Спенсервиль
Шрифт:
Бакстер сделал вдох, и по еле заметному дрожанию его тела Кит понял, что тому крайне хочется отступить. В конце концов, из них двоих оружие было сейчас только у Бакстера, и тому ничего не стоило вытащить его в любой момент. Единственное, что, пожалуй, удерживало его от этого, думал Кит, так это те планы, которые Бакстер наверняка вынашивал в отношении Кита Лондри на протяжении всех последних недель. Бакстер явился сюда не для того, чтобы убить Кита; и незачем давать ему повод это сделать. Однако Кит не в силах был противостоять искушению поддразнить
– Ну что? Хочешь попробовать? Я так и так собирался сделать перерыв.
Бакстер ухмыльнулся:
– Потягаемся, обязательно. Только исхода ты уже не увидишь.
– Все такой же школьный хулиган, каким был.
– А ты все такой же мудак и тихоня. Помнишь, как я тебя задевал, а ты трусил ответить? Тебе-то, конечно, хотелось бы это забыть, да? И девку твою я всю глазами оттрахал, а ты так ни хрена и не сделал. Я ее при каждой возможности разглядывал, и ты все это видел и стоял, как пень. А знаешь что? Ей это нравилось. Она хотела настоящего мужика, а не слабака какого-нибудь. И кстати, если я увижу, что ты с ней разговариваешь, я тебе яйца оторву. И скормлю их своим собакам. Я не шучу.
Кит стоял молча и неподвижно. После таких слов говорить уже ничего не требовалось. Да и делать ничего не надо было. Пусть треплется дальше, пусть роет сам себе могилу.
Бакстер продолжал, заводясь все сильнее и сильнее:
– Эй, а кто у тебя тут вместо бабы? Может, скотина? Вы, фермеры, все скотину дрючите, потому-то она у вас такая пугливая, к себе не подпускает. Твой братец трахал гусынь на озере, чуть не переморил их там всех. Я его помню. А твоя сестра…
– Перестань. Прекрати, пожалуйста.
– Ну-ка, повтори?
– Прекрати, пожалуйста. Слушай… я через неделю уезжаю отсюда. Приехал просто посмотреть, все ли в порядке в доме и на ферме. Жить я тут не собираюсь. Примерно через неделю уеду.
Бакстер пристально посмотрел на него.
– Вот как? А может быть, я не собираюсь тебя здесь столько терпеть?
– Мне нужна всего неделя.
– Знаешь, что я тебе скажу… даю тебе шесть дней. А попробуешь меня надуть, я из тебя всю душу выбью, а что останется, свезу на бойню в Толидо. Понял?
– Да.
– Катись назад, в свой сраный амбар. – Бакстер повернулся, как бы собираясь уходить, потом резко развернулся и со всей силы заехал кулаком Киту в живот.
Кит согнулся пополам и упал на колени. Носком ботинка Бакстер поддел Кита под подбородок и приподнял его голову.
– И не показывайся в городе, – добавил он. После чего направился к машине; Кит видел, как он и Уорд, весьма довольные, весело шлепнулись ладонями.
Они уселись в машину, развернулись, проехав прямо по кустам малины, потом выехали на гравийную дорожку.
Кит поднялся, провожая глазами удалявшуюся машину, пока она не свернула на шоссе. Тогда он улыбнулся и проговорил:
– Спасибо.
Глава девятнадцатая
Клифф Бакстер, сидя на кухне за столом, «пилил»
свиную отбивную, пытаясь отрезать от нее здоровый кусок.– Мясо пережарено, черт возьми, – проговорил он.
– Извини.
– А картошка холодная.
– Извини.
– Ты что, разучилась готовить?
– Нет.
– Неудивительно, что ты сама не ешь.
– У меня нет аппетита.
– Насчет аппетита не знаю, но эта дрянь несъедобна.
– Извини.
– А за предложение приготовить что-нибудь другое спасибо.
– Что бы ты хотел?
– Ничего, поем в городе.
– Хорошо.
Он положил нож и вилку и внимательно посмотрел на жену.
– Что-то не так?
– Нет.
– Ты со мной совсем не разговариваешь.
– У меня голова болит.
– Это плохо: у меня уже давно стоит, как деревянный.
Энни застыла, но ничего не сказала.
– У тебя месячные кончились?
– Нет… не совсем.
– Но кровь уже не идет, верно? – Не сводя с нее взгляда, он сделал большой глоток из банки с пивом. – Вчера заезжал к твоей тетке Луизе, – сообщил он.
Энни почувствовала, как в животе у нее словно все сжалось.
Клифф опустил банку на стол.
– Вот кто умеет готовить, так это она. Чем она тебя кормила на ужин?
– Я… я у нее не ужинала.
– Не ужинала?
– Нет.
– А мне, голубушка, она говорила совсем другое.
Энни посмотрела мужу прямо в глаза и ответила:
– Тетка Луиза становится очень рассеянной. Ужинала я у нее на прошлой неделе. А вчера вечером только заезжала к ней.
– Вот как? Наверное, у вас в семье все страдают рассеянностью. Что-то со вчерашнего вечера ты сама на себя не похожа.
– Я не очень хорошо себя чувствую.
– С чего бы это?
– Не знаю… может быть, без ребят соскучилась. Я думаю, не съездить ли мне навестить их на будущей неделе.
– Очень они там скучают без мамочки! Захотят нас повидать, могут приехать на каникулы.
– Я хочу убедиться, что Венди там хорошо устроена. Она все-таки впервые так надолго оторвалась от дома, и…
– Знаешь что, не нравится мне это место. Не люблю я Боулинг-грин. Пожалуй, заберу-ка я ее оттуда.
– Нет!
Резкость ее реакции и тона почти испугала Бакстера, он даже вздрогнул.
– Это почему? – спросил он, чуть подавшись в ее сторону.
– Ей там нравится.
– Ах вот как? Совместное общежитие с мальчиками, вот что ей нравится, мать твою. Когда ты там училась, там тоже так было?
– Нет.
– Интересно, они там соображают, что делают? Только поощряют всеобщий разврат.
– Клифф… мир изменился…
– Только не здесь. Тут у нас все, как у добрых христиан – и в доме, и в городе. И тут мужчина и женщина не живут под одной крышей, если они не муж и жена.
– Я верю, она будет жить так, как учили ее в церкви… и будет следовать нашему примеру. – «Упаси ее Бог!» – подумала Энни.
Клифф посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом.
– Похоже, ты что-то задумала.