Спаситель

— Она наговорит, — сказал Майк. — Странная какая-то старуха, чем-то похожа на тебя. Все у вас какие-то недомолвки, какая-то мистика, а на самом деле все очень просто. Мы идем через места, где нет власти, где каждый, кто взял в руки оружие, считает себя королем. Вот с этими людьми все и проблемы. Им не нравится, что мы идем через их владения, поэтому они пытаются нас убить. Кстати, что нас ждет впереди?

— Будет ещё несколько сел на дороге, — сказал Вик. — С ними тоже могут быть проблемы, а потом небольшой город, но он должен быть уже с жителями. Здесь радиоактивность гораздо меньше, людей отсюда не эвакуировали.

— Ну, это уже хорошо, — сказал Майк. — Может быть, в городе настоящая власть, а значит, нам могут помочь с каким-нибудь транспортом. Они же все равно уже как-то должны налаживать транспортные связи, жизнь-то продолжается…

Не помогут они нам, — сказал Вик. — Да, и есть у меня ощущение, что мы этот город стороной обойдем.

— Обойдем, не обойдем, — пробурчал Майк. — Опять говоришь туманно.

— Не туман это, а ощущение, — сказал Вик. — А может быть и знание. Я же знаю, что тела истлеют, машины проржавеют и рассыплются в пыль, как бетон и кирпич домов Множество людей ещё умрет, кто-то от надвигающегося холода, кто-то от голода, кто-то от радиации, многие от пуль в очередной войне. Но люди снова все выстроят…

— Ты все время говоришь о смерти, словно она для тебя ничего не значит, — сказал Майк. — Как своя, так и чужая.

— Это на самом деле так, — сказал Вик. — Люди боятся смерти потому, что думают, что эта жизнь у них первая и последняя. Для кого-то это действительно так, но для большинства будут ещё жизни, хоть и другом теле.

— Я так не думаю, — сказал Майк. — Нет, и не будет другой жизни, кроме этой.

— Ты ошибаешься, — улыбнулся Вик. — Когда ты помнишь свои прошлые жизни и знаешь о будущих, все представляется по-другому.

Ничто не вечно, все проходит свои этапы развития, и все когда-то исчезает. Я читал в подвале книгу одного ученого, он писал о том, что через пять миллионов лет наша земля исчезнет, когда наше солнце станет сверхновой звездой. А Нострадамус писал, что вся жизнь на нашей планете погибнет ещё раньше, через пять тысяч лет.

— Да, утешения от тебя не дождешься, — усмехнулся Майк. — Ты рассказываешь все большие и большие ужасы. Жизнь на земле существует уже несколько миллиардов лет, и как-то не верится, что мы живем уже на ее закате…

— Именно так, — улыбнулся Вик. — Мы живем на закате, но ты же сам как-то говорил, что человек-венец вселенной? А раз венец, то это значит, что последний.

— Венец ещё не значит, что последний, — пробурчал Майк. — Это мы так о себе думаем, возможно, мы только предтечи других, более мудрых существ.

— Нет, мы, действительно, последние, — сказал Вик. — Бог изменил нас, сделал нашу душу устойчивой, и теперь осталось только нам измениться. Других разумных существ на этой планете больше не будет, просто потому, что скоро все живое на ней погибнет.

— Если я тебя правильно понял, то ты хочешь сказать, что человек это высшая и последняя форма жизни? — спросил Майк. — Что после нас уже никого не будет?

— Думаю, что это так, — сказал Вик. — И ещё думаю, что бог сделал ошибку, выбрав нас. Если хочешь, я попробую рассказать тебе, как появилась жизнь на земле, и тогда тебе все станет понятно.

— Пожалуйста, — великодушно согласился Майк. — Вряд ли ты сможешь мне рассказать что-то новое, но попробуй.

— Хорошо, — сказал Вик. — Вот представь себе. Плыла когда-то наша земля в пространстве, ещё раскаленная, только покрывающаяся твердой коркой. Излучение, несущее в себе программу появления и развития жизни, пронизывало её. Появилась вода, а в ней под действием этой программы появилась первая жизнь, сначала в виде простейших одноклеточных, потом они стали соединяться друг с другом, создавая первые организмы. Они развивались, изменялись, множились. Появилось бесчисленно множество разнообразных видов и форм этой органической жизни. И тогда пришел бог…

— Подожди, — сказал Майк. — Разве не бог создал землю?

— Не думаю, — сказал Вик. — Землю, да все планеты вокруг, как и звезды, создала программа, которая была заложена в потоке энергии, в излучении, которая пронизывает всю нашу вселенную. И задача этой программы была создать жизнь, чтобы потом из неё появились боги…

— Совсем запутал, — сказал Майк. — А откуда взялась эта энергия, это излучение?

— Но ты же слышал о теории большого взрыва, — сказал Вик. — Что когда-то вся масса вселенной собралась в одной точке, а потом взорвалась, разлетелась, и из неё появились звезды и планеты, и все остальное.

— Слышать-то слышал, — сказал Майк. — Только не понимал тогда, как и не понимаю сейчас, почему эта масса собралась в одном месте и почему взорвалась?

— У меня есть другое объяснение, но оно тебе не понравится, — сказал Вик.

— Давай свое объяснение, — сказал Майк. — Послушаем, что ты придумал.

— А не было большого взрыва, — сказал Вик. — И не собиралась вся масса вселенной в одной точке, это просто ученые так пытались объяснить, почему все планеты и звезды движутся прочь от одной точки.

— Но ты-то, конечно, знаешь, почему это происходит? — усмехнулся Майк. — И ты, конечно же, знаешь, что тогда произошло? И твое объяснение единственно верное?

— С тех пор, как я посидел в этом подвале, — сказал Вик, смущенно улыбаясь. — Мне в голову стали приходить такие странные мысли, до которых я не мог бы додуматься сам. Иногда мне кажется, что я действительно сошел с ума. Мне кажется, что все знание об этой вселенной и жизни находится где-то рядом, мне надо только прислушаться, и тогда я все узнаю.

— Ну и что ты узнал? — спросил Майк.

— А ты не будешь считать меня сумасшедшим? — спросил Вик.

— Нет, не буду, — улыбнулся Майк. — Я уже настолько привык к тому, что ты чокнутый, что большим сумасшедшим, чем ты есть, я тебя не буду считать. Пока…

— Ну, и ладно, — вздохнул Вик. — Это наверно справедливо. Я, действительно, стал странным даже для самого себя. Только не будь к моим объяснениям слишком строг, я же только недавно начал что-то понимать, но уже чувствую, что мне не хватает объема моего мозга и моей души, чтобы понять все. Я слишком мал, чтобы вместить в себя все это знание.

— Ну, это-то как раз мне понятно, — улыбнулся Майк. — Ты, давай, рассказывай, что же ты придумал.

— А вот представь себе, что не была вся масса вселенной сконцентрирована в одной точке, — сказал Вик.

— Представил, — засмеялся Майк. — Для меня это совсем не трудно, я и раньше понять не мог, как это все собралось в одной точке, а потом взорвалось…

— А вместо этого, — сказал Вик. — Из этой точки вырвалось излучение, мощный поток энергии, который растворил в себе все звезды и планеты; все, что когда-то здесь существовало, как поток воды, который растворяет в себе все, даже камни…