Созданная огнем

Когда она не подчинилась ему и не остановилась, Майкл схватил Кэрри за бедра и на мгновение смог ее удержать. Но его нужда в ней стала дикой от того, что она ерзала и пыталась вырваться из его рук.

– Еще вчера ты вообще этого не хотела, – обвинил он ее сквозь зубы. – С чего это ты вдруг готова мне полностью отдаться?

– В прошлый раз меня соблазнило твое искусство. На этот раз… скажем так, я решила использовать свое право выбора… мои эксклюзивные варианты на следующие несколько месяцев. Если ты сможешь оставить это эксклюзивным, то я буду твоя, – сказала ему Кэрри деловым тоном, продолжая приподниматься и опускаться, покачиваться вперед и постанывать от того, насколько хорошо под ней чувствовался Майкл.

Кэрри только что сказала, что он сможет ею обладать? Снова и снова в течение следующих нескольких месяцев?

Майкл приподнялся и принял сидячее положение, слегка отклонив Кэрри назад так, что он мог видеть ее лицо. И он увидел решительную, возбужденную женщину с решимостью во взгляде. От этого он затвердел еще сильнее, а она вздрогнула, когда он запульсировал внутри нее.

Моя, подумал он. Наконец-то.

– Наши отношения определенно эксклюзивные, – сказал Майкл, почти теряя контроль, когда она снова схватила его волосы. – Вы полностью меня удовлетворяете, леди. И я чертовски надеюсь, что когда-нибудь смогу вернуть вам эту любезность.

Майкл руками потянул ее бедра вниз, толкнулся внутрь нее, упиваясь тем, что между ними не было ничего, кроме обнаженной похоти.

Он поднял руку и тоже схватил ее волосы, потянул так сильно, что она вскрикнула. Майкл начал целовать от ключицы вверх по шее, пока, наконец, не накрыл ее рот своими губами.

– Прости, – сказал Майкл, прерывая поцелуй, ослабил хватку, однако снова ее усилил, когда Кэрри покачиваясь на нем, надавила на него и сильно потянула его волосы.

– Кэрри. Женщина, ты сводишь меня с ума. Я пытаюсь не причинить тебе боль. Оставь мне хоть немного контроля, – потребовал он.

– Нет. Я уже бывала в такой ситуации и знаю, какой ты на самом деле. Перестань быть таким острожным и продемонстрируй мне немного энтузиазма, – смеясь, приказала Кэрри, грубое требование, становилось более резким от ее возбуждения.

Она парила на краю освобождения, но Майкл ничего не делал, чтобы отправить ее через грань. Она сама могла доставить их сюда, просто покачиваясь на нем, но его осторожность сводила ее с ума.

– Энтузиазм? Ты хочешь энтузиазм? Хорошо. Я покажу тебе энтузиазм, Карлин, – сказал он, смеясь и переворачивая их, пока Кэрри не оказалась прижатой под ним. Минуту Майкл не двигался, просто сильно прижимал, наслаждаясь жаром, исходившим от них обоих. – Клянусь, ты самая горячая женщина на земле. Внутри ты как доменная печь.

– У тебя есть что-то, что нужно расплавить? – спросила Кэрри ровным голосом, с вызовом глядя в темноте на его горевшие от возбуждения глаза.

– Чертовски верно, у меня есть, – прошептал Майкл. После его первого жесткого толчка, ее внутренние мышцы сжались вокруг него, почти не позволяя ему выйти и сделать это снова.

– Прекрати, – приказал он, остатки его самоконтроля полностью сорвались с поводка, когда она, торжествуя, хрипло рассмеялась.

В следующий раз, когда Майкл мог двигаться, он застонал, и снова грубо дернул назад голову Кэрри, держа ее за волосы, и в то же самое время толкнулся в нее как можно жестче.

Майкл позволил Кэрри рассыпаться вокруг него на части и когда услышал, как она позвала его по имени, за прикрытыми веками увидел звезды.

По иронии судьбы, первые волны ее освобождения, наконец, дали и ему свободу делать все, что он хотел. И он определенно не собирался отказываться от возможности по максимуму использовать ее покорность. Потому что слишком хорошо знал, что это долго не продлится.

– Да… давай посмотрим, как тебе понравится быть принимающей стороной того, что я хочу. Сейчас ты моя, – грубо сказал он. – Я главный и намерен сохранить это, по меньшей мере, следующие пятнадцать минут.

Майкл перекатил их обоих к краю кровати, так что голова Кэрри свисала с матраса, а остальное ее тело было в его власти. Он двигался на ней и внутри нее, не оставляя ее телу выбора, кроме как выгибаясь принимать его толчки.

Единственной точкой опоры для нее был Майкл, однако он не позволял ей использовать себя для этой цели.

Вместо этого, он мучил одну из ее грудей своими губами, а затем переключился на другую, не отдавая предпочтения ни одной, ни другой. Просто в данный момент брал то, что мог, слушая, как она под ним стонет.

Прошло слишком много времени, чтобы благопристойно заниматься с ней любовью, подумал Майкл. Он дошел до того, что просто повиновался желанию заявить права на свою пару.

– С тех пор как мы в последний раз с тобой этим занимались, я не мог ни о чем думать, кроме как снова сделать это вместе с тобой, – резко сказал он ей, опуская лицо к ее горлу и припадая к коже горячими губами. – Мне нужно быть с тобой так же сильно, как и дышать.

– Майкл, – позвала Кэрри, пытаясь поднять голову, потому что она хотела увидеть его лицо, хотела увидеть, было ли это на самом деле тем, как это прозвучало из его уст.

Майкл потянулся вниз, чтобы рукой поддержать голову Кэрри, но продолжил брать ее, не нарушая ритма, наслаждаясь каждым моментом ее капитуляции, так же, как и каждым моментом, что обладал ею.

– Если бы у меня было больше энтузиазма в отношении тебя, я бы отправил нас обоих в больницу, чтобы провести операцию по нашему разделению, – сказал он ей, и крепко сжал, когда его, наконец, охватило его собственное освобождение.

Он услышал, как она застонала, когда начал изливаться внутри нее, и почувствовал нужду, о которой даже не подозревал. Если бы ребенка уже не было, то Майкл не сомневался, они бы создали малыша в огне, который сегодня ночью вспыхнул между ними.

Все верно, подумал Майкл, с благодарностью опустошая остальную часть себя в Кэрри. На этот раз было лучше, чем прежде, решил он, чувствуя, как она пульсирует в одном с ним ритме, как снова пересекает черту и произносит его имя.

Когда он, наконец, закончил, а она неподвижно лежала под ним, Майкл умудрился положить их все еще соединенные тела полностью на кровать, так что голова Кэрри снова оказалась на матрасе. Он приподнялся на руках, пытаясь не давить на нее всем весом. Через минуту Кэрри убрала его руки и, сильно дернув, крепко обняла.

– Я не хочу навредить тебе или ребенку, – сказал Майкл, перемещаясь до тех пор, пока снова не смог опираться на руки, хотя она не позволила сделать слишком много.

Не объясняя своих действий, Кэрри просто держала его, очень крепко и очень решительно, до тех пор, пока Майкл почти не заплакал от того, насколько близко она прижимала его к сердцу. Прошло несколько минут, а они продолжали просто лежать соединенные друг с другом, крепко обнимаясь, не говоря ни слова.

Наконец Кэрри ослабила хватку, и Майкл сделал тоже самое.