Спаси меня

Вы мне не нравитесь. Я никогда не нравился вам. Но даже при этом я не должен был делать то, что сделал. Вы поступали так, как считали правильным и действовали согласно приказам Альбуса. Ваши заслуги сложно переоценить. Я знаю, что вы не хотели допустить такого исхода событий. Драко говорил, что вы пытались помочь ему. Думаю, что так и было. Из-за вашего обращения со мной и другими вы никогда не будете мне симпатичны, и вряд ли мы с вами когда-либо станем друзьями, но я уважаю вас. Вы - единственный человек из известных мне людей, кто может помочь Драко, и вы пришли сюда, несмотря на то, что у вас для этого не было никаких причин. Даже если эта процедура не поможет ему, это больше, чем мы были вправе ждать от вас. Спасибо.

Северус оставил в покое свои травы и пузырьки и откашлялся, прежде чем ответить. Уголки его губ искривились в некоем подобии улыбки.

– Гмм. Кажется, за то время, что мы не виделись, вы кое-что усвоили, мистер Поттер. Я до сих пор не могу понять, как в одном человеке могут сочетаться смирение и такая потрясающая самонадеянность, но это типично для загадки по имени Гарри Поттер. Я ни сейчас, ни когда-либо не был заинтересован или обеспокоен тем, чтобы нравиться кому-то. Я здесь не для того, чтобы доставить вам удовольствие, и ваше одобрение или неодобрение абсолютно ничего для меня не значат. Однако я весьма заинтересован в том, чтобы самым тщательным образом применить свои знания, и требую соответствующего уважения к моей квалификации. Что касается моего мнения о вас, то должен сказать, что в школьные годы вы обладали утонченностью тяжеловоза, у вас отсутствовали какие-либо представления о дисциплине. Вы демонстрировали абсолютное пренебрежение ко всему, что хоть сколько-нибудь напоминало правила… и все же… вы не полностью лишены потенциала, и, кажется, что-то поняли с тех пор. Вы слишком импульсивны, слишком безрассудны и самым прискорбным образом самонадеянны, но, с другой стороны, никто не идеален.

Гарри криво усмехнулся. Игра слов и завуалированные, но довольно колкие выпады… они понимали друг друга, так и должно было быть. Их прервал Драко, который вернулся из ванной, вытирая на ходу волосы. На нем была все та же пижама. Гарри кивнул каждому из них и молча пошел вниз, в гостиную. Драко обратился к бывшему наставнику, который сейчас сидел на краю кровати:

– Я готов. Что дальше?

Снейп прошептал заклинание, зажигая курильницу, и бросил в нее смесь трав. Еще одно заклинание - и дверь закрыта. От жаровни начал подниматься дым, свиваясь кольцами и наполняя комнату незнакомым горько-сладким ароматом.

– Твоя задача предельно проста. Ляг на спину и расслабься. Дыши медленно и глубоко. Закрой глаза и позволь сознанию плыть по течению. Травы, которые я жгу - хаома. Это очень сильное расслабляющее средство, оно поможет тебе быстро перейти в медитативное состояние. Ты уже подвергался воздействию Легилименции, поэтому знаешь, что будешь чувствовать. Не позволяй неприятным для тебя образам прервать состояние транса. Расслабься. Дай им появиться, а потом исчезнуть. Когда проснешься, ты мало что будешь помнить, и я уже приготовил зелья, которые помогут уменьшить головную боль. По сути, щиты представляют собой некие перманентные магические сооружения в твоем сознании, и вначале они будут очень неприятно давить. А теперь дыши… медленно и глубоко… начинаем.

Драко нервничал, но сделал все так, как ему велели. Он глубоко вдохнул аромат благовоний, надеясь, что хаома действительно подействует быстро и снимет его напряжение. Так и случилось. Уже через несколько минут Драко почувствовал легкую эйфорию и слабое головокружение, которое, впрочем, не было неприятным. Его сознание плавно перемещалось от одного воспоминания к другому, мимолетно и непредсказуемо, и вопреки всем ожиданиям он ощущал себя совершенно расслабленным. Темнота и тишина легко поглотили его. Вскоре он почувствовал себя так, будто достиг дна колодца или глубоко погрузился в теплую воду и смотрит вверх, на свет. Перед его внутренним взором мелькали образы из прошлого, воспоминания легко проплывали на границе его разума, как облака на небе, спокойно и бесконтрольно. Драко чувствовал слабые прикосновения к своему сознанию и не думал ни о чем, кроме невесомой струйки воздуха, наполняющей его грудь.

Предложение Гайд-Прэтта. Драко лепечет жалкие слова благодарности в надежде получить еду и компанию. Оценивающий взгляд МакНейра. Холодное изумление Рудольфуса. Удовольствие. Боль. Ужас. Отчаяние. Обрывки воспоминаний протекали через подсознание Драко и таяли в легкой дымке. Насилие. Тошнота. Голод. Боль в сорванном от криков горле. Отвращение от взгляда на собственное тело, воспаленные язвы и следы ожогов. Гноящиеся раны и серовато-красные шрамы. Вонь испражнений, пропитавшая камеру. Острый, едкий запах немытого тела. Смех его тюремщиков. МакНейр хрюкает от удовольствия во время акта насилия. Гайд-Прэтт противно хихикает, когда раскаляет докрасна железо. Рудольфус сухим тоном рассуждает о чем-то, снимая слой эпидермиса и мышечной ткани и заставляя Драко смотреть на свои внутренности. Все это и многое другое прошло через его сознание, пока Снейп делал свою работу, отправляя воспоминания о каждом жутком эпизоде за мерцающий энергетический занавес.

Лондон. Полное смятение и недоверие. Холод, пробирающий до костей. Незнакомые люди дают ему одеяло, чтобы укрыться. Запах лежалой шерсти и старой кожи. Пиво и жирная еда. В подвале юноши приблизительно его возраста. Странная одежда из кожи и джинсовой ткани, обтрепанная и украшенная булавками и заклепками. Самые разные стрижки и цвета волос. Откуда-то раздается музыка, громкая и неблагозвучная. Еда, жирная и холодная, но все же съедобная, причем гораздо лучше, чем та, которая доставалась ему в течение долгих месяцев. Ломка. Рвота, слезы и паника остальных. Они увидели следы от уколов у него на руках. Вскоре ему принесли наркотик. Это было немного, но достаточно, чтобы выжить. Драко делал то, чему научился в плену. Безмолвно, автоматически, он выражал благодарность так, как умел.

Какая ирония, что люди, к которым он попал, оказались обычными маггловскими шлюхами. Они ничего не ждали взамен, но молчаливый юноша удовлетворял потребности клиентов без жалоб и сопротивления. Получив теплые вещи, он смог выходить на улицу вместе с другими парнями. Там кто-то инструктировал его и назначал за него цену, поскольку его миловидное лицо и прекрасные белые волосы сразу же привлекали внимание клиентов. Маггловские парни приносили разные наркотики. Они называли их метадоном и антибиотиками, каждый день доза понемногу уменьшалась.

Но это было еще не все. Другие парни сговорились и тоже стали торговать им. Скоро об этом узнал их сутенер. Парни разбежались. Рука вцепляется в белые волосы. Вторая рука срывает с тела одежду. Не всю. Столько, чтобы было удобно насиловать. Знакомая боль и ужас. Ничего не значащие слова. Сознание Драко пробуждается и впервые за несколько недель возвращается в реальность, прорываясь через наркотическое забытье, которое делало его тихим и спокойным. Он должен уйти. Все кончилось, он остался один. Когда он увидел свое отражение в треснувшем грязном зеркале, боль и тошнота усилились. Драко взял ножницы и обрезал волосы, потому что за них хватался насильник. Он подобрал кое-что из вещей, которые валялись на полу. В карманах оказалось несколько маггловских купюр. Он посмотрел на кучу грязных и окровавленных одеял. Если он останется здесь, то будет мучиться до тех пор, пока не умрет. Если уйдет отсюда, то через один-два дня наркотики кончатся и боль вернется, адская и слепящая. Должно быть что-то лучшее, чем это. Где-нибудь. Ему были хорошо известны только два места в Лондоне, откуда он мог попасть в магический мир: вход на Диагон Аллею и платформа девять и три четверти. Там начинался путь в будущее, и там он страдал в прошлом. У него не было плана действий, но это было все, что оставалось в его пробудившемся сознании. Драко собирался попасть домой, чего бы это ни стоило.

– -------------------------------------------------------

Гарри ждал внизу, вместе с Молли. Он был раздражен и жутко напряжен, надежда вперемешку с беспокойством переполняли его разум. Поттер всегда был тверд как кремень, но сегодня, когда он потянулся за чашкой чая, у него дрожали руки. Нервы. Страх. Это был ад. Беспомощное ожидание окончания пытки. Минуты складывались в часы. Молли попыталась отвлечь его какими-то мелкими делами, но они не заняли много времени. Казалось, что прошла целая вечность, с тех пор как часы Уизли пробили девять (а процедура началась именно тогда), когда Гарри, наконец, услышал скрип двери и шаги наверху. Установка щитов длилась более четырех часов. Снейп спустился вниз, он выглядел изнуренным и осунувшимся.

– Чаю. Дайте мне чаю. Немедленно. Пожалуйста.

Он упал на стул, слегка дезориентированный и очень слабый. Через несколько секунд Молли подала ему чай, и он выпил его залпом - как человек, который считает, что ничего в мире нет слаще воды. Гарри хотел спросить, как все прошло, но Снейп остановил его, подняв руку еще до того, как юноша успел открыть рот. Когда Северусу подали вторую порцию чая, он сделал маленький глоток, а потом вытащил из кармана пузырек и вылил содержимое в чашку.