Спецнужды и спецслужбы

Так что, у реальных политиков, кроме самых одарённых (а лучше тех, кто ранее сам руководил какой-то спецслужбой), практически значимых возможностей своими усилиями поднять эффективность работы спецслужб, оптимизировать и удешевить их структуры возможностей нет.

Самое большее, что здесь возможно предпринять — поддерживать дух жёсткого, бескомпромиссного соперничества между спецслужбами (чтоб почаще «доносили» о просчётах друг друга, стремились опередить со своевременной качественной информацией, другими положительными результатами работы).

Точно также нет никакой возможности определить наверное, стоят ли по результатам своей работы спецслужбы тех денег, что на них тратит государство. Единственное, что ещё хоть как-то может влиять на положительные результаты спецслужб, так это хотя бы приблизительный подсчёт (но только не самими спецслужбами) экономических выгод и ущербов от их наиболее значимых акций. И сравнивать это с примерно такими же параметрами в работе наиболее продуктивных зарубежных спецслужб.

Всю эту «бухгалтерию» целесообразно рассматривать на фоне динамики экономического состояния страны. Хотя бы для того, чтобы поумерить победность отчётов спецслужб при сопоставлении с общей стагнацией наиболее важных эволюционных процессов общества и приучить руководителей спецслужб хотя бы в самых общих чертах увязывать деятельность своих ведомостей с магистральными устремлениями и результатами всей государственной политики.

Что же в реальной действительности может понудить спецслужбы работать продуктивнее, на пределе своих физических и интеллектуальных возможностей, а не заниматься по преимуществу имитацией таковой работы и измышлением «выдающихся» результатов?

Наиболее высокая деловая активность, как свидетельствует практика, сопровождает деятельность спецслужб в те периоды, когда в правящей страной команде работу разведок и органов безопасности «курирует» активный, целеустремлённый, волевой политик, мировоззренчески вполне зрелый, знающий, к каким рубежам надо двигать общество и что в этом деле могут и должны сделать спецслужбы.

При таком политическом опекунстве слишком уравновешенным, неторопливым руководителям спецслужб либо приходится резко увеличивать обороты, становиться — самим и ближайшим подчинённым — предельно активными и мотивированными, либо уходить в отставку. И то, и другое — в обстановке крайнего нервного напряжения, вызванного внешней по отношению к корпорации силой.

Период перевода спецслужбы, начиная с её «верхних» руководителей, в наиболее активное состояние сопровождается сопротивлением структуры, её «вождей», иногда серьёзными выпадами в адрес тех, кто вознамерился погонять привыкших к привилегированной самостоятельности своенравных, самоуверенных генералов. Сопротивление в подобных ситуациях намного меньше, если процессом «разогрева» спецслужб занят один из бывших их руководителей, сам хорошо знающий и владеющий соответствующими технологиями.

Так в США было в ситуации с президентами Линдоном Джонсоном, Бушем-старшим, так было в СССР с Андроповым. «Укоренённость» упомянутых руководителей в генералитете спецслужб, их осведомлённость о работе, методах, средствах были таковы, что полностью исключали сколь-нибудь значимый саботаж, скрытое неповиновение со стороны кого-то из руководителей специальных ведомств.

Столь же впечатляющими могут быть результаты, если ведущую спецслужбу страны вдруг, по удачному стечению обстоятельств, возглавит человек с качествами серьёзного, зрелого политического лидера, осознающего свою ответственность перед государством.

В качестве примеров подобного рода (весьма редких в практике спецслужб) могут служить деятельность Гувера на посту руководителя ФБР США, да ещё может быть в определённой мере руководство КГБ СССР Л.П. Берия, немецким гестапо Гиммлером. Речь, понятное дело, не идёт о положительных оценках их политических убеждений, нравственных качеств — только об организационных способностях и умении выстроить работу возглавляемых спецслужб по важнейшим государственным приоритетам.

Одним из серьёзнейших раздражителей, способных создать устойчивую мотивацию работать с большим результатом на всех уровнях иерархий спецслужб, может стать агрессивная, наступательная и весьма результативная работа разведок неприятельских государств.

В настоящее время таким «раздражителем», по общему мнению, является израильская Моссад. Чему способствуют, конечно, и высокий профессионализм её сотрудников, и практически безграничные ресурсы, предоставляемые в её распоряжение, и обстоятельная, многогранная поддержка диаспор во всех странах мира.

А главное — стабильное, надёжное политическое прикрытие её деятельности, не уступающее тому, которое оказывало Политбюро ЦК КПСС всем видам деятельности ГКБ СССР, а руководящие партийные органы на местах — соответствующим подразделениям органов госбезопасности. Так, как это практикуется и сейчас в Китае.

Те же руководители спецслужб, которые не в состоянии организовать (пусть и не сразу — несколько погодя) адекватный отпор своим удачливым, результативным оппонентам, в силу ли личной недееспособности (такое случается, когда политические руководители волевым решением ставят во главе спецслужбы своих проверенных друзей, которые ранее такой работой не занимались), либо по причинам застарелых кадровых недостатков по «подбору, расстановке и воспитанию» сотрудников спецслужб, быстро завершают свою карьеру и переходят на тёплые места в корпорации, банки, в аппараты правительства и т. п.

Так что, арсенал средств для политиков для побуждения собственных спецслужб к более результативной работе всё-таки есть, хотя не богат разнообразием.

Сделать деятельность спецслужб более эффективной не означает вовсе превратить эти ведомства в рентабельные корпорации, приносящие исключительно прибыль, которую можно примерить и соотнести с затратами. Такое невозможно никогда и нигде по причинам кромешной «непрозрачности» спецслужб, воспроизводящих эти самые густые потёмки в своей деятельности, целенаправленно, профессионально и невозбранно с чьей-либо стороны.

Здесь, однако, придётся смириться даже самым оголтелым недругам спецслужб: шлюхи королей, царедворцев зарабатывают несоизмеримо больше портовых проституток, хотя и выполняют одну и ту же работу примерно на одном и том же качественном уровне, хотя и с разной интенсивностью «труда».

Причины вполне понятны и обоснованы: и подарок царственной особы должен быть подобающим, и цена обиды за плохое «обслуживание», иные прегрешения несопоставима (от разгневанного короля только синяком под глазом и выбитым зубом не отделаешься).

Примерно так же дело обстоит и с денежным содержанием спецслужб, в сопоставлении с обеспечением иных прочих чиновных структур, занятых весьма важной управленческой работой.

В случаях даже более важной, чем работа спецслужб деятельности (работа выдающихся учёных над проектом особо мощного оружия и т. п.) «расценки» оплаты вообще-то рутинных, обыденных (хотя и «специальных») «услуг» служб государственной безопасности будут всё равно выше: отыскать клад можно и в одиночку, но оберегать его потом, когда об этом будут все знать, придётся с помощью сложных, комбинированных систем охраны. И большого числа «сторожей», за которыми тоже глаз да глаз нужен. И очень дорогостоящих, требующих постоянных серьёзных трат, что вполне может привести в проеданию сокровища через определённое время, если не заниматься при этом ещё и каким-то весьма прибыльным промыслом.