Спасение грешника

— Что он сделал? Изменял? — Спрашивает меня Скарлетт.

— Нет, он бы так не поступил. — Не хочу, чтобы люди говорили о нем плохо. Я знаю, что это я должна его ненавидеть, и я ненавижу. Ну, какая-то часть меня ненавидит. Но есть еще большая часть, которая любит его.

— Он разбил ей сердце. И бросил ее, — говорит Елена.

— Он… Не знаешь, он... — Я даже не могу заставить себя задать этот вопрос.

— Нет, — отвечает она. — Судя по тому, что мне рассказал Маркус, он не прикоснулся ни к одной девушке.

Не прикоснулся? Почему?

— Ты все еще общаешься с Маркусом? — Вот так новость.

Она отводит взгляд и пожимает плечами.

— Время от времени, — говорит она, прежде чем спросить: — Как поживает твоя мама?

— Не-а, даже не пытайся сменить тему. Что происходит между тобой и Маркусом?

— Ничего. Ему нужна была помощь с салоном, и он попросил меня. Вот и все. Рассказывать нечего. — Елена смотрит куда угодно, только не на меня, пока говорит. — Итак, вернемся к Вину. Что ты собираешься сделать, когда увидишь его? Ударишь его по яйцам? Отрубишь их?

— Нет. Я буду вести себя по-взрослому и пройду мимо него, если придется. Я не позволю ему больше влиять на мою жизнь. — Я не верю своим собственным словам. Похоже, сейчас мы обе лжем.

— Сколько времени прошло? С момента расставания? — Спрашивает меня Скарлетт.

— Триста девяносто восемь дней, — говорю я ей.

— О... довольно много, — говорит она.

— Я люблю его больше, чем себя, — пытаюсь объяснить я.

— Любишь или любила? — Спрашивает Елена.

— Одно и то же. — Я пожимаю плечами.

— Нет, это две совершенно разные вещи, Камми. Ты все еще любишь его или любила когда-то. Понимаешь? Два разных значения. — Говорит Скарлетт.

Я снова пожимаю плечами.

— А можно ли вообще перестать любить кого-то? Мне кажется, что если бы это было возможно, то ты, вероятно, с самого начала не был по-настоящему влюблен в этого человека. — Мне нужно уйти отсюда. Я не могу сидеть и говорить о нем. Я вообще не должна о нем думать. — Мне нужно идти на следующее занятие. Встретимся позже.

— Конечно, спасибо за беседу, — говорит Скарлетт.

— Я пойду с тобой. — Елена вскакивает со своего места. И как бы мне ни хотелось побыть одной, я не могу заставить себя сказать ей, что не хочу, чтобы она шла со мной. Кроме того, она знает этот кампус. И может помочь мне сориентироваться здесь. — Ты в порядке? Серьезно, Камми. Не лги мне, — спрашивает Елена, как только мы оказываемся вне пределов слышимости.

— Я стараюсь, — говорю я ей.

— Ладно, если тебе что-то понадобится, только попроси. Я здесь для тебя, Камми. Всегда. — Она обнимает меня.

— Знаю. Спасибо. — Я никогда особо не рассказывала о Вине своим друзьям. Не знаю, почему. Наверное, я просто хочу, чтобы все, что у нас было, осталось между нами. Не хочу, чтобы их мнение испортило мое впечатление о нем или наших отношениях. Скарлетт я ответила серьезно. Я действительно любила его больше, чем себя. Чувствую ли я это до сих пор? Не уверена.

— Черт, — шипит Елена. — А, Камми, пойдем сюда, — говорит она, таща меня в противоположном направлении.

— Почему? — Спрашиваю я ее, оглядывая почти пустое поле, по которому мы идем. И тут я вижу причину. — Вин. — Шепотом произношу я его имя.

Мои ноги подкашиваются, а сердце начинает биться быстрее. Я не могу пошевелиться. Я застываю на месте. Смотрю в темноту его глаз. У меня начинает кружиться голова и болеть грудь. Я поднимаю руку и потираю то место, где болит больше всего, но это никак не облегчает боль.

— Елена? Это снова происходит, — успеваю сказать я, прежде чем чувствую, что падаю.

Глава 31

?

Камми. Она здесь. Прямо, блять, передо мной. Десять шагов, и я могу оказаться достаточно близко, чтобы коснуться ее. Я не смею пошевелиться. Боюсь, что если я сделаю это, она исчезнет. Я знал, что есть шанс увидеть ее в кампусе. Но не ожидал, что столкнусь с ней так скоро.

Она смотрит на меня, потирая рукой грудь. Ее дыхание затрудненное, тяжелое. Что-то не так... Что, черт возьми, с ней не так?

Мои ноги сами устремляются к ней, и когда я вижу, что она падает, я бегу. Подхватываю ее как раз перед тем, как она и ее подруга ударяются о землю.

— Камми? — Ее тело обмякло в моих руках, губы посинели. Я осторожно кладу ее на землю, на случай, если ей понадобится искусственное дыхание, а затем поднимаю глаза на Елену. — Что, черт возьми, происходит? Она не дышит! — Кричу я.

Страх. Я знал его, жил в его объятиях столько лет, что и не вспомнить. Но ничто не подготовило меня к такому ужасу. Я пытаюсь нащупать пульс. Его нет.

— Блять! Вызови чертову скорую, — говорю я Елене.

— Уже вызываю, — говорит Дэш.

Я опускаю ладони на ее грудь и начинаю делать компрессию.

— Камми, не делай этого, блять, — ругаюсь я себе под нос, пока качаю, мысленно считая до тридцати. Мой рот накрывает ее, и я дважды вдыхаю воздух в ее легкие. Снова проверяю пульс. Его по-прежнему нет, поэтому я возвращаюсь к компрессии. — Где они? — Кричу я Дэшу, который опустился на колени по другую сторону от Камми.

— Не знаю, чувак. Позволь мне помочь, — говорит он.

— Не прикасайся к ней, мать твою, — рычу я, продолжая делать искусственное дыхание. Мой рот снова накрывает ее. Я думал, что знаю, каково это – застрять в кошмаре. Но я ошибался. — Пожалуйста, пожалуйста, — шепчу я, в третий раз проверяя пульс, и облегченно вздыхаю, когда наконец чувствую его. — Блять! — Поднеся пальцы к ее носу, я проверяю поток воздуха и чувствую легкое дуновение, когда она самостоятельно выдыхает. — С ней все в порядке. С ней все в порядке, — повторяю я снова и снова.

Я слышу вой сирен. А потом все происходит так быстро. Приезжают парамедики. Я смутно слышу, как Елена объясняет, что произошло. Я нахожусь в оцепенении, пока не слышу, как она упоминает, что это происходит не в первый раз.

Я поворачиваю голову в ее сторону.

— Что значит, это не в первый раз? Что, черт возьми, с ней не так?

— Как будто тебе не все равно, что с ней случится, — шипит на меня Елена.

— Мы можем взять одного человека в машину скорой помощи, — говорит парамедик, когда они укладывают Камми на носилки.