Список донжуанов

– Понимаю, что вы имеете в виду, но вынужден вас разочаровать: это не поможет раскрытию убийства.

– Как знать, – пожал плечами дядя Жора.

По неизвестной причине он Андрею ужасно не нравился. Андрей махнул рукой:

– Вам все равно скоро сообщат… Как раз в день убийства Сергей появился у нас в офисе. Он был взбешен. По-моему, он всерьез считал, что Симона желает его смерти. Без конца повторял, что она ни копейки не получит, и потребовал составить завещание.

– И кому отойдут его деньги? – полюбопытствовал дядя Жора.

– Фитнес-клубу, – ответил Андрей, чем, признаться, здорово удивил меня.

– Фитнес-клубу? – переспросил дядя Жора, точно сомневаясь.

– Да. Симона знает: Сергей увлекался спортом и вообще… считал спорт необходимой составляющей жизни. Разумеется, его намерение оставить все деньги клубу было чистым ребячеством, точнее, желанием насолить жене. Я даже не пытался его отговорить, в таком он был состоянии, поэтому завещание мы составили. Я был уверен, что через день-два он успокоится и аннулирует его. Свою долю в фирме он завещал компаньону, все остальное надлежит продать и перевести деньги на счета клуба. Всю наличность, само собой, тоже, это где-то порядка ста тысяч долларов.

Могу сказать с уверенностью: то, что практически из моего кармана увели сто тысяч, никакого впечатления на меня не произвело.

– Плюс квартира, – с печалью глядя на меня, продолжил Андрей, – машины, это еще где-то триста пятьдесят тысяч. Кое-что отойдет нам, я имею в виду нашу фирму, за услуги, но в любом случае клуб разбогатеет.

– У клуба есть владелец? – спросил дядя Жора. Андрей вновь посмотрел на меня.

– Клуб организовали девять лет назад десять человек. Они хорошо знали друг друга и просто хотели иметь место, где можно было встретиться, заняться спортом. Поначалу это был небольшой зал, арендованный на стадионе. Потом они вошли во вкус, да и люди прибывали. Когда клуб начал приносить доход, решили не мудрить и делить его поровну, то есть на тех самых десятерых человек. Клуб стал невероятно популярным, пришлось избрать правление и назначить президента. Президентом выбрали моего отца, хотя в клуб он заезжал лишь однажды. Думаю, тем самым клубу просто хотели добавить респектабельности. Из десяти человек, выкупив доли остальных, осталось шесть.

– Не мог кто-то из этих шестерых желать Сергею смерти? – спросил дядя Жора.

– Но не из-за клуба же? – удивился Андрей. – Во-первых, о завещании вряд ли кто знал. Я вообще отнесся к нему несерьезно, а Сергей попросту не успел кому-нибудь рассказать. В тот день в клубе он не появлялся, если только случайно встретился с кем-то вне клуба или говорил по телефону. А во-вторых, какой в этом смысл? Деньги пойдут не конкретному лицу, следовательно, в корыстных целях их не используешь. Если же вы имеете в виду, что кто-то таким образом увеличил свою долю, так это попросту смешно, все шесть человек, то есть теперь пять, очень богатые люди, и деньги, что приносит клуб, да еще разделенные на шесть частей, и деньгами-то назвать нельзя. Поймите, этот клуб просто дорогая игрушка для серьезных мужчин. Кстати, один из этих шестерых – я, и могу вас заверить: завещание не повод для убийства, по крайней мере та его часть, что касается клуба. Еще раз повторяю: это просто взбалмошная выходка Сергея, желание досадить жене. Разумеется, он совершенно не предполагал, что оно когда-нибудь вступит в силу.

– Но теперь вступит?

– Наверное, – пожал плечами Андрей, – если не будет оснований считать его недействительным, – вздохнул Андрей, глядя на меня. – Я невольно лишил тебя денег.

– Меня это не огорчает, – успокоила его я.

– Хорошо, – склонив голову набок, точно прислушиваясь, продолжил дядя Жора, – с клубом выяснили. А что с фирмой?

– Понятия не имею. Как я уже сказал, доля Сергея отходит компаньону. Думаю, следствие это заинтересует, и если что-то… в общем, вы понимаете.

– А вы сами что думаете об убийстве Сергея?

Андрей опять быстро взглянул на меня и торопливо ответил:

– Теряюсь в догадках. Мне ничего не известно о его делах. С компаньоном отношения у него, по-моему, хорошие, по крайней мере, ничего похожего на недовольство я от Сергея не слышал. А ты?

Вопрос адресовался мне. Если честно, о компаньоне я услышала впервые, о чем и поспешила сообщить им.

Вскоре мы простились, не знаю, извлек ли дядя Жора что-то полезное из разговора, я – нет. На деньги мужа я не рассчитывала и теперь хотела лишь одного: найти убийцу и забыть, что на свете существует человек по фамилии Бойко. Когда мы уже садились в машину, я вспомнила про звонок жены Гридина и подумала: стоит ли сообщить об этом Андрею – и решила, что не стоит. Тем более что наш разговор не состоялся.

Я ожидала, что мы вернемся домой, но дядя Жора ехал в ином направлении. Я спросила, куда это мы направляемся, и он сказал:

– Давай-ка навестим Геннадия Александровича.

Я не сразу сообразила, кого он имеет в виду, и лишь когда свернули на улицу Гастелло, вспомнила, что молодой человек на «Опеле» с татуировкой «Гена» на ладони некоторое время везде таскался за мной.

– Зачем? – спросила я и получила ответ:

– Зададим пару вопросов. Вдруг узнаем что-то путное.

– Я на него в милицию заявила, а там мне сказали, что беседовать с ним – труд напрасный.

– Так то в милиции, – пожал плечами дядя Жора.

Дом под номером три мы нашли сразу, поднялись на второй этаж, дядя Жора позвонил, и дверь незамедлительно открылась. К моему величайшему удивлению, на пороге стоял морячок и проникновенно нам улыбался. Только я собралась выразить удивление, как дядя Жора, взяв меня за руку, провел в квартиру. Морячок запер дверь, а я, заглянув в ближайшую комнату, увидела мужчину в шортах и футболке с верблюдом и надписью «Тунис». В общем-то ничего особенного, если бы не одно обстоятельство: он был прикован к батарее наручниками и сильно расстраивался по этому поводу.

– Ну, урод, – сердито повторял он и тут заметил нас, посмотрел на меня, нахмурился и отвернулся.

– Удивительно зловредный субъект. Ругается, как сапожник, и даже лягаться пробовал, – пожаловался Виктор.

– Это он погорячился, – утешил его дядя Жора, взял стул и придвинул его ближе к батарее.

Мужчина, который и был Геной, судя по татуировке на руке, заволновался и с подозрением косил на него глазом.

– Он нам все расскажет, – убежденно кивнул дядя Жора.

Морячок тут же принял излюбленную позу: облокотился на спинку стула, на котором сидел дядя Жора, скрестил ноги и разом стал похож на кота, только что не мурлыкал.

– Думаете, его сообразительности хватит понять, что это в его интересах? – заметил морячок.

– Несомненно. Молодой человек не производит впечатление идиота. А только идиот в его положении…

– Чего надо-то? – спросил Гена, пытаясь скрыть волнение.

– Что нам надо? – обратился дядя Жора к морячку.

– В самом деле, что? – нахмурился тот. – Да ничего, в сущности. Такую малость, что даже неловко было беспокоить.

– Если вы из-за девчонки, – кашлянул Гена и кивнул в мою сторону, – так я совершенно ни при чем. Мне ее муж велел за ней приглядывать. Она ментам натрепала, что кто-то к ней в квартиру залез. Серега считал, что она врет, но беспокоился, вот и приставил следить за ней меня и Вальку Жарова. А когда она нас засекла и настучала ментам, дал отбой. Потом вовсе пошли какие-то непонятки…

– По-моему, в его рассказе мало искренности, – заметил дядя Жора, опять-таки обращаясь к морячку. Тот нахмурился.

– Люди всегда склонны что-то скрывать, даже если это не в их интересах, – согласился он, а Гена вновь заволновался.

– И ничего я не скрываю. Очень надо. Серега погиб, и мне на это дело теперь начихать. Говорю, там сплошные непонятки, сам черт не разберет.

– За черта ты зря волнуешься, – подвигав ушами, мурлыкнул морячок. – Он большой мастак разбирать и запутывать. Я прав?