Спасти СССР. Часть 6

Все это базировалось на нескольких вещах. Главной среди которых была готовность к любым сделкам с дьяволом, пока тот готов платить. Потом это назвали бы беспринципность - когда этика станет политикой. Еще одна вещь - тем, кто меньше, полагается быть более пронырливыми. Иначе просто сожрут...

Так вот...

У власти в Париже в то время был Франсуа Миттеран, и у него был собственный "Пьер Дебизе" - лейтенант Кристиан Пруто, основатель GIGN, ушедший из оперативной группы в 1980 году после тяжелого ранения. Сейчас он официально числился префектом (без префектуры) и специалистом по безопасности Елисейского дворца, но при этом занимался для президента разными грязными делами. Разными - в том числе и личными. Например, он отвечал за безопасность второй семьи президента - а у президента Франции было две семьи, и в одной из них недавно родилась дочка. Это кстати было мало - по воспоминаниям знавших Миттерана людей, когда он был помоложе, у него всегда было четыре - пять любовниц на стороне, не меньше.

Пруто - узнал о произошедшем в Лондоне одним из первых, но ничего необычного не почувствовал - теракт и есть теракт, знаковый правда. Чему удивляться после гибели Альдо Моро, после семидесятых, которые прозвали "свинцовым десятилетием". Но тут позвонил генерал Рене Имбо, начальник Генеральной дирекции безопасности и попросил о встрече...

Встреча состоялась недалеко от теннисных кортов, где проходит Ролан Гаррос. Место там было довольно примечательное - это место облюбовали любители группового секса, кружившие на машинах и перемигивавшиеся - если кто-то кому-то понравился, он ехал следом и...

Тут тоже предстояла групповуха, но несколько иного рода.

Выслушав Имбо - пока это были лишь подозрения - Пруто грязно выругался

– Кто санкционировал это дерьмо?

– Мой предшественник

– Лакост?

Адмирал Лакост возглавлял французскую разведку до скандала с подрывом судна Рейнбоу Уорриор, после чего ему пришлось подать в отставку. До своего назначения - он командовал на флоте средиземноморской зоной. То есть именно той, через которую в Марсель переправляются тонны наркотиков. И слухи ходили недобрые.

– То есть, мы имели дело с Карлосом

– Не сами. Через румын.

– Вашу мать, да это вскроют на два счета!

– Все не так просто. Ваш шеф в курсе.

– Кто?

– Ваш шеф в курсе - с нажимом повторил Лакост

Пруто понял, что речь о президенте

– Вы хотите, чтобы я этому поверил?
– спросил он

– Я хочу, чтобы вы донесли это до своего шефа - зло сказал Лакост - а так же еще одно. Если все это дерьмо всплывет - один я ко дну не пойду, как мой предшественник. Так ему и передайте...

По-моему Хемингуэй сказал: у мужчины две родины, своя и Франция. А может и не Хемингуэй. Какая разница, если это правда.

Французы обладают одним умением, которое так сразу и не опишешь: умение жить. Оно присуще не всем, и даже на этой благословенной земле оно есть не всегда - но оно есть. Умение жить - это значит, получать удовольствие от жизни даже в мелочах: вкусная еда, изысканные вина, хотя даже простое молодое Божоле чудо как хорошо. Красивые женщины. Все это было и есть во Франции, и это отличает французов от многих других, для которых жизнь - это жизнь-долг, или жизнь-боль, или жизнь - нескончаемая погоня за долларом.

Франция - это страна, где так и не смог укорениться нацизм, он был в нее привнесен извне. И в довоенной чехарде правительств, правых и левых - мы можем увидеть одно. В отличие от русских или немцев - французы просто пытались жить. Они не видели жизнь как нескончаемую жажду реванша за прошлое - у них уже был один реванш, и все это кончилось плохо, несмотря на то что они победили. Они не видели ничего хорошего в том, чтобы маршировать с лопатами на рытье канала вручную, ревя революционные марши. Или работать по две смены на заводе, а потом стоять в очереди за куском мяса на ужин, которым и собака побрезгует. Они проиграли войну за три недели. Но как то так получилось что они выиграли - и при этом остались сами собой.

В этот раз кровь лили другие...

Миттеран был плоть от плоти своей страны - когда то он был националистом, теперь стал коммунистом, он был любителем жить широко и красиво, брать от жизни все что она может дать и немножечко больше. Как-то раз он прибыл с визитом в другую страну и соблазнил жену премьер-министра этой страны, и дело чуть не кончилось разрывом дипломатических отношений. Такое мог сделать только француз. Один из его министров - когда-то вылетел из Москвы, попав в "медовую ловушку", и де Голль, тогда бывший президентом, встретил своего неудачливого дипломата словами: ну, что, дружище? Всё т...хаешься на стороне? Сам Миттеран, возраст которого перевалил за пятьдесят - всегда носил с собой, простите, презервативы...

Пруто нашел президента в одной из комнат, выходящих на двор: он курил, сбрасывая пепел за окно. Это было нарушением норм безопасности, его могли и застрелить - но Миттерана это не сильно волновало. Внизу, во дворе так же курили, собравшись кучкой шоферы двух кортежей, большого, официального - и второго, скрытого. Потому что никто не знал, в какую семью сегодня вечером отправится месье президент - в официальную или в тайную.

Сообщение Пруто - президент выслушал с раздражением. Надо сказать, что Миттеран в политике был едва ли не жестче де Голля, но вот принципами де Голля он не обладал совсем. Он мог взять грязные деньги на выборы от румын - и кинуть их на следующий же день. Сейчас - сообщение о смерти Тэтчер в Париже выбило его из колеи, хотя сказать, что сожалел... нет, он ни о чем не сожалел. У них с Тэтчер не было "химии", отношения не сложились с самого начала. И немудрено: Великобритания, войдя в ЕС совсем недавно, в одночасье стала едва ли не главным раздражителем в нем. Известны слова Тэтчер - я хочу назад свои деньги: это про взносы на общие нужды. Надо сказать, что Великобритания уже тогда пыталась выйти из ЕС, едва в него войдя, уже тогда выявилась историческая несовместимость европейского и британского проекта.

Да, Миттеран брал - не сам конечно, через своего сына Жана-Кристофа - грязные деньги от румын на выборы. Но это не значит, что он собирался платить по счетам. Хрен - вам.

И потому, президент был краток

– Что нас связывает с этим дерьмом?

– Румынская сеть у нас. Скорее всего, они пойдут обратно через Париж.

– Разберитесь.

Больше президент не произнес ни слова...

Разобраться так разобраться...

При каждом президенте - существовала некая структура, предназначенная для грязных дел. Вообще, политика Франции отличалась грязными приемами и толерантностью к насилию, и у голлистов и у коммунистов и у социалистов - в структуре партий были полноценные разведслужбы с отрядами силовиков, кто приходил к власти - люди оттуда занимали высшие посты в силовой иерархии. Пруто - был не то чтобы партийным - но для жандарма он был достаточно левым, по причинам, о которых будет рассказано позже. Он был вынужден уйти в отставку после неудачной операции и скандала в прессе - но ему предложили стать главой теневой безопасности в Елисейском дворце. Он согласился - и теперь вынужден был играть по правилам парижского закулисья.

По пути из дворца он обнаружил за собой слежку - но отрываться не стал. Скорее всего, Имбо - его люди могут открыто играть против президента, так бывало не раз. Никакие увольнения и чистки не помогали. Потому он просто позволил за собой следить...

На квартире - Пруто переоделся. Сунул в карман чешский Брно-детектив** - этот револьвер был из контрабандного груза, следы от него ни к кому не вели. Оставил свет включенным - таймер погасит через тридцать минут - он спустился вниз, но вышел не на улицу, а спустился в подвал. Тут был ход в соседнее здание, хотя про него мало кто знал. Стараясь не удариться головой, он стал пробираться по проходу, помнившему еще наверное, коммуну.

Во дворе соседнего дома - его ждала Альфа-Ромео. Из дешевых машин - самая мощная и управляемая. Он выяснил это во время командировки в Италию, когда перенимали опыт итальянских служб безопасности, много лет живущих в обстановке постоянного террора. Заведя машину, Пруто рванул с места. Глянул по дороге в зеркало заднего вида - его преследователи стояли на месте. Адьос, кретины...

Через полчаса - он уже входил в одно из полуподвальных заведений Парижа, где собиралась и шантрапа и приличные, но решившие пощекотать нервы люди. Здесь была небольшая эстрада, на которой пели симпатичные певички, в основном турчанки, арабки и негритянки. Приличное, недорогое пиво. У бармена - под стойкой полицейская дубинка, но так он с полицией дружит.