Speed 2. Еще больше скорости. Еще больше любви

Она нагнулась к своему сыну и прощалась. Прощалась.

Все ждали. Не мешали ей. Молча, стояли на своих местах.

Я готова была стоять вечность, только лишь ради того, чтобы эта страдающая женщина не потеряла своего сына, чтобы он остался рядом. Наверное, каждый в помещении желал этого.

В конце концов, старушка, что попросила помощи у Андрея вышла в середину. Не надолго припав к гробу, положив Саше в ноги букет цветов, она уговорила мать Цепи отойти в сторону. Дать возможность попрощаться другим.

Я растерянно посмотрела на Андрея, когда увидела, что все собравшиеся по очереди, по кругу стали подходить к пьедесталу.

Лица Жеки и Влада были перепуганы. Они боялись сойти с места.

А очередь двигалась. И мы были в ней.

Некоторые из присутствующих останавливались возле Саши ненадолго, закрывали нижнюю часть его тела цветами, нагибались над ним и вскоре отходили. Некоторые прощались долго, но так или иначе, мы все двигались по кругу, и нам с ребятами приходилось “плыть по течению”.

– Нет,- пробормотал Женя, себе под нос,- Я не могу.

Мы подходили все ближе.

Я вновь видела Цепь. Только немного с другой стороны. Он был все таким же страшным.

Я понимала Евгения. Понимала, чего он боится.

Женю пугало то, что предстояло сделать. Большинство из тех, кто прощался с Сашей, целовали его в лоб. В специальный венчик. Это можно было назвать традицией. Последним прощанием. Последним прикосновением, которым близкие люди, делились с тем, кто покинул нас, остался один. Мне самой было так страшно, что если бы не Кас, я бы точно лишилась чувств.

Подняла свой взгляд на икону.

Господи, дай мне сил! Хотя бы чуть-чуть! Позволь пережить все это. Сердце болело. Эта резкая боль мешала дышать и двигаться. Эта боль была реальна. Она пронзала мое тело.

Дай мне сил на то, чтобы подойти к нему. Просто подойти и попрощаться.

Когда те, кто был перед нами отошли от гроба, я поняла, насколько глупо было мое обращение. Оно не помогло. Мне никто не помог. Нет. Не могу. Я не могу! Я не подойду! Я лучше уйду...

Ребята медленно направились к центру.

Стойте. Нет. Нет.

На меня обернулся Андрей.

Андрей! Нет!

Я ощущала себя беззащитной и брошенной.

– Пошли,- одними губами прошептал Кас, протянув ко мне руку.

Как он не понимал? Как???

Сжав обеими руками цветы, я сделала шаг в его сторону. Смотрела лишь в его глаза. Только так я могла идти.

Он кивнул.

– Давай.

Через вечность я дошла до него. Кастильский пропустил меня вперед, оставшись охранять со спины.

Так было спокойней. Так было безопасней.

Женя еле-еле коснулся руками гроба. Темно-коричневое дерево. Золотые узоры. Белые ткани.

Вокруг все пахло цветами. Наши гвоздики казались жалкими и никуда не годящимися.

Влад был первым. Первым из нас, кто склонился над Сашей. Он наклонился и поцеловал друга.

Проведя рукой по Сашиной щеке, Влад отступил.

Он что-то шептал себе под нос, но это было его. Этого никто не слышал.

Заметно дрожа, к Цепи подошел Женя.

Он весь трясся и громко дышал.

Ему понадобилось много времени, чтобы потом придти в себя.

А я не могла. Не могла сделать и шагу.

Лишь вместе с Андреем, я подошла ближе.

Меня начало тошнить от цветов.

Этот запах.

И запах церкви.

Запах смерти.

Перед глазами двоилось.

Я видела, как слезы из глаз Каса впитываются в Сашин костюм, попадают ему на шею.

Я не могла отвести от них взгляда.

– Саша, прости,- вцепившись руками в гроб, Андрей резко наклонился к Цепи.- Прости меня. Слышишь?

Он повторил это бесконечное количество раз.

Не выдержав, заметив, что на резкое поведение Андрея, начинают оглядываться, я накрыла его руку своей.

Он перевел на меня взгляд. Его лицо было все в слезах.

Вновь повернувшись к своему другу, он нагнулся и прислонился к его лбу своим. Затем поцеловал. И отошел.

В этот момент мне показалось, что весь зал смотрит не меня. Все наблюдают за мной, ждут чего-то. Оценивают меня. С какой стати?

Я подступила ближе.

Теперь я смотрела на него в упор. Прямо в лицо.

Оно было даже не бело-желтым. Оно было серым. Оно было искусственным.

Оно было очень страшным. Это был не Цепь.

Я знала. Я знала, что пуля попала ему в голову. В лоб.

Знала.

Следов от нее было невозможно заметить. Венчик не позволял этого сделать.

К тому же, все было закрашено и замазано. Спрятано. Но я знала, знала, что там есть, верней была, пуля, что отняла его у меня. У всех.

Наверное, слезы стали вполне обычным делом. Так должно быть. В этом нет ничего такого. Но кроме горечи и отчаяния, я чувствовала злость. Злость на весь мир. На то, как я позволила себе обидеть Сашку, на то, что Кас так и не успел сказать ему, как тот ему дорог, на то, как судьба распорядилась Сашиной жизнью. Я злилась на всех.

А еще я злилась на тех, кто посмел это сделать.

– Ты видишь, что они сделали,- прошептала я Андрею, подобно ему облокотившись на стенку гроба.- Видишь? Как они посмели? Они не имели право!

– Насть, ты чего?- растерялся Кас, смахивая слезы.

– Это не Саша!- я готова была орать.- Почему? Почему они не отпускают его таким, каким он был на самом деле? А?

– Насть,- он не понимал меня.

От этого я разозлилась до самого предела.

– Они вытащили те мелкие сережки, что он оставил себе,- прошипела я.

Та ночь, радостная, самая лучшая. День Рождения Полины.

Саша был вынужден расстаться со своими железяками, но постепенно, они возвращались на место.

А сейчас? А сейчас их не было.

– Какого черта?

– Насть!- перепугался Андрей.- Хватит!

Я выдернула руку из его ладони.

– Это не Саша! Он бы... Он бы не,- захлебнулась я в слезах.- Он бы не захотел, не захотел, чтобы его так...

– Насть.

– Отстань! Уйди!- я сжигала его глазами.- Оставь меня!