Speed 2. Еще больше скорости. Еще больше любви

Он оттолкнул меня от себя и вышел в коридор.

– Шторм!

– Да пошла ты! Там моя мать! Которую обманывают! И я должен знать кто именно и почему.

– Паша, нам надо уходить,- заскулила я.

– Нет!

– Да!

– Я не уйду без нее! Я ее не оставлю.

После этого я сделала ему больно. Так, как ни делала еще никогда.

– Ты уже ее оставил!- произнесла, стоя напротив.- Тогда, когда лишил себя! Так что не надо...

– Что ты сказала?- резко шагнув ко мне, он перехватил рукой мою шею.

Я едва не повисла в воздухе, когда он выпрямил руку.

– Пусти!- пыталась разжать его пальцы.- Хватит!

– Мятежный!- воскликнул Кас.

– Паша, не надо? Что ты там делаешь?- трепещала Настя, которая, так же как и остальные, не видела нас.

– Ты не имеешь право говорить мне подобное!- в это время шипел Павел.- Ты поняла это?

От его дерганья моей шее становилось лишь хуже.

– Ай!- пропищала я.- Отпусти!

– Ты поняла?

– Пусти! Да!- закрыла я от боли глаза.

Он резко разжал свои пальцы.

– Ты ничего не знаешь обо мне и о моей семье, поэтому молчи! Молчи! Ясно??? Я ушел не от нее, а от него, и ей предлагал это сделать, но она отказалась! Отказывалась всегда, когда я вновь упоминал об этом!!!

Из-за маски, я почти не видела, как морщится его лицо, не видела выражение, с которым он смотрел на меня, но я чувствовала, что он был переполнен ненавистью ко мне, что на данный момент я была для него врагом номер один.

Мне не хотелось этого, я не заслуживала такого, только не сейчас, не в этой ситуации, не в его отношении к матери.

Я потеряла свою навсегда, его же, хоть и была рядом, но осталась недоступной, мучающейся от боли, однако, я точно не была виной этому. И я не хотела, чтобы он ассоциировал меня с той, кто оторвал его от святого.

Без слов, я потянула его за собой, чтобы не дай бог, нас никто не увидел.

Захлопнув за собой туалетную дверь, я прислонилось к ней спиной, будто бы боясь, что он уйдет, вырвется на свободу.

Паша, кажется и вовсе не ориентировался в пространстве.

Растерянно осмотревшись по сторонам, он лишь выжидающе смотрел на меня. Кажется, и мне и ему было абсолютно все равно на то, что происходило вокруг, а ведь это могло стоить нам жизни.

– Вы что там творите?- орал Франк.

Он на самом деле орал. Кричал. Вопил. Так же как и все остальные.

Мне сильно мешала маска, но не было времени разбираться.

Противореча всем разумным действиям я...

Я потянулась к своему уху и медленно вытащила от туда наушник, разрывающийся от рева наших соучастников.

Мне не хотелось слышать их ор, их ругательства. Только не сейчас.

Не сейчас.

Я знала, что стою у него на пути и ему не выйти без того, чтобы не оттолкнуть меня.

Но Мятежный не двигался с места, застыв, прислонившись спиной к широкой раковине.

Подобно мне, он избавился от оглушающих напутствий.

С одной стороны, это было ужасно глупо, застрять здесь в столь важный момент, с другой, казалось необходимым.

Подкинув в руке тяжелую мыльницу, он с легкостью разбил маленькую камеру, объектив которой должен был заработать с минуты на минуту.

– Паша!- проговорила я, сделав в его сторону несколько шагов.

Теперь, без плаща, он нравился мне куда больше. Отстегнув от себя бутафорскую саблю, при этом перекрепив нож на свои брюки, он стал смотреться еще более нормальным. Оставалась маска, но ее снимать было нельзя, пока что точно нельзя.

– Что ты хотела? Ты нас задерживаешь, хотя, кажется, сама хотела убраться от сюда скорее.

– Перестань!- перебила его я, не желая терять время на его обиды.- Я не хочу, чтобы ты думал, что я...

Запнувшись, я не могла заставить себя признать свою вину.

– Это было жестоко и несправедливо к тебе! Я не имела права говорить такое, действительно не имела!

– О чем ты?

– О том, чты бросил маму.

– Рудковская...- он сразу же начал злиться.

– Я задела тебя, сказала глупость, Настя была права! Не нам оценивать твои поступки в семье. Невольно я затронула больную тему.

– Не надо.

– Паша!- перебила я его.- Я потеряла мать и я знаю что это такое! Что это за боль!

– Не хочу. Причем тут это?- окрысился он.- Моя мать жива и будет жить долго! А вот то, что ее подставили, что ее используют, заставляя нести чушь о том, что...

– Какая чушь? Какая?- поразилась я.- Это не чушь и ты сам это знаешь! Паш!

– Все! Хватит!

– Паша.

– Чего ты от меня хочешь? Я не понимаю зачем мы стоим здесь и теряем время???

Я подошла к нему вплотную, загнав его в угол, не обращая внимания на то, что он этого не хочет.

– Я просто не хочу, что бы ты думал, будто бы я считаю тебя во всем виноватым!

– Ха-ха! По моему, ты ясно дала это понять!

– Я сказала это от злости,- у меня не было оправдания.- прости.

– Мне не нужны твои извинения,- покачал он головой.- Это не так важно.

– Важно не важно, это тебе решать, но я с самого начала злилась,- мне пришлось быть с ним откровенной, чтобы он понял меня.- Потому что зная, что у тебя есть мама, которая любит тебя, я никак не могла понять, почему ты оставил ее, но это не мое дело.

– Это не твое дело, ты права!- усмехнулся он.

– Все, что связано с твоим отцом, сложно, запутанно и мне никогда не понять этого.

Он отвернулся от меня. Что мне оставалось делать?

Я в первые позволила себе прикоснуться к его лицу обеими руками. С силой повернуть его к себе, хоть он моментально начал противиться этому, я продолжила:

– И я не хочу этого. Но, чтобы ты знал, то, что я чувствовала, когда твоя мама говорила о тебе...

– Не надо! Не надо ее трогать!- сорвался он.

– Паш! Ты не понимаешь, что я хочу сказать тебе,- растерялась я, после того, как он выкарабкался из закутка, в который я вытеснила его, а после закрыл лицо руками.- Она сильная женщина! Очень сильная! И она борется со всем! И то, что она говорила... Я бы не смогла как она.- у меня в глазах стояли слезы, хоть я старалась их не показывать.- Она сильно любит тебя и будет любить всегда, и может, когда все это закончиться, она вернет тебя себе, а если даже нет, ты все равно будешь в ее жизни главным.