Созидая на краю рая

Сейчас опять ночь. Уже третья после отъезда мужчины. Смотрю ночные новости. Не знаю, что хочу там увидеть, наверное, просто пытаюсь избежать ненужных мыслей.

Ведущий начинает рассказывать про голод в Замбии, когда мой телефон оживает. Вскакиваю с кресла, заслышав отдельный рингтон, который установила специально для Эдварда. Звонит он.

Ну, наконец-то!

– Привет! – облегчённо выдыхаю я, нажимая «принять».

– Привет, ты не спишь? – он немного обескуражен и это прослеживается в его голосе. Плевать, главное – это он! Мой Эдвард.

– Нет, не сплю, – улыбаюсь такому простому вопросу, но потом вспоминаю о других не менее важных вещах.

– Ты в порядке? Скажи мне честно. – Требую ответа, зная, что мне не будет покоя до тех пор, пока всё не разузнаю.

– Я – да, – быстро говорит он. – Но у нас возникли сложности. Поэтому я и звоню.

– Какие сложности? – напрягаюсь, опускаясь обратно в кресло. Пожалуйста, не нужно плохих новостей.

– Аро снова удалось ускользнуть. Он пускает нам пыль в глаза…

– Что произошло?

– Полчаса назад я узнал, что завтра в полдень он будет в Гамбруге.

– Что? – от ужаса по моей спине бегут мурашки, а кровь отливает от лица. Похоже, вот истинная причина волнения Эдварда. Он боится. За меня.

– Да, всё именно так и обстоит, – нервно отзывается Каллен. – У нас мало времени.

– Ты прилетишь? – сама не осознаю, что несу. Только спустя секунды понимаю, что он попросту не успеет.

– Нет, прилетишь ты.

– Что? – второй раз оказываюсь испуганной. Куда прилечу? Когда? А Энтони?

– На три дня тебе нужно исчезнуть из города и страны. У меня есть дом в Мадриде, отсидишься там.

– Какой Мадрид, Эдвард? – хмурясь, спрашиваю я. – Ты же понимаешь, что я не могу никуда лететь!

– Ещё как можешь, – угрожающим тоном, не терпящим возражений, обрывает меня он. – Иначе попадёшь туда, откуда я тебя вытащить не в силах.

– Послушай, – с трудом контролирую свой голос, чтобы не сорваться на него и не усугубить положение. Хочу объяснить ему всё, чтобы он понял. – У меня здесь маленький ребёнок. Мой ребёнок. Я не оставлю его одного, тем более, когда неподалеку рыщет сумасшедший гомосексуалист с садомазохистскими наклонностями!

Представляю себе картинку и хватаю ртом воздух, пытаясь прийти в себя.

– Белла, всё не так страшно, – отмахивается Каллен. – С твоим сыном ничего не случится.

– Откуда тебе знать? Аро может найти его.

– Нет, не может.

– Что за глупая уверенность? – закатываю глаза, откидываясь на спинку кресла. – Ты провидец?

– Мисс Мейсен, я – учредитель кардиологической клиники Гамбурга. И мы не предоставляем никаких сведений ни о пациентах, ни о том, кто их посещает. Всё строго конфиденциально. Аро никоим образом не сможет узнать про Энтони.

– Нет,– отрицательно качая головой, проговариваю я. Оставить Энтони на съеденье Вольтури? Да хоть в бункере клиники – я должна быть с ним!

– Знаешь, что ждёт тебя, если останешься? – теряя терпение, рычит мужчина.

– Да, знаю. Но я не брошу своего ребёнка.

– Ты нужна ему живой, чёрт возьми! Живой и здоровой!

На это мне сказать нечего. Прикусываю губы и снова пробую глубоко вздохнуть. Не выходит – колит в груди.

– Я его мама…

– И поэтому должна уехать. Если он найдёт тебя у него в палате, вам обоим не сдобровать.

– Клиника не представляет частных сведений, – напоминаю я, проглатывая слезы. – Ты сам так сказал.

– Самому Вольтури или его приближенным не составит труда преследовать тебя вплоть до палаты сына. Они просто пойдут за тобой по коридору.

– Нет,– на большее слов не хватает. Я зажата в угол, попалась в ловушку.

– Белла, - он почти стонет, когда я начинаю всхлипывать в трубку – Не плачь, пожалуйста. Я обещаю тебе, что ничего не бойся! В Испании я буду с тобой и лично прослежу за ситуацией в Германии.

– Где гарантии, что всё обойдётся?

– Я даю их тебе. Я – твоя гарантия. Если что-то пойдёт не так, можешь сделать со мной всё что угодно!

– Что за самопожертвование…

– Я тебя не потеряю. Никому не позволю отобрать тебя у меня, – признаётся он, отчего моё дыхание становится прерывистее.

– Мне очень жаль, что так вышло. Я не хотела соблазнять этого ненормального, – стон вырывается из моей груди, и я опускаю голову на диванную подушку.

– Знаю, милая, знаю.– Эдвард впервые употребил слово «милая». От этого на душе становится чуть теплее. – Но так вышло. И теперь следует с этим разобраться.

– Ты прав, – вытираю слёзы тыльной стороной ладони и расправляю плечи, откидывая подушку подальше. – Когда рейс?

– Сегодня в два ночи. Тебя сопроводит мой доверенный в отеле. Сядешь в частный самолёт и утром будешь в Мадриде.

– Твой доверенный в отеле?

– Ты же не думала, что я оставлю тебя без защиты? – он хмыкает и в его голосе проскальзывает насмешка. Тем лучше, это немного разрядит обстановку.

– Когда прилетишь ты?

– К тому времени, как твой самолёт сядет, я уже буду в аэропорту, – обещает Эдвард.

– Хорошо, – вздыхаю, рассеяно оглядываясь.

– Вещи можешь не собирать. Купим, что нужно в Испании, – советует Каллен. – Одевайся и спускайся в холл. Джаспер уже ждёт тебя.

– Телохранитель?

– Да. Он отвезёт тебя на рейс. В самолёте будут ещё двое.

– Зачем столько?

– Для перестраховки.

А кто с Энтони?

В больнице есть на кого положиться, Белла, - убеждает он.

Между нами возникает короткая пауза, которую прерываю я, неожиданно пришедшей мыслью:

– Завтра утром я увижу тебя?

– Да, увидишь, – его голос теплеет. – А теперь иди. Тебе пора.

– До завтра, – улыбаясь, говорю я.

– Береги себя, Белла, – просит он и отключается.

Минуту-другую собираюсь с мыслями. Они назойливо стучат у меня в голове чёткими красными табличками «не делай этого!». Я понимаю, что это связано с тем, что Энтони останется один. Формально с Эленикой, но разве она способна защитить его от Аро?

Стоп, а телохранители?

Куда я вляпалась, господи?..