Спекулянт

Молодой человек поначалу даже слегка оторопел: услышанное не укладывалось в голове.

– Предприятия большие? Чем занимаются?
– тактика уже сформировалась, и срочно требовались уточнения.

– Да не очень, - пожал плечами сыскарь.
– "Магнит" - мелкий транспортировщик нефти, занимается подрядами на доставку от скважин до железной дороги. "Северо-Кавказское" чуть побольше будет: механические мастерские по ремонту вагонов.

– А где их акции торгуются? В Петербурге?
– продолжал допрос Денис.

– Куда им до столицы, - пренебрежительно махнул рукой Ерофеев.
– На бакинской бирже и т-торгуют. Только спрос на них небольшой.

– Это просто полный ...!!!
– добавил свеженькую идиому в копилку своим подчиненным возбужденный щеф.
– Ушам своим не верю...

Верилось и в самом деле с трудом: спрятать многомиллионный пакет акций на балансе пустышек, с оборотом, в лучшем случае, в несколько десятков тысяч рублей... Это примерно тоже самое, если припарковать современную авианосную флотилию на заросшем тиной колхозном пруду. И попросить местного дядю Васю посторожить - за бутылку...

Но, при некотором размышлении, Денис признал незатейливый изыск противника...

Во-первых: отчетности по международным стандартам в этой эпохе еще не существовало. Нынешняя была примитивна, и проследить движение ценных бумаг просто не могла.

Во-вторых: реестр акционеров даже в будущей современности обновляется только один раз в год. Если акции в течении дня меняют нескольких владельцев, то справиться с таким учетом могут только компьютеризированные депозитарии. Всеобщий любимец профессиональных программистов еще не народился.

И, в-третьих: никто не мешал "Каспийской" в любой момент, либо перед отчетностью, либо перед очередным, ежегодным собранием, перекинуть акции на свой баланс. Галерка в экстазе, в ложах рукоплещут...

Инвесторы и спекулянты не любят, когда компании-владельцы держат в своих руках большую часть акций - слишком малое пространство остается для игр и маневров. Поэтому применяется нехитрая практика подставных компаний, чтобы создать ощущение свободного рынка и, главное, защититься от недружественного поглощения. Защитный прием "Каспийской" превосходного сработал при предыдущей рейдерской атаке торгового дома, но в сути свой оказался слишком уязвимым.

Но в этом нельзя винить его создателей - они не могли учесть, что против них будет играть спекулянт, накопивший столетний опыт торговый войн. Да и слово рейдер в той эпохе ассоциировалось только с черным стягом на пиратских кораблях.

Денис вспомнил, что первое упоминание об аналогичных приемах появилось только в двадцатых годах следующего столетия. "Каспийская нефтяная" серьезно опередила всех остальных участников рейдерских войн. Но термин "финансовая разведка" появился еще намного позднее. В этот раз противник переиграл сам себя...

– Значит так, Степан Савельевич, - возбуждение еще не улеглось, но распоряжения были точными, - Берешь всю свою команды и пулей в Баку. Один должен будет все время дежурить на телеграфе - каждая минута будет на счету. Другой на местной бирже - ждет команды. Твоя задача: наладить контакт с местной полицией и, как только получишь команду, сразу же начинаешь действовать. Сейчас срочно оформляй доверенность, инструкции получишь позже - в письменном виде...

– А моя задача, какая будет, Денис Иванович?
– задал вопрос молчавший до сих пор Платов.

– Твоя задача, Павел Антонович, - тяжело вздохнул Денис, - будет самой сложной...

Очередной творческий шедевр главы торгово-банковского концерна изображал классический череп с перекрещенными костями. Надпись под рисунком, выполненная готическим стилем, была знакома каждому поклоннику мушкетерских романов: A la guerre comme a la guerre...

***

^{Батумский порт. Второе сентября. 1897 год.}

Южные ворота империи вошли в ее состав двадцать лет назад. За этот короткий срок они стали основным распределительным узлом нефтяного экспорта. Сюда, по маршруту Баку - Тифлис - Батум, стекались сборные эшелоны нефтяных цистерн мелких предпринимателей. На ссуду, полученную от "Каспийской", они покупали железнодорожные емкости, взамен поставляя нефть по Бакинским ценам. Тридцатилетняя нефтяная война начиналась именно здесь.

Ротшильды, у которых финансовых проблем, связанных с колебанием цен на нефтяном рынке, не возникало, наживались на кризисах, скупая за бесценок независимые компании, находившиеся на грани банкротства. В частности, компания существенно расширилась во время голода и экономического спада 1891--1893 годов, когда цена на нефть-сырец упала в Баку с восьми до одной копейки за пуд. Тогда была приобретена компания "Мазут". Нобели в этой ситуации воздерживались от приобретений, предпочитая строить новые нефтехранилища и скупать по дешевке сам продукт...

Старый морской волк Эрик Олаффсон пребывал в самом мерзком настроении. Причина была непонятна никому, в том числе и ему самому. Доставалось всем, начиная от последнего такелажника и заканчивая старшим помощником. Тягучее, неприятное ощущение холодной змейкой поднималось снизу его огромного брюха и доходило до луженой глотки, непрерывно исторгающей сложносоставные изречения, понимаемые во всех портах всех четырех океанов.

– Куда ж ты ......прешься.......на .....лохани.....на наветренную сторону!...

Речь бородатого полиглота перемежалась английскими, французскими и русскими фразеологизмами. Но понимали его все - и свои, и чужие...

– Внятно излагает, - с уважением сказал старый лоцман малого танкера, подходящего к борту нефтеналивного красавца "Мюрекс".
– Сразу видно - дальних плаваний моряк...

Небо, которое иначе как свинцовым назвать было нельзя, грозилось нагнать волну, которая усложнила бы и без того нелегкую перекачку нефти с малых судов в резервуары многотонного покорителя морей. До окончания работ на рейде батумского порта оставалось около двух часов, но отвратительное настроение капитана не улучшалось.

– Кэп, у нас серьезные проблемы, - взволнованным голосом сообщил подбежавший старпом.

– Говори, - скорее прорычал, чем сказал, и без того разъяренный Олаффсон.

– Только что из русской полиции сообщили - Михаэль арестован за драку с поножовщиной.

Без опытного штурмана в плавание выходить нельзя - это знал даже последний бродяга в порту. Для его сменщика это был первый, дальний переход, да и морской устав запрещал выходить в море с одним штурманом. Поэтому в следующие несколько минут даже ветер, казалось, стих: из известных каждому члену команды слов складывались новые, досель неслыханные, конструкции.