Спасение 6-го

По словам Кейси, с мальчиками было все в порядке, выпивка была бесплатной, и она твердо намеревалась заполучить себе шикарную поездку в частную школу, построенную как кирпичный сортир, для игры в регби на ночь.

Хорошо для нее.

У нее могли быть все одержимые регби мальчики Томмена, которых она хотела, потому что единственный мальчик, с которым я хотела провести сегодняшний вечер, пришел с херли, формой BCS и целым грузовиком травм.

Натянув рукава джемпера на руки, я задрожала от холода, когда мой взгляд прошелся по полу моей спальни, ища глазами знакомую связку ключей.

Не делай этого, моя гордость предупреждала, не будь таким отчаянным.

Боже мой, сделай это! Мое сердце воодушевлено, ты знаешь, что он все еще любит нас.

Взгляд упал на мои ключи от машины, я быстро схватила их и поспешила из своей комнаты.

Ура, ты собираешься это сделать, мое сердце воспрянуло.

Ты можешь оставить меня за дверью, заявила моя гордость, проверяя меня, это за гранью жалости.

Я знала, что чертовски рискую, делая то, что собирался сделать, и был хороший шанс, что мое сердце разобьется еще больше, но я бы никогда не простила себя, если бы не услышала слова, которые наружу сжигали меня изнутри.

Ему нужна была помощь, а мне нужно было, чтобы меня услышали.

И даже если бы он отказался позволить мне помочь ему, тогда он, черт возьми, наверняка услышал бы меня.

Глава 92. Нянчимся с братьями и бойкотируем вредные привычки.

Джоуи

31 декабря 2004.

– Идите спать,- Я кричал вверх по лестнице. – Клянусь Христом, ребята, если мне придется возвращаться по этой лестнице, вы пожалеете.

– Да, точно, - засмеялся в ответ Тадхг, дерзкий, как всегда, когда он перегнулся через перила и насмехался надо мной. – Что ты собираешься делать? Смотреть на нас до смерти?

– Да, - вмешался Билли храбрый придурок с фиолетовым Ферби под мышкой. – Мы знали, что ты не тронешь нас, Джо.

– Не болтай со мной, ублюдок, - предупредил я, указывая пальцем на номер пять. – Все когда-нибудь бывает в первый раз.

– Да, точно, - фыркнул Олли, ничуть не задетый моей пустой угрозой.

– Я серьезно, - сказал я им. – И если ты даже подумаешь о том, чтобы разбудить этого ребенка, то не мне придется потратить еще два часа, укачивая его, чтобы он снова заснул.

– О, пожалуйста, - парировал Олли. – Шони может проспать что угодно.

– Да, - возразил я. – Ему повезло, потому что он живет с парой туманных рожков.

– Почему я не могу спуститься?-Тадхг заскулил. – Это канун Нового года. Шэннон не ложится спать – и не говори, что это потому, что она старше меня, потому что это отговорка.

– Потому что, если я позволю тебе спуститься, тогда я должен позволить спуститься Олли, и если я позволю спуститься Олли, я должен позволить спуститься Шону, - услышал я, как я говорю ему, должно быть, в седьмой раз. – И я не понесу все ваши задницы обратно в постель, когда вы отключитесь на диване.

– Но папа ушел на ночь, - продолжал протестовать Тадхг. – И мама ушла с ним. Это случается раз в год, Джо. Раз в чертов год.

– Точно, - согласился я. – Так что, иди спать, как хороший парень, и дай мне хоть раз насладиться тишиной и покоем.

– Это чушь собачья, - проворчал Тадхг. – Сейчас только половина десятого.

– Мы ненавидим, когда ты нянчишься с детьми, - фыркнул Олли, запинаясь в своих словах. – Ты самый подлый. И скучный.

Я закатил глаза. – Да, потому что нянчиться с вами троими – это такое волнующее событие и для меня тоже.

– Джоуи, пожалуйста…

– Кровать.
– приказал я, подняв руку. – Продолжайте сражаться со мной, и никто из вас не увидит территорию GAA в течение недели.

– Ты не можешь этого сделать, - запротестовал Тадхг. – Ты не можешь наказать нас. Ты не наш папа.”

– Да, - добавил Олли, бочком подходя к Тадхг. – Ты не наш босс.

– О, нет?-Я приподнял бровь. – Продолжайте настаивать, и я добавлю еще неделю.

– Но…

– Уже три недели.

– Это чушь собачья, - фыркнул Тадхг, прежде чем исчезнуть из поля зрения. – Ты мне больше нравился, когда тебя рвало!

– Да, - проворчал Олли, поспешая за Тадхгом. – Мы ненавидим тебя.

– Да, да. Сладких снов, маленькие ублюдки, - крикнул я в ответ, ожидая звука захлопнувшейся двери их спальни, прежде чем вернуться в гостиную.

– Вау, я так рада, что ты здесь, чтобы показать себя, - усмехнулась Шэннон, когда я опустилась на диван рядом с ней. – Они в буквальном смысле никогда не делают того, что я им говорю.

– Ты не можешь показывать слабость, - объяснил я, бросая ей плитку шоколада из моего кармана. – Мальчики, собравшиеся вот так, похожи на стаю бешеных собак. Они могут учуять страх за милю, и в ту минуту, когда ты обнажишь перед ними свою шею, они сразу же вцепятся в яремную вену.

– Вау, - задумчиво произнесла она, разворачивая свой батончик. – Какая интересная концепция воспитания.

– Почему ты так странно ешь,чудачка!-Разинув рот от ужаса при виде того, как моя сестра жестоко расправилась с батончиком KitKat, я схватил подушку за спиной и швырнул в нее. – Что ты, блядь, за серийный убийца такой?

– Что?- Хихикая со своего места в конце дивана, Шэннон откусила еще кусочек – прямо посередине, не разделяя его сначала пополам. – Это всего лишь шоколад.

С отвращением покачав головой, я сделал глоток чая, который она приготовила мне ранее, и пробормотал: – В глубине души ты немного псих, не так ли?

– Ты в гораздо лучшей форме, чем вчера, - одобрительно ответила она. – Я горжусь тобой, Джо.

– За что?

– За то, что становишься лучше.- Щеки покраснели, она заерзала от дискомфорта. – За то, что остался дома сегодня вечером, когда быть здесь – последнее место, где ты хотел бы быть.

Это было чертовски точно.

И мне было далеко не лучше, но я все еще пытался, все еще держался там, и я все еще был чист.

Худший из DTS прошел, но я знал, что балансирую на тонком льду, а это означало, что выход сегодня вечером был риском, на который я не мог позволить себе пойти.

Я не для того прошел через ад на прошлой неделе, чтобы все бросить, потому что это именно то, что я сделал бы.

В отличие от моего отца, алкоголь никогда не был моей проблемой, но он был подлым гребаным помощником моего главного врага.

Потому что при всей свободе, которую давал мне алкоголь, он лишал меня всякой логики и осознанности. Это сделало меня безрассудным, прежде чем отправить меня вниз головой по пути, из которого нет возврата.

Потому что, когда я напивался, я становился неряшливым, а когда я становился неряшливым, я накуривался.