– Давай Карлин, тебе нужно думать более позитивно, – с наигранным чувством собственной важности сказал Майкл, вытащил ее из ванной и повел через спальню.

– Думаю, что определенно тебя убью, если продолжишь звать меня Карлин, – злобно сказала ему Кэрри, не очень обращая внимания, когда он громко рассмеялся на ее угрозу. Но, по крайней мере, когда Майкл произносил ненавистное имя, в его голосе была какая-то доброта. И было не так ужасно слышать это из его уст.

Майкл остановился у двери и снова набросился на нее с поцелуем.

– Завтра снова собираешься меня ненавидеть? – спросил он.

– Вероятно… потому что я переполненная гормонами беременная женщина. И, кроме того, мне придется на работе снова столкнуться с твоими бывшими подружками, – сказала ему Кэрри.

– Тогда, нужно сделать так, чтобы мне засчиталось твое хорошее настроение сегодня, – сказал Майкл, покружив ее и прижав к стене возле двери. – Запомни, как сильно я тебя хочу.

У Кэрри было время, чтобы сделать всего один вздох, прежде чем Майкл так сильно к ней прижался, что не нужно было иметь никакого воображения, чтобы пережить тот последний раз, когда он был внутри нее. В этот момент она так сильно его хотела, что казалось правильным умолять Майкла взять ее.

– Майкл, – позвала она, чувствуя, как он трется об нее, и ужасно боясь через минуту-другую закричать, кончая, если он не остановится.

– Постарайся не гневаться на это желание между нами. Это все о чем я прошу, – умалял он, целуя ее до тех пор, пока они оба уже не были готовы сорвать друг с друга одежду. – Я очень, очень хочу сделать это позже, но уже раздевшись.

Когда Майкл отступил от нее, его губы выглядели такими же припухшими, какими она ощущала свои. Кэрри дрожала от похоти, но ей удалось кивнуть головой. Будет трудно разговаривать с родителями, зная какой у Майкла Ларсона на нее стояк.

И потом будет невозможным, не быть с ним сегодня ночью.

– Пошли, – наконец сказала Кэрри, принимая несколько окончательных решений, в то время как Майкл тянул ее к двери. – Буду решать проблемы по мере их поступления. В любом случае, я больше не могу всех ненавидеть, потому что меня от этого просто тошнит.

Глава 7

– Я бы помогла тебе убрать остатки пиццы, но мне нехорошо от ее запаха, – с сожалением сказала Кэрри, прислонившись к кухонной раковине и потягивая очередной стакан с холодной водой.

– Понял, – просто сказал Майкл. – Постараюсь как можно быстрее вынести коробки из дома.

Она молча наблюдала за тем, как он быстро собрал весь мусор. Затем исчез через боковую дверь, ведущую в гараж, и менее чем через минуту быстрым шагом вернулся назад.