Спасти полукровку

– Видишь? – раздался голос Дартеса.

– Да, – ответил сыщик.

По палубе кто-то шел. Птица сделала широкий круг, и неизвестный на время пропал из вида, но затем снова стал различим.

Чизерус содрогнулся от отвращения. Таких уродливых созданий он еще не видел. Даже сегодняшние монги казались по сравнению с ним симпатяшками.

Он шел на двух кривых ногах, опираясь на левую руку, которая была втрое длиннее правой. На его спине теснились горбы, их было пять или шесть. Жесткая черная шерсть клоками вылезала из спины, локтей, шеи. Из одежды на нем была только грязная тряпка, кое-как обернутая вокруг искривленного туловища. Что касается лица, то его не было вообще. Была какая-то мешанина из губ, зубов, глаз и волос.

При этом через плечо его был перекинут ремень, на котором висел большой энергетический клинок, на вид – вполне современный и, наверно, дорогой.

– Что это? – проговорил Чизерус.

– Нравится? – с усмешкой ответил Дартес. – Погоди, еще и не таких увидишь…

Птица сделала еще один круг, на этот раз она облетела судно ниже палубы, на уровне иллюминаторов. Чизерус успел увидеть, что в воде змеятся белесые тела аквалоидов – сильных морских хищников, которые легко управлялись с помощью профессиональной магии и использовались как тяговая сила для грузовых судов. При этом они отлично справлялись с ролью подводных охранников.

Птица села на край иллюминатора и заглянула внутрь. Чизерус увидел небольшую каюту, очень просто и скромно обставленную. Только две койки и сундук для вещей. И небольшой столик, на котором стояла тарелка с каким-то варевом.

– Нам не сюда, летим дальше, – негромко проговорил Дартес, и птица перепорхнула к другому иллюминатору.

Ничего полезного и интересного они не нашли ни здесь, ни в пяти следующих каютах. Чизерус потерял терпение.

– Если ты хочешь просто увидеть невесту, то мы зря теряем время. Она там, я это совершенно четко знаю.

– Сейчас я хочу увидеть внутреннее устройство корабля, который нам сегодня придется штурмовать, – ответил капитан. – Хотя невесту я тоже хотел бы… О дьявол!

Чизерус и сам чуть не вскрикнул. Вид на баржу и море неожиданно померк, сменившись какой-то алой кляксой, моментально заполнившей все поле зрения. В висках появилась не сильная, но раздражающая боль.

Через мгновение к сыщику вернулось собственное зрение.

– Они засекли птицу! – воскликнул Дартес. – И, похоже, прихлопнули ее!

– И что это значит? – настороженно спросил Чизерус.

– Это значит, что они о нас знают. Впрочем, они могли и сами догадаться, что мы до них доберемся… А еще это значит, что у них на борту есть опытный маг. А может, и не один…

Капитан немного помолчал, затем снял с пояса футляр из темной кожи.

– Я буду вызывать подкрепление.

– А мне что делать?

– Тебе? – Дартес неуверенно пожал плечами. – Да, пожалуй, ничего… В самом деле, твоя работа, мне кажется, на этом окончена.

– Я могу уходить? – удивился Чизерус.

– Ну да… нет, постой. Сейчас прибудут мои люди, я скажу, чтоб тебя отвезли, куда нужно. Немного позже с тобой рассчитаются за твой труд. Но это, конечно, произойдет, когда мы освободим Лисэю…

– Да-да, я понимаю… – пробормотал Чизерус и отошел в сторону.

Он присел на валун, согнав греющегося на солнце краба. Его задание закончилось так же неожиданно, как началось. Остался жив в такой передряге – уже хорошо.

Чизерус еще ни разу не умирал. Наверно, потому что был всегда осторожен и занимался только своим делом, оставляя все опасности профессионалам. По большому счету, так было и сегодня.

Он ни разу не умирал, но немало слышал о Призрачном Мире. Слышал из первых уст. Он готов был многое отдать, чтобы никогда не попасть туда, даже ненадолго. Наверно, очень здорово жить и не бояться смерти, но Чизерус этим качеством не обладал.

За спиной хрустнули камни. Сыщик обернулся – сзади стоял капитан.

– Похоже, я поторопился тебя отпускать, – сказал он.

– Не понимаю, – удивился Чизерус.

– Я объясню. Штурмовой отряд уже мчится сюда. У нас хватит сил, чтобы разнести эту баржу на куски.

– Я вам вряд ли в этом помогу, – печально улыбнулся Чизерус.

– И не нужно. Тебя не удивляет, что они знают о нашем приближении, но даже не пытаются скрыться? Они простояли здесь всю ночь, у них было достаточно времени, чтобы мы потеряли след.

– Да, это несколько странно, – кивнул Чизерус.

– Делай выводы, – Дартес криво улыбнулся.

Сыщик задумался. Опыт подсказывал, что в основе любой странности лежит хитрость, а хитрость, в свою очередь, основывается на выгоде. Но какая выгода в том, чтобы навязать бой явно превосходящему противнику? Зачем похищать человека, если знаешь, что его тут же отобьют?

Стоило хорошенько подумать, прежде чем натравливать на неподвижную баржу орду свирепых штурмовиков. Глупо попасть в такую явную ловушку.

– Они заманивают нас туда, – сказал Чизерус.

– Верно, – с усмешкой кивнул капитан. – А кого – нас? Тебя или меня?

– Не имею представления. Как бы там ни было, они подталкивают нас играть по их правилам.

– Ты совершенно прав, сыскарь. Я уверен, что, захватив баржу, мы не решим проблему. Даже если найдем девчонку – живую и невредимую. А в чем проблема, мы пока даже не знаем.

«Девчонку… – подумал Чизерус. – Разве так говорят о своей невесте?»

– Вы считаете, я найду ответ? – с сомнением спросил Чизерус.

– Вряд ли. Твоя работа искать следы. Только следы. А выводы сделают другие.

– Хм… значит, продолжаем действовать вместе. И насколько это увеличивает мое вознаграждение?

– Это будет зависеть от результата. Но, думаю, не меньше, чем в полтора раза.

Чизерус тут же пожалел, что спросил про деньги. Нет, материальный аспект ему вовсе не был чужд, но это можно было отложить и на потом.

На самом деле ему, как полицейскому, совсем не хотелось выходить из дела, которое близилось к успешному завершению. Подумав еще немного, Чизерус признался себе, что, пожалуй, согласился бы работать дальше и без дополнительных гонораров. Полицейская служба за много лет приучила его к мысли, что лучшая награда и высшее удовольствие – это чувство хорошо выполненной работы.

– Действуем, – кивнул он.

* * *

До прибытия отряда гвардейцев оставалось какое-то время. Чизерус наконец решился задать Дартесу вопрос, который уже давно вертелся у него в голове.