Спасти чудовище

– Простите, мисс, комнаты давно были закрыты.

Голос заставил ее вздрогнуть. Девушка обернулась. В дверях замерла миловидная девица в черном платье и накрахмаленном до хруста переднике. Судя по всему, горничная. Она настороженно смотрела на странную гостью, гадая, как к ней обращаться.

– Я… мы… – Эйлин поняла, что не может подобрать слов, и постаралась взять себя в руки, ей не стоило показывать слабость перед прислугой. – Не знаю, в курсе ли вы, но граф Уорвик сделал мне предложение.

Служанка окинула ее презрительным взглядом, давая понять, что прекрасно понимает, какого рода предложения делаются аристократами миловидным бедным девушкам. Эйлин прищурилась.

– Наша свадьба назначена на сегодняшний вечер, – сухо проинформировала она.

– Свадьба, – охнула горничная. – А как же…

– Мисс Сандрингтон? Помолвка расторгнута две недели тому назад. Неужели ты не читала в газетах?

– Я не умею читать, мисс.

– О, – Эйлин смутилась. – В таком случае ты могла и пропустить это…

– Как и остальные слуги, мисс, – сухо отозвалась горничная.

– Странно, что его сиятельство не уведомил вас об этом, – продолжила девушка.

– Его сиятельство не считает нужным уведомлять нас об изменениях в своей жизни. – Горничная поджала губы.

Эйлин тихо хмыкнула, прекрасно понимая ее мысли.

Прислуживать невесть откуда взявшейся девице, которая прибыла без сопровождения, пробыла с хозяином в закрытой комнате около получаса, а потом заявила, что вот-вот станет хозяйкой дома, для горничной из графского дома казалось унизительным.

Хозяйка дома… Эйлин обвела взглядом стены. Они были очень старыми. Такие особняки, как правило, живут своей жизнью, населенные призраками, наполненные потусторонними силами, они любят и ненавидят хозяев. Примет ли ее родовое гнездо графа Уорвика?

Словно в ответ скрипнули половицы, занавески вздрогнули, а лицо обдал свежий ветерок. Эйлин улыбнулась. Кажется, дом не возражал против ее присутствия. Эта незримая поддержка придала девушке сил.

– У нас мало времени, приступим! – обратилась она к горничной.

Та нахмурилась, но возражать не посмела.

Они вдвоем извлеки из коробки свадебное платье. Разложив его на кровати, служанка вздрогнула и изумленно охнула:

– Великие угодники!

– Да, оно выглядит очень… гм… вычурным.

Эйлин не стала признаваться, что в свое время отговаривала Амалию Сандрингтон от обилия оборок, лент и вышивки. Та только отмахивалась и уверяла, что ее жених любит роскошь и обязательно за все заплатит. Что ж, оплата графа Уорвика оказалась очень эксцентричной. При мысли об этом Эйлин истерически рассмеялась.

Горничная с опаской покосилась на стоявшую рядом рыжеволосую девушку.

– Вы действительно хотите надеть его, мисс?

– Другого все равно нет, – пожала плечами она, немного успокоившись. Не стоило пугать слуг, для сплетен и разговоров на кухне им вполне хватало поведения хозяина.

Поэтому Эйлин не стала говорить, что платье не понравилось ей с самого начала. Более того, в процессе работы мисс Сандрингтон то и дело приходили в голову самые противоречивые идеи, и она постоянно вносила изменения. Эйлин попыталась образумить клиентку, но та пожаловалась хозяйке модной лавки, и швее приказали не лезть не в свое дело. Пришлось смириться.

Теперь девушка с ужасом взирала на ярды белого муслина, серебряных лент и атласных роз, которые должна была надеть на себя.

– Может, стоит подобрать вам что-то еще? – предложила горничная.

– Оно ужасно?

– Если честно, то да! – служанка ничуть не смутилась. – Мне его убрать?

Эйлин покачала головой.

– Думаю… мы сделаем по-другому… Прости, как тебя зовут?

– Мэри, Мэри Джеймс, мисс.

– Мэри, – кивнула девушка, – принеси две пары ножниц!

Ровно через полчаса все было готово. Пол украшал ворох розовых лент и искусственных цветов, зато платье приобрело благородный вид.

– Так гораздо лучше, – согласилась Мэри, расправляя тонкую шелковую ткань.

Эйлин только кивнула в ответ, чувствуя, что дрожит. Платье, снова разложенное на кровати, напоминало рубаху смертника. Словно читая ее мысли, солнце на мгновение вышло из-за туч, окрасило розоватым светом белоснежный шелк и снова скрылось. Зловещий знак заставил вздрогнуть.

– Мисс, мне помочь вам?

Вопрос, скорее, был данью вежливости, но Эйлин все равно кивнула в ответ:

– Да, наверное.

Снять собственное платье для нее не составило труда, оно было сшито так, чтобы его обладательница могла сама одеться и раздеться, а вот со свадебным пришлось повозиться, особенно когда выяснилось, что оно мало в груди.

– Распороть швы не удастся, – сухо проинформировала служанка, окидывая девушку презрительным взглядом. – Да и вряд ли поможет… В вашем случае…

Эйлин не сразу поняла, что та имеет в виду, а потом кровь бросилась в лицо. Разумеется, горничная решила, что она беременна и теперь требует от их хозяина узаконить ребенка. Кровь зашумела в голове.

– Я не… – Эйлин осеклась.

Худшее, что она может сделать перед слугами, – это оправдываться. Работая в доме графа, они все кичились своим положением и свысока смотрели даже на мелкое дворянство, не говоря уже о не пойми откуда взявшейся девице в скромном платье и с нарядами явно не по размеру. Но прояснить ситуацию стоило, поэтому девушка постаралась успокоиться и продолжила:

– Платье не мое, оно предназначалось мисс Сандрингтон.

«Как и жених», – явно читалось в глазах горничной, но язвить Мэри не посмела.

Настроение, и без того плохое, стало еще хуже. Эйлин прекрасно понимала, что именно слуги будут обсуждать сегодня за ужином.

Захотелось выскочить из комнаты, заявить хозяину дома, что все происходящее абсурдно, она отказывается от своих слов и уезжает. В конце концов, лучше быть бедной швеей, чем всю жизнь ловить на себе презрительные взгляды. Ведь именно от этого она и бежала…

Эйлин даже повернулась к двери. Движение было настолько резким, что она зацепилась каблуком ботинка за подол и наверняка упала бы, не успей ухватиться за один из столбиков кровати, поддерживающих балдахин. Этого мгновения хватило, чтобы гнев прошел, а в памяти всплыло лицо графа. Его взгляд, когда он говорил о своей внешности.

Герой войны, он достаточно пострадал, и не стоило унижать его еще больше. В том, что граф Уорвик воспримет отказ швеи как очередное унижение, девушка не сомневалась.