Спаси мою бабушку, волк

Симпатичный, спортивный, ухоженный, перспективный, Арсений для любой девушки мог бы стать отличной партией. И для меня? Не знаю. Пытаюсь спросить свое сердце, но оно молчит, бьется ровно, лишь немного сбиваясь с ритма от непонятности ситуации.

Если сердце молчит, нужно обратиться к разуму. Думаю, родителей устроил бы такой спутник их дочери. Решила посоветоваться с бабушкой.

Она привычно ждала меня в гостиной у камина. Сейчас уже холодало и потрескивание огня особенно успокаивало. Бабушка задремала, но Мурлыка, который тоже вроде бы дремал, засек мое приближение. Его мррр прозвучало с вопросительной интонацией.

– Да, я пришла, – ответила котику, подойдя и погладив его за ушком.

– О, Лизонька, дорогая, ты уже дома? Думала, ты придешь попозже, – бабушка поправила очки и глянула на часы, стоявшие на каминной полке.

– Прости, что задержалась, – уселась на пушистый ковер, опершись подбородком о подлокотник кресла.

– Что ты! Ты же меня предупредила, я и не волновалась почти. Понимаю, ты у меня совсем молоденькая, надо в люди выбираться, а то на уме одна работа, – бабушка погладила меня по голове, а я усмехнулась:

– Прости, не хотелось тебя разочаровывать, но выбиралась в люди я вместе с коллегами.

– А чего тогда щечки красные? М? – бабушкина проницательность всегда поражала.

– Ой, бабуль, не знаю, что делать. Кажется, я нравлюсь начальнику.

– И что тебя смущает? Он женат?

– Нет, что ты, но он мой начальник.

– Старый? – следующий вопрос от бабули.

– Молодой и симпатичный, и не глупый, на хорошем счету у начальства, и по характеру вроде ничего так, – предупредила все бабушкины вопросы.

– Тогда что не так? – она задала самый сложный вопрос.

– Не знаю, – ответила со вздохом, я действительно не знала, как на все реагировать.

– А раз не знаешь, то и думать пока не о чем. Ложись спать Лизонька, время все расставит на свои места.

– И ты ложись бабуль, давай помогу, – я подскочила на ноги и помогла бабушке встать. Довела ее до комнаты, поцеловала в морщинистую щеку и хорошенько обняла. Здорово, что у меня есть человек, который всегда на моей стороне. При любых обстоятельствах, в любых решениях.

Утром меня ждала неприятность: не завелась машина. Видимо ее сглазили мои любимые коллеги. Пришлось срочно вызывать такси.

– Опаздываешь, – «поздоровалась» Лариса, – я и то не опоздала.

Выглядела девушка немного помятой, но после вчерашнего ее состояния, очень даже неплохо.

– Молодец, – отозвалась я. Тут в кабинет зашел Арсений, и я обратилась к нему: – Доброе утро, простите, что опоздала, машина сломалась.

– Ничего страшного, у всех бывает. В следующий раз пиши мне сообщение, чтобы я не волновался, – Лариса на этих словах поперхнулась водой, которую жадно пила из высокого стакана. Арсений посмотрел на нее, кажется, у него слегка скривились губы, и тут же переключился на Бориса. – Зайди ко мне.

– Хорошо, – тот с готовностью отозвался.

– Работайте, – сказал Арсений, бросив на всех короткий взгляд, и вышел из кабинета.

Мы и работали. Я как обычно с головой ушла в поручение, отсеивала положительные и отрицательные комментарии в соц сетях относительного продуктов компании, чьим пиаром мы сейчас занимались. Ох и понапишут.

К вечеру голова шла кругом, и из нее совсем вылетело, что я без машины. Вышла на парковку и испугалась. «Все, угнали», – подумала я, а потом хлопнула себя по лбу, вспомнив, что сегодня я без руля.

– Лиза, тебя подвезти? – сердце испуганно екнуло, минуту назад тут никого не было.

– Ой, если можно, Арсений Кириллович.

– Тебе все можно, – было мне ответом.

Глава 11.

Вадим

Остановился возле кабинета заведующего, навострил уши. Не нравится мне происходящее. Он что, Нину выписывает? Я же писал ему в отчете, что ей требуется еще один курс. Не выдержал, постучал и сразу вошел.

– Леонид Петрович, можно на пару слов? – смело посмотрел на заведующего. Я у него на хорошем счету, хотя этот трусливый управленец не давал мне развернуться, по-прежнему опасаясь главного врача.

– А, Вадим, подождать не может? Ты видишь, я разговариваю с пациенткой, – мужчина подбородком показал на молодую женщину. Я еще раз втянул ее запах и снова убедился: девушку нельзя отпускать, в ее теле еще есть остатки болезни, мы вырвали не все корни этой дряни из ослабевшего организма.

– Я как раз насчет, – и покосился на Нину, глазами показывая заведующему, что насчет нее.

– Ладно, – недовольно ответил Леонид Петрович, и тут же лилейным голосом обратился к женщине: – Ниночка, прошу вас подождать в палате, сегодня оформим выписку. Медсестра принесет.

Нина подскочила со стула, радостно и легко. Счастливая, что скоро будет дома. Нельзя ей домой, нельзя!

Об этом и сказал заведующему.

– Вадим, я, конечно, ценю твое рвение, но это распоряжение главврача. Нина – жена его хорошего знакомого, анализы у нее в норме, курс прошла успешно, выписке ничто не мешает, кроме тебя! Успокойся уже, иначе нарвешься на неприятности. Ты и так ходишь по краю, а я не могу вечно тебя прикрывать.

Внутри поднялось глухое раздражение. В чем-то, конечно, он прав, я нарываюсь, но только потому, что не хочу идти на поводу у малодушных, продажных бюрократов.

Придется все-таки идти к главному врачу. Не хотелось бы снова махать красной тряпкой перед глазами этой мрази, но девушку надо спасать. С ней уже говорил. Она так жаждет попасть домой, что ничего не хочет слышать. Бессильная злоба заставляла зверя внутри глухо рычать. Так и хотелось выпустить его и навести тут порядки, но, боюсь, это будет последнее, что я сделаю в этом клиническом центре.

Зашел в приемную к главному, под конец рабочего дня никого не было. Секретарь устало посмотрела на меня и снова перевела взгляд на экран монитора.

– Геннадий Аркадиевич свободен? Можно пройти?

– Нет, да, – односложно и странно ответила уставшая секретарша.

– Войду? – на меня махнули рукой.

Я пожал плечами и, тихонько постучав, вошел.

– Добрый вечер! – постарался улыбнуться, но морда не слушалась.

– Тебе чего? – со мной тоже можно сказать поздоровались.

– Не выписывайте Терещенко.

– Кого? – этот жирный боров соизволил, наконец, поднять на меня глаза, оторвавшись от своих бумажек. Какой из него главврач, если он кроме бумажек ничего и не видит. Люди ему до лампочки.