Спасения нет

Перенос уже начался: коконы доставляли с ковчега в основной тор Бенну и подключали к новым механизмам по мере их готовности.

От Иреллы никто пока не просил и не требовал помощи с неанским вариантом. Хотя это было по ее части: работы, проводившиеся при конструировании ваянской цивилизации, дали бесценный опыт по воплощению существовавших запасных вариантов.

Деллиан теперь находился в глубокой коме, и безумная активность его мозга снизилась — хотя и не была подавлена до конца. Это, как и другие последствия катастрофы с Ударом, мало–помалу наполняло Иреллу ужасом. Несмотря на безрадостную победу с найденными коконами, а может быть, как раз от этой победы, ей казалось, что свет вселенной навсегда потускнел.

Она направлялась в главный зал совещаний, но по дороге сделала небольшой крюк. В жилом торе «Моргана» не было окон — в отличие от жилого колеса Бенну с его стеклянным небом. Зато здесь была просторная зала, стены которой изображали ландшафты земного мезозоя: как будто стоишь на опушке папортникового леса, а перед тобой до горизонта простираются пышные травы и лениво дымят вулканы. Когда работа не давала долгих передышек, они с Деллианом выбирались сюда отдохнуть. Если где и становилось чуть спокойнее на душе, так только здесь. Ирелла припомнила, что святую Кандару перед боем всегда мучил страх и она разгоняла его, маниакально перепроверяя вооружение и броню. Ну что ж, управление работой индустриальных станций — не совсем бой, но ближайшие несколько дней должны были решить судьбу четверти миллиона окупленных оликсами людей. И она обязана была мыслить рационально — пусть даже всем Святым была отвратительна мысль затаиться в темноте.

Но сегодня Иреллу не утешала ни знакомая зала, ни теплые воспоминания. Она закрыла глаза и дала мыслям свободу бродить, где им вздумается, пусть даже они и забредут в темноту.

Корабль–пришелец!

Самая большая из всех загадок. После Удара он пристроился в сотне километров за ковчегом. И ни с кем не желал разговаривать — менее всего с капитаном Кенельм, хотя оне часами посылало приветственные сообщения и запросы. Он совершил лишь одно действие: запустил в ковчег сотни дронов–солдат. Те с леденящей эффективностью выслеживали и убивали квинты оликсов. И до сих пор оставались внутри, потому что ковчег был огромен. Чтобы найти и перебить все квинты, могли уйти месяцы. Впрочем, Кенельм и командиры взводов уверенно полагали, что первая биополость очищена. Там уже несколько часов не наблюдалось перестрелок.

Ее инфопочка связалась с датчиками «Моргана» и вывела на оптик изображение пришельца; в тающем межзвездном газе его белый корпус испускал мягкое фиолетовое свечение. Ирелла целую минуту разглядывала корабль, потом осмотрелась вокруг. Сверху и со стен, скромно укрытые среди картин доисторической саванны, на нее поглядывали скопления линз.

— Ты за мной подсматриваешь? — вслух спросила она.

На оптике появилась маленькая белоснежная иконка, и Ирелла приняла вызов.

— Да.

— Я так и думала, — сказала она. — Страшно подумать, как ловко ты орудуешь в нашей сети.

— Когда меня строили, она была уже не новостью. А что известно мне, наверняка знают и оликсы. Вам придется сменить и обновить формат. Может, придумаете что–нибудь оригинальное.

— Мы на плато. В мире нет ничего нового.

— Неужто? Скажи это оликсам. Гравитонные лучи, которые они применили против ваших крейсеров, даже для меня сюрприз.

— Спасибо за помощь.

— Я хорошо повеселился. Долго ждал этого дня.

— Долго — это сколько?

— Пару тысяч лет.

— Святые!

— Не так все страшно. В полное сознание я пришел всего несколько недель назад, да и большую часть времени до того поглотило релятивистское расширение. По линейному времени мне всего сто пятьдесят.

— Ты получил, что хотел?

— Отчасти да. Локацию врат получил. Но большую часть воспоминаний о самом анклаве единое сознание успело стереть.

— А оно не сказало тебе, почему ковчег явился на Ваян, набитый окукленными людьми?

— В точности не сказало. Эти коконы с захваченного корабля поколений. После того захвата ковчег был направлен на Ваян.

— Святые! Они перехватили корабль поколений! Каким образом?

— Мы и сами ловили их на приманку, Ирелла. А они уже отловили столько наших… Я видел в воспоминаниях единого сознания. Не знаю даже, остался ли кто еще на свободе. Эти корабли, высланные подбирать остатки человечества… они, извращенцы поганые, называют их «кораблями Гостеприимства». Они имеют тот же вид и размер, их можно посылать к звездам, испускающим, как Ваян, сигналы «новой цивилизации». Устроившие приманку люди принимают их за ковчеги вроде старого «Спасения жизни».

— Нет!

— Оликсам известна наша стратегия, Ирелла. Им все известно. Они знают, что мы биоформируем планеты, чтобы прожить на них несколько веков, а потом на множестве кораблей двинуться дальше. Они побывали на тысячах планет и всегда посылали корабли вперед — никогда назад. Но экспоненциальное расширение волны имеет постоянную скорость — восемьдесят пять процентов световой. Поэтому они знают, где нас искать. Они по всей галактике установили станции наблюдения. Их сотни тысяч, и каждая связана червоточиной с вратами. Теперь и я знаю, где они находятся. Не только позади, в направлении Сол, но и впереди, то есть оликсы раньше нас дотягиваются до любой звезды. Они теперь нас поджидают, Ирелла. Они похожи на питающихся планктоном китов, что водились в земных океанах. Мы, крошечные безмозглые создания, летим прямо в разинутую пасть и замечаем ее, только когда сомкнутся челюсти.

— Нет! — вскричала она. — Нет! Этот план создали сами Святые! Благодаря им — нас триллионы. Треть звезд галактики засеяны земными ДНК.

— Так было в начале. Теперь уже нет. Давно уже нет.

— Не может быть. Не могли они переловить всех наших. Просто не могли.

— Галактика — жестокий мир, Ирелла. Еще более жестокий, чем мы думали. Дарвинизм в ней раскручен на полную катушку.

— Святые! Что же делать?

— Вы уже делаете — неанский вариант. Прятаться и размножаться в темноте между звезд, где им вас не найти. В этот раз способ мог бы сработать. Вы уже освободили четверть миллиона людей. Они снова будут жить, Ирелла. Такой победы не давал ни один Удар на протяжении тысячи лет.

— Но если кроме нас никого не осталось, значит, мы побеждены, да?

— Люди живы и свободны. Не только здесь, еще и в Убежище.

— Оно существует? — поразилась она.

— Думаю, теперь уже да. Те, кто взялись его создать, чертовски решительная компания. А корабль–матка Создателей располагал подходящей технологией.

— Это что еще за Создатели?

— Их раса называлась Като. Они спаслись от оликсов, как и другие пережившие вторжение галактические расы. Мы прозвали их Создателями для простоты, потому что их технология и впрямь неотличима от магии. Я хочу сказать, я наполовину создан этой технологией. И часто сам не понимаю, как устроен.

— Но Убежище, оно существует на самом деле? — не успокаивалась Ирелла.

— О да. С ними улетела одна из моих внучек, чтобы найти подходящее для жизни место за пределами волны экспансии. Как тебе такая верность семье? Но, признаюсь, похоже на то, что она будет смеяться последней.

— Так ты не знаешь, где искать Убежище?

— Не знаю. Оно ведь так и задумано, а?

— Да… — Она крепко сжала губы, оценивающе осмотрела скопления линз.

— И что ты теперь намерен делать?