Спасти демона

Голем весело прыгал с ножки на ножку и всматривался в тяжёлую печь для глины. Наверняка он и сам когда-то побывал в ней. Я смотрела за Роем, перебирающим размякшую в тазе глину от ненужных камушков, а на языке вертелась просьба научить меня всяческим печатям. Предпочтительно: печатям подчинения и с обязательными разъяснениями того, как от этих печатей избавиться. Видать, смотрела я излишне пристально, потому что Рой смутился и сделался каким-то неловким. Да и голем его поинтересовался, не желаю ли я покинуть клуб и пойти домой. И так, мол, засиделась. Захотелось пнуть создание, но сдержалась. Я попрощалась и с големом, и с его создателем, напомнив, что завтра обязательно приду на керамику. А для себя подумала, что тогда и попрошу Роя позаниматься со мной изучением печатей, раз он так хорошо их знает! Заодно придумаю, как подать просьбу. У выхода из школы я заметила Моргана. Влажные пепельные волосы обрамляли усталое лицо старшекурсника. Я затормозила и шмыгнула за колонну-подставку с папоротником. Но, как говорится: что работает однажды - не всегда помогает дважды! Келли меня заметил, и пришлось оправдываться:

– Кольцо укатилось, - жалобно пискнула я.

– Помочь? Как выглядит?

– Не надо, - я выставила перед собой руки.
– Уже нашла.

– Тогда, как насчёт похода в «Бурёнку»? Или ты опять занята?

– Свободна.

Моргану не пришлось дважды повторять приглашение в трактир. Я с радостью взялась за предложенную руку и направилась со старшекурсником. Морган весь путь не отводил от меня фиалковых глаз, а я мило улыбалась, пока скулы не заныли. Если Жан прав, то Морган ведёт со мной игру, причём нечестную! И потому я решила, что если уж провалила школьное состязание, то сейчас победа будет за мной. Только как вытянуть из старшекурсника правду?

В «Бурёнке» доверилась вкусу Моргана и оставила его в очереди, а сама спустилась в подвальный зал. Заняла дальний от лестницы круглый столик и в ожидании разглядывала помещение. Наверняка, широкие балки, подпирающие потолок и стены, круглые столики и чёрно-белые стульчики с круглыми спинками, а также картины на стенах должны добавлять уюта. Тусклое жёлтое освещение в маленьких, подвешенных на медных цепочках, светильниках задумано так, чтобы привносить романтичный настрой в мысли и сердца посетителей. Лишь некоторые столики заняты и почти не слышно голосов. Я вспомнила первое задание школьного состязания, скорее всего, и здесь звуки заглушают каким-то магическим способом. Иначе объяснить отсутствие вечного гомона, стоящего возле касс и лент с едой, невозможно.

Старшекурсник спустился ко мне с полупустым подносом. Он взял для нас два лимонада и творожный пирог, украшенный лесными ягодами. Общение с Морганом было весьма приятным, пока старшекурсник не напомнил, что с понедельника начинается сессия. Моя первая сессия, а я успела почти полностью забить на учёбу, позабыв, что таким образом рискую умереть. От осознания столь прямой истины я выронила десертную вилку и подавилась.

– Я говорил, что иду на медаль?
– спросил Келли, намекая на безупречность своих оценок.
– По каким предметам тебя подтянуть?

– Времени не хватит.

– По каким?

Я сглотнула и не сдержала нервного хихиканья. Всемирная история, философия, геометрия, химия, ла антиква... Ладно, с последним мне поможет Жан, но предметов всё равно слишком много, чтобы так просто их озвучить. И зачем мне все эти предметы?

Иногда Морган умеет настоять, и я сдалась слишком быстро. Про иностранный язык смолчала.

– С химией я тебе не помогу, там без практики никак, уж прости, - задумчиво проговорил старшекурсник.
– Три предмета за пол недели? Хм... После школы приходи с учебниками в «Бурёнку», и никаких проблем. Отмени все свои встречи, а я буду тебя ждать.

– Правда?
– мои глаза загорелись ожиданием.

Морган улыбнулся и погладил меня по руке ещё раз обещая подтянуть.

– Отличницу из тебя я не сделаю, но проходной балл гарантирую.

От радости совсем проигнорировала предупреждение Жана и кинулась на Моргана обниматься. Старшекурсник воспользовался подобным случаем и поцеловал меня, придерживая за шею.

В итоге я так и не попросила Роя о помощи с печатями, оставив это на второй семестр, и пропустила керамику. Каждый будний день после занятий я шла в трактир, где Морган мало того, что угощал меня обедами и полдниками, так ещё и подтягивал по оговорённым предметам. В выходные мы также договорились встречаться в «Бурёнке». Всю субботу я занималась под пристальным вниманием Моргана, норовившего погладить меня по плечу, по коленке или по спине, а иногда подозрительно близко дышащего в шею. Это отвлекало, но я всегда находила в тексте что-то непонятное и возвращала Моргана к нужному мне состоянию. В воскресенье старшекурсник бодро поприветствовал меня возле трактира, а в очереди к кассе вдруг резко схватил за руку и вывел обратно на улицу.

– Я забыл свои записи по геометрии, - сказал он.

Это был тот самый предмет, который давался мне сложнее прочих, а потому я на самом деле занервничала. Однако старшекурсник привычно улыбнулся и ласково проворковал, что паники места нет!

– Какая разница, где готовиться?
– мурлыкнул Морган.
– Идём ко мне, там и позанимаемся. Не бойся, Альва, закуска найдётся.

За неимением выбора, я согласилась. В самом деле, ну что плохого может произойти?

Сосед Моргана снова где-то пропадал. Морган сказал, что так бывает очень часто, и не стоит обращать внимание. Я села на кровать старшекурсника, а он тем временем шумно перелистывал стопку записей, выискивая нужные. Наконец, Морган сел возле меня, скрипнув старыми пружинами кровати. Я благодарна Моргану за упорство, которое он приложил, честно готовя меня к экзаменам. Даже учитывая то, что, оказавшись в комнате общежития, старшекурсник выказал свою заинтересованность во мне куда ярче, нежели где бы то ни было до этого. Поначалу он вёл себя относительно сдержанно, подробно поясняя решения различных геометрических задач, но я замечала, как всё ближе придвигался старшекурсник. Если в «Бурёнке» я не раз ощущала у шеи его дыхание, то теперь ощутила влажное прикосновение его губ. И когда Морган отшвырнул записи, а меня повалил на постель, вдавливая своим весом в грубый матрас, я хотела верить, что Жан ошибся на его счёт. Морган так долго не позволял себе ничего подобного и лишь сегодня отважился на такую дерзость! Почему бы не поверить, что для него я особенная? Я с наслаждением запустила пальцы в шелковистые волосы блондина, отвечая на страстный поцелуй. Шероховатые ладони скользили по моей талии в поисках шнуровки корсета. Поцелуй становился настойчивее, руки сильнее сжимали меня. И я не хотела, чтобы это прекращалось, но искорки страха всё чаще вспыхивали в моей груди. Я крепко сжала пальцы на пепельных волосах и отстранила голову старшекурсника. Он недовольно нахмурился и вопросительно сдвинул брови над переносицей. Дыхание сбилось, и мне с трудом удалось набрать достаточно воздуха в лёгких, чтобы заговорить.

– Я видела дневник, а в нём женские имена.

– Ты рылась в моих вещах?

Настроение Моргана сменилось кардинально. Если пару мгновений назад он горел желанием раздеть меня, то сейчас - откровенной злобой. Старшекурсник отпрянул и сел.

– Я хотела больше узнать о тебе, - отчего-то ощутила себя виноватой.

– А спросить слабо? Что такого ты хотела узнать обо мне под кроватью?

Я словно рыба открывала и закрывала рот. Морган выругался и спрятал лицо за ладонями. Он перебирал пальцами и задумчиво смотрел в одну точку. Мне вдруг захотелось извиниться, но старшекурсник неожиданно поднялся на ноги и рывками закинул мои записи обратно в мою сумку. Он протянул её мне и произнёс всего одно слово: «Вон!». Только на улице, размазав слёзы по всему лицу, поняла, как глупо то, что виноватой оказалась я, а не Келли.

Мне не очень хотелось идти домой, но и прийти без приглашения к Жану казалось не совсем правильным поступком. Потому я нашла пустую детскую площадку и села на цепные качели. Проверила, всё ли забрала из комнаты Моргана и заметила в одном из кармашков забытое любовное послание. Развернув письмо, я рассмеялась. О, как же долго несчастная записка томилась в кармане моей сумки! Даже маленькая головка мака, найденная внутри, совсем иссохла и стала такой плоской!

Прелестная Альва! Я счастлив уже тем, что вижу тебя издалека и порой ругаю себя, но я сам так поставил наши отношения. А есть ли они вообще? О, моя прекрасная дикая роза, зажгу свечу на алтаре Богов, чтобы они помогли тебе успешно пройти школьное состязание и получить так желанный тобою приз.

Я для тебя высушил этот цветок. Надеюсь, ты примешь его, милая Альва. Это полевой мак, и он лучше всяких слов расскажет тебе о моих чувствах.

«Ну, хорошо, полевой мак, говори», - мысленно съязвила я, понимая, что ничего не понимаю. Что и как расскажет мне высушенный цветок? Уж не так ли я нагоняю сонливость, как напиток с маковым семенем? Нет бы встретиться предложил! Я удручённо вздохнула. Вот что за мужчины пошли? Один выгнал только за то, что я любопытна. А любопытство, между прочим, сродни стремлению учиться! Другой всё о цветах каких-то лопочет. А третий... Я больно хлопнула себя по щекам, как только поняла, что засчитала за третьего Тадеуса и вновь вспомнила его жадный и горячий поцелуй.

Часть II. Глава 12 - А жёлтый мне к лицу

В понедельник в Йелане наступил Цветень. Это значит, что зима с месяц как уступила владения весне. Ушли холодные ветра, а небо расчистилось от дождевых облаков. У кошек и собачек брачный сезон, а значит по вечерам и не только, можно расслышать их тоскливые зазывные песни. В воздухе появились стайки мелкой назойливой мошкары, которую так ненавидит народ, но обожают вечно голодные птицы. Тепло. Светло. Счастливые люди идут на работу, или просто гуляют. Гомонящие подростки сбиваются в кучки и бороздят город с утра до вечера, счастливые, пока ещё не знающие каково это: учиться во ВША, а не под руководством репетиторов, приходящих на дом. И в противовес яркого солнца ранним утром на улицу, со всех концов Йелана, выползают похожие на множество зомби, сбежавших из чьей-то лаборатории, студенты ВША. Осунувшиеся лица украшены серыми и зелёными мешками под покрасневшими глазами. В руках прихваченные из дому чашки с крепким чаем, либо кофе. Трясущиеся руки, непонимающее выражение глаз, заторможенная речь и прочие радости подготовки в ночь перед экзаменами - встречайте! Только на этой неделе (а для опоздавших, под конец учебного года мы обязательно повторим) у вас есть возможность столкнуться с самыми злыми на свете юношами от семнадцати и до двадцати лет! А с этого года, к ним добавились ещё и девушки, пока только семнадцати лет.