Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11

Купер смирился с моим решением и прошёл в дом. Я же открыл калитку и последовал к загону, где сидел кенгуру Саймон.

Я решил осмотреть животное не просто так. Раньше мне никогда толком не удавалось оказывать влияние на кого-то кроме людей. А эта способность может пригодиться.

Ветеринаром я становиться не собираюсь, однако существует огромное количество зоонозов — заболеваний, которые разносят животные. И если я научусь лечить их, значит, в дальнейшем смогу предотвращать многие инфекции. Даже чуму, которую разносили крысы в далёком средневековье.

На эту мысль меня натолкнул вопрос, который прозвучал на четвёртом этапе олимпиады.

Броненосец и лепра. Ведь если убить бактерии в броненосце, они не смогут в итоге передаться человеку.

— Ну здравствуй, Саймон, — я улыбнулся и протянул руку к кенгуру.

Он оказался очень послушным. Видимо, привык жить среди людей. Даже позволил мне потрепать себя по голове.

— Не беспокойся, я попробую тебе помочь, — сказал я, а затем активировал «анализ».

Но ничего не увидел. Словно я смотрю в пустоту.

Нет… Должен быть способ. Нет разницы, какое передо мной живое существо. Просто нужно найти возможность переключиться на другой режим!

И стоило об этом подумать, как в моей голове что-то щёлкнуло. Громко и болезненно. Я почувствовал, как потерял огромное количество жизненной энергии. Однако…

Всё же смог переключиться на другой режим. Будто сменил объектив на микроскопе или надел другие очки. Теперь я прекрасно видел весь организм кенгуру.

И у Саймона действительно оказались проблемы. Я слышал, что многие кенгуру страдают от такого заболевания.

— Бронхопневмония, — вслух произнёс я. — Видимо, полежал под холодным дождём, да? Ничего, бывает. Сейчас исправим.

Из носа животного текли густые сопли. Да и дыхание было слишком уж поверхностным. При мне он не кашлял, но, скорее всего, Ханне доводилось слышать, как он это делает. Поэтому она нас и позвала.

Говорят ведь, что питомцы похожи на своих хозяев. Саймон даже умудрился заболеть тем же, чем и Ханна. Только возбудитель пневмонии был другой.

Бактерия.

Животное с надеждой смотрело на меня, будто чувствовало, что я могу ему помочь. Я прошёлся антисептической магией по его лёгким, нормализовал работу альвеол и бронхов.

Саймон тут же издал фыркающий звук, отвернулся и звучно чихнул.

— Вот и всё! — рассмеялся я. — Делов-то, дружище!

Первое животное, которое мне удалось вылечить! Это стоит считать достижением. Мне показалось, что провозился с ним я всего минут пятнадцать, но оказалось, что уже прошло полтора часа. Купер ждал меня около дома.

— Тендо, если не поторопимся — опоздаем на пятый этап, — произнёс он. — Что-то вы долго. Получилось?

— Представьте себе, — усмехнулся я. — У Саймона была бронхопневмония.

— Не знал, что вы умеете лечить животных.

— Я тоже. Лучше расскажите, как всё прошло с Ханной? Почему она не выходит?

— С ней всё в порядке. Аспергиллы убил, потом приказал магии взяться за вирус и… Резко истратил всю энергию. Можете мне не верить, но я почти полчаса пролежал в отключке рядом с ней. Да и сама она потратила много сил. Будто весь её организм решил вновь начать борьбу с инфекцией.

— Значит, через какое-то время стоит снова сдать анализ на ВИЧ, — заключил я. — Похоже, что у вас получилось. А если и не вышло — может получиться позже. Резкие падения уровня жизненной энергии обычно говорят об открытии новых способностей. Вы молодец, Купер. Вызвайте такси, а то и вправду опоздаем на последний этап!

В международный конференц-центр Сиднея мы прибыли ровно к полудню. Мне пришлось переодеваться в костюм прямо в машине. Купер пожелал мне удачи и остался в зале ожидания. Его очередь должна настать после меня.

Я прошёл в триста пятнадцатый кабинет. На входе меня встретили организаторы, тщательно проверили мои документы и лишь после этого впустили в комнату для собеседования, где меня уже ожидал генеральный директор «ВОЗ».

— Здравствуйте, доктор Кацураги, присаживайтесь, — кивнул мне Теодор Авраам Гебреус.

— Добрый день, доктор Гебреус, — в стандартной японской манере поклонился ему я, после чего расположился за столом.

— У меня к вам будет ровно пять вопросов. Правильных ответов на них нет — сразу скажу, — произнёс он. — Однако я прошу вас отвечать честно. Поверьте, опыт у меня большой. Я пойму, если вы лжёте.

— Мне нет смысла лгать, — ответил я.

— Волнуетесь? — улыбнулся он.

— Нет. Это — первый вопрос? — удивился я.

— Просто беспокойство за коллегу, — сказал Гебреус. — Первый вопрос звучит иначе, доктор Кацураги, — он выдержал паузу, а затем произнёс: — Вы готовы рискнуть своей жизнью ради пациентов?

Глава 24

Рискнуть жизнью ради пациентов? Готов ли я? Смотря что от меня потребуют сделать. Обычно я всё взвешиваю и иду на риск только в том случае, если уверен, что не погибну сам, и при этом точно смогу кому-то помочь.

Хотя, кого я обманываю? Себя же? Я свою прошлую жизнь закончил из-за такого риска. Думаю, не стоит задавать генеральному директору дополнительные вопросы. И долго размышлять тоже не стоит. Он хочет получить ответ «да» или «нет».

— Да, доктор Гебреус, — уверенно сказал я. — Готов.

— Вы в этом уверены? — прищурился он.

— На все сто, — кивнул я.

— Что ж, рад это слышать, — улыбнулся он. — Одного человека мне пришлось отсеять уже на этом вопросе.

Так значит, нас уже восемь? Быстро же сокращается количество финалистов. Но пока что Гебреус задал мне лишь один вопрос.

— Я изучил ваше дело, доктор Кацураги, — сказал он. — Вы очень быстро прорвались из удалённой больницы в одну из самых престижных клиник Токио. Также я слышал о многих других ваших заслугах. Активное участие в пропаганде профилактики здоровья, несколько дополнительных образований, блестящая статья и ликвидация биологического террориста. Не стану скрывать, что вы меня очень заинтересовали. Но, исходя из всего вышесказанного, у меня возник вопрос. Скажите честно, ради чего вы так стремитесь пробиться на вершину?

А вот и второй вопрос. Но он довольно простой для меня. Я решил отвечать на все вопросы генерального директора честно. В противном случае он может почувствовать, что я ему лгу. Судя по тому, как он неотрывно смотрит мне в глаза, он действительно практически видит меня насквозь.

— Если ваш вопрос подразумевает, не хочу ли я сколотить состояние — нет. Деньги мне, разумеется, нужны. У меня бедные родители, которых я вскоре собираюсь перевезти в Токио. Однако главная причина — это моё стремление помочь, как можно большему количеству людей. Как бы это фанатично ни звучало.